расслабляется, изнеможение проникает в мои кости. Я вздрагиваю, когда он осторожно снимает меня с члена, но оставляет на коленях, широко расставив ноги.
— Тебе больно? — бормочет он, обнимая меня сзади своими крепкими руками.
Это довольно очевидно, поэтому я не пытаюсь приукрасить.
— Да.
— Хорошо. — Его глаза вспыхивают чем-то горячим и собственническим. — Посмотри, какой беспорядок мы устроили. — Он проводит пальцем между моих ног, показывая мне свою сперму, смешанную с моей девственной кровью. Я не знаю, что мне делать — ужасаться или возбуждаться. Возможно ли и то, и другое?
— Я вся в крови, — говорю я, пытаясь сомкнуть ноги, но его руки мешают мне, держа меня широко раскрытой.
— Не смей смущаться того, что ты мне только что подарила. — Он мягко поворачивает мое лицо к себе, так что наши губы практически соприкасаются. — Спасибо, Аля. Это было невероятно. — Черт. Он не ошибся. — Теперь я буду заботиться о тебе, — обещает он, поднимая меня на руки.
Несмотря на то, что я раньше болтала, то, чем мы поделились, было очень интенсивным, и сейчас я чувствую себя уязвимой. Но Лео не позволяет мне задуматься. Он целует меня в макушку, прижимая к своей груди, словно я драгоценность, и опускает меня на кровать.
— Отдыхай, я скоро вернусь.
Как только я закрываю глаза, он исчезает в ванной, и звук льющейся воды наполняет комнату. Мгновением позже он возвращается со стаканом воды, аспирином и теплой влажной салфеткой, которую аккуратно прокладывает мне между ног. Я шиплю. Без гормонов, отвлекающих меня, между бедер вспыхивает огонь.
Лео шепчет мне в уши утешительные слова, говоря, что тепло смягчит боль, что, в конце концов, и происходит. Мгновением позже он лежит рядом со мной, и я заключаю его в объятия.
— Тебе понравился первый урок, бабочка?
— Да, — признаюсь я, улыбаясь в темноте. И тут я вынуждена спросить. — А почему, бабочка? Откуда взялось это прозвище?
— Потому что ты изменила себя. Вышла из своей куколки совершенно новой женщиной. Прежняя Аля не стала бы просить меня об уроках секса. Но это новое создание, она — нечто иное. — Он прижимается к моей шее, отчего по позвоночнику пробегают мурашки.
— Мне это нравится, — признаю я, чувствуя тяжесть в глазах. — Может, повторим?
Его смех звучит в моем ухе.
— Да, это можно устроить.
Убаюканная биением его сердца под моим ухом, я погружаюсь в сон. Его пальцы, переплетающиеся с моими, — последнее, что я осознаю перед тем, как погрузиться в сон.
Лео
Ровно в девять вечера на палубе материализуется Алена. В светло-голубом шелковом платье с завязками на шее, и, черт возьми, я даже не уверен, что на ней есть лифчик, так как ее соски привлекают внимание через едва заметную ткань. Ее иссиня-черные волосы, уложенные в прямую прическу, убраны назад от лица.
— Ты выглядишь потрясающе, — пробурчал я. — Но где же ковбойские сапоги? — Ее наряд в стиле ковбойского шика занимал центральное место в моих фантазиях прошлой ночью.
— Они были не очень удобными, — отвечает она, на ее губах играет застенчивая улыбка. Она проводит рукой по платью, и я замечаю, как по ее шее ползет ровный румянец. — Ты и сам выглядишь не так уж плохо. Если не обращать внимания на эти слишком узкие брюки.
С прощальной ухмылкой она спускается по трапу к причалу, и мне приходится сделать минуту, чтобы отдышаться, не только потому, что шорты прилипли к моим бедрам, но и потому, что, глядя на колыхание задницы Али, мой член удлиняется, прижимаясь к молнии.
Блин, мне действительно нужна новая одежда.
Однако Аля — это совсем другая история. Если бы была возможность, я бы с радостью купил ей весь яхтенный гардероб, потому что не проходит и дня, чтобы она не выглядела как королева. Но, опять же, я предвзят. Она могла бы надеть бумажный пакет, и я был бы просто очарован.
Аля идет к порту, не оглядываясь, зная, что я последую ее примеру. И я следую. Сегодня в ней что-то изменилось, какая-то новая энергия, которую я не могу определить.
Ранее, когда она была в моем кабинете, она поблагодарила меня за то, что я обеспечил ее безопасность. У меня чуть челюсть на пол не упала. Это та женщина, которая несколько дней назад чуть не выцарапала мне глаза, которая швыряла мне в голову всякую дрянь.
А теперь? Не могу сказать, что мы лучшие друзья, но она уже не кажется такой враждебной. Каковы бы ни были ее причины, я просто благодарен ей за это.
— Ты собираешься поторопиться или как? — Ее голос прорывается сквозь мои мысли. Она стоит, ожидая, пока я ее догоню, на краю гавани, положив одну руку на бедро.
— Просто наслаждаюсь видом, — говорю я ей, вызывающе приподняв бровь. Она насмешливо хмурится, но в ее глазах нет жалости. Это почти… поддразнивание.
Мы прогуливаемся мимо шумных кафе и баров в районе порта, сворачивая на извилистые улочки, ведущие в старый город. Я не решаюсь взять ее за руку, но предлагаю ей свою руку, как подобает джентльмену. После минутной паузы она берет ее, и мы идем вместе, как любая влюбленная пара на отдыхе.
— Ты уже бывал на Липари? — спрашивает меня Аля.
— Несколько раз за последние годы. В основном по делам. У нас есть связи с Cosa Nostra на Сицилии, но Кира тащит меня сюда, если мы можем выделить день-другой. Что-то есть в этом острове такое, что кажется, будто он находится вне зоны доступа. — Мое знакомство с Липари пошло мне на пользу: у меня есть связи с лучшими лавочниками острова.
Губы Али скривились в мягкой улыбке.
— Я рада, что Кира заставляет вас время от времени отдыхать. Вы все так много работаете после смерти вашего папы. Пусть он покоится с миром.
По позвоночнику ползет тошнотворное чувство. Даже в смерти мой отец не заслуживает ее уважения.
— Мы изменили братву, — признаю я. — Это уже не то, что было при наших отцах. Мы расширили легальную сторону бизнеса, а казино используем для отмывания денег. Онлайн — это новое поле боя, и киберпреступления — моя сфера. — Я горько улыбаюсь. — Все-таки я пошел в технари, только по другую сторону закона.
Я перевожу взгляд на ее лицо, пытаясь оценить ее реакцию. Когда я был с Алей, я мечтал стать дизайнером видеоигр или кем-то еще столь же крутым. Но, конечно, для сына пахана это был не вариант.
Аля поворачивает голову и смотрит на меня, ее голос искренен.
