Ознакомительная версия.
Выполнив свой долг в отношении Кривой Ручки, Марина переключилась на Рыбаря. На первый взгляд он показался ей не столь безнадежен, как Илья. Если не опускать глаза на жеваную грязно-синюю куртку от спортивного костюма и коротковатые замызганные джинсики, а смотреть только на лицо Богдана, то в нем можно было увидеть многое, достойное самой пламенной любви. Во-первых, Рыбарь был абсолютным блондином с нежно-розовой кожей и серо-голубыми глазами. Во-вторых, как всем известный Григорий Александрович Печорин, он имел при этом темные ресницы и брови, что, как утверждал М.Ю. Лермонтов, являлось признаком породы у людей и лошадей. Если, опять же абстрагировавшись от куртки и джинсиков, оценить рост и фигуру Богдана, то результаты будут самые утешительные: в физкультурном строю Рыбарь стоял на втором месте после Вадима Орловского. Найдя в Богдане столько замечательных качеств, Марина решилась даже представить, на пробу, как он наклоняется к ней с высоты своего весьма приличного роста и целует ее в губы. Результатом этого представления оказалась дрожь во всем теле и мороз по коже. Митрофонова тряхнула головой и руками, прогоняя дрожь, и поняла, что Богдан Рыбарь вполне может стать героем ее романа, если в ближайшее же время выстирает свою грязную куртку и отпустит подгиб у джинсов.
Прежде чем мы перейдем к основным событиям нашего повествования, надо сказать еще об одном человеке: о некоей бабке Антонине. Не думайте, что мы опять вспомнили ту старушонку с йогуртовым стаканчиком. Имени той старушонки вообще никто не знал, и возможно, что под звонкий перезвон монет она и сама его давно забыла. Мы оставим ее спокойно стоять на посту у дверей универсама и займемся бабкой Антониной, которая жила на первом этаже Марининого дома и всю свою старушечью жизнь проводила у окна во двор.
Двор для обзора был очень удобен, потому что представлял собой правильный прямоугольник, образованный четырьмя домами. Вход во двор был всего один и находился аккурат напротив окна бабки Антонины. Благодаря ее неусыпному бдению, ни один сомнительный элемент не мог просочиться незамеченным во двор и сделать в нем какие-нибудь свои неблаговидные дела: что-нибудь распить или улечься спать на газон. Если кто-нибудь посторонний и намеревался сделать что-либо из выше перечисленного, бабка Антонина тут же выскакивала на улицу с чугунной сковородкой наперевес в одной руке и со сломанным мобильником, который бросил в нее внук, – в другой. Она размахивала сковородкой и делала вид, что звонит по мобильнику в милицию, и все сомнительные элементы предпочитали покинуть охраняемую территорию, поскольку рядом сколько угодно дворов, свободных от бабок со сковородками. Таким образом, благодаря Антонине двор процветал в прямом и переносном смыслах. Он был очень чистым, а летом утопал в цветах.
На этом польза от бдения бабки Антонины заканчивалась и начинался сплошной вред населению четырех домов. Ничто не ускользало от острого бабкиного взгляда. Она знала про жильцов абсолютно все: кто куда пошел, кто к кому пришел, кто с кем дружит, кто кого ненавидит, кто женился, кто развелся и кто с кем тайно целуется. Каждый, возвращаясь домой, при входе во двор приглаживал волосы, поправлял одежду и принимал самый благопристойный вид, на какой только был способен. И каждый ощущал себя при этом действующим лицом бесконечного сериала, который вечно смотрит из своего окна бабка Антонина. Она на своем подоконнике пила чай, поливала красную герань, ела суп и грызла куриные окорочка. Когда она успевала готовить себе еду, не знал никто.
Ну вот, теперь все действующие лица обозначены, расстановка сил ясна, и мы наконец можем рассказать нашу историю.
Глава 2
Боги Олимпа не против
– Познакомьтесь! Это моя бывшая ученица Элечка, – Людмила Ильинична представила своему 9-му «Г» тоненькую стройную девушку в голубом джинсовом костюме, расшитом стразами. – Хотя для вас она, конечно, не Элечка, а Элеонора Сергеевна.
Девушка слегка порозовела и смущенно улыбнулась, а Людмила Ильинична, обняв ее за плечи, торжественно продолжила:
– Элеонора Сергеевна оканчивает Санкт-Петербургский государственный университет культуры и искусств по специализации «Режиссура театрализованных представлений и праздников», то есть всяческих массовых зрелищ, и ей нужно пройти преддипломную практику. Я предложила ей сделать это на базе нашего класса.
– Неужели она специально для нас поставит массовое зрелище? – хохотнул классный весельчак и балагур Вася Курослепов, которого в обиходе все, конечно, звали Курой. – Хорошо бы с эротическим уклоном!
9-й «Г» грянул богатырским смехом, а бедная Элеонора Сергеевна из розовой стала густо-малиновой. Людмила Ильинична, выпустив худенькие плечики бывшей ученицы, строго сказала Курослепову:
– Еще одно слово в подобном духе, и ты, Василий, будешь лишен до конца года абсолютно всех массовых зрелищ, включая дискотеки.
– Молчу-молчу! – поднял руки вверх Кура. – Без дискотек, Людмила Ильинична, я – не человек, вы же знаете! О! Заметили? – обратился он к классу, радостно сверкая серыми, чуть раскосыми глазами. – Я стихи сочинил: «Без дискотек я – не человек!» Впервые в жизни! Это только благодаря вам, Элеонора Сергеевна! – И он, вскочив со своего места, церемонно раскланялся перед вконец растерявшейся будущей режиссершей массовых зрелищ.
Девятиклассники опять дружно и с удовольствием рассмеялись.
– Элечка, не обращай на него внимания, – махнула рукой на Куру классная руководительница. – Вася, в сущности, неплохой парень, хотя и страшный балаболка. Его болтовня иногда очень утомляет, но в общем-то она довольно безобидна. Не сердись на него. Лучше расскажи ребятам, что ты хочешь им предложить.
Тоненькая и малиновая лицом Элеонора Сергеевна в молитвенном жесте сложила на груди детские ручки и сказала высоким звенящим голосом:
– Я хотела предложить вам организовать праздник для младшеклассников… – И она опять замолчала, нервно теребя застежку на курточке.
– Ты ведь уже даже придумала какой, – изо всех сил старалась помочь своей бывшей ученице Людмила Ильинична.
– Да… – выдохнула Элечка.
Она еще не знала, но все девятиклассники, не сговариваясь, уже поняли, что между собой будут называть ее только так.
– Ну! – опять подбодрила ее классная руководительница 9-го «Г».
Элечка улыбнулась ей подрагивающими губами и выпалила одним духом:
– Поскольку шестиклассники по литературе проходят мифы народов мира, то я предлагаю поставить праздник как раз на материале мифов и легенд Древней Греции.
– Чур, я буду Стимфалийской птицей! – опять выкрикнул Курослепов, снова сорвался с места и забегал взад-вперед по проходу, размахивая руками, как крыльями.
Ознакомительная версия.
