– Ага, – согласилась я.
– Проклятье. Ненавижу приглашенных режиссеров.
Слегка улыбнувшись, я сообщила еще более плохие новости.
– И я заметила, что он особенно не любит высоких людей.
Робин была выше моих метра семидесяти восьми по крайней мере на пару сантиметров. Это сведет Крэйзика с ума.
Она прекратила массировать висок и уставилась на меня.
– Ты шутишь?
– Прости. – Я сочувственно пожала плечами. – Но если ты действительно хочешь разозлить его – подойди поближе, чтобы ему пришлось задирать голову при разговоре. Всегда срабатывает.
Робин подняла бровь и сухо констатировала:
– Звучит так, будто ты использовала эту технику раз или два.
– Раз или два, – подтвердила я, и подмигнула ей.
Я подмигнула Робин Вард.
Святое дерьмо.
То, что я только что сделала, можно было рассматривать даже как… флирт.
Я флиртовала с Робин Вард.
Я, которая только пару лет назад осторожно призналась себе, что меня привлекают женщины. И это привлечение вылилось во флирт с Робин Вард, которая почти всегда на фотографиях была рядом с бойфрэндом – очень красивым, очень известным, очень милым теннисистом Джошем Рили; вместе они представляли собой идеальную гетеросексуальную пару для плаката 'богатые и знаменитые'.
Святое гребаное дерьмо. О чем, прах побери, я ДУМАЛА?
Робин казалась столь же ошеломленной, как и я, но чем – тем фактом, что я ей подмигнула и флиртовала с нею, или тем, что вопреки виденному ею прежде, я за последние несколько минут показала, что обладаю индивидуальностью, равной моим 34 годам, и могу быть довольно очаровательной, когда хочу этого.
Момент был нарушен стуком в дверь, и мы обе вздрогнули.
– Кэйд? – Снаружи раздался приглушенный голос Мариэль Лэйси, второго помощника режиссера.
– Да, – ответила я, оторвав взгляд от Робин. – Входи, Мари.
Темнокожая женщина заглянула в трейлер, и бусинки в ее косичках зашуршали, ударяясь друг о друга.
– Кэйд, я рада, что ты еще здесь. Не хотелось бы отзывать тебя… – Тут она заметила, что я в трейлере не одна и счастливо улыбнулась. – О, привет Робин. Я рада, что вы обе здесь.
Мари вошла в трейлер и вручила мне стопку бумаг, вскоре такую же стопку получила и Робин.
– Отец Джозефа был госпитализирован в полдень с болью в груди, и парень уехал, как только узнал об этом, так что… Адам не хочет ждать его возвращение, и он просил сценаристов переделать несколько сцен так, чтобы использовать тех актеров, которые у нас есть. Вот новые сценарии… Робин, твоя часть не сильно изменилась – две сцены с Денни, а в третьей вместо Джозефа будет играть Кэйд.
Я автоматически разглядывала бумаги.
– Ух…
– Прекрасно. Увидимся на площадке, – она посмотрела на часы, – через час. – Мари глянула на Робин. – Вам лучше переодеться, а вам, – женщина повернулась ко мне, – добраться до гримеров. Теперь мне нужно бежать, искать Денни…
Мариэль вылетела из трейлера, и я вздохнула, перелистывая сценарий.
Гамак придется перенести на другой день.
– Ну, ты слышала, – подвела итог Робин. – Нам лучше поторопиться.
– Да, – я тяжело вздохнула, вставая и потягиваясь. – Прощайте мои большие планы на остаток дня.
Робин вышла из трейлера следом за мной, и мы продолжили беседу по дороге к зданию через стоянку.
– Планировала что-то особенное?
Я посмотрела на нее.
– Вероятно, большинство людей не назвали бы это особенным… просто хорошая книга и гамак во дворе, возможно послеобеденная дремота.
– О, боже, – простонала она, – звучит великолепно. И меня запиши.
Я улыбнулась, подумав, что с удовольствием запишу ее на все, что она захочет, в любой момент, когда она это захочет.
Дальше Робин направилась в гардеробную, а я повернула к гримеркам.
Я сидела на стуле, пока Юлия восстанавливала мой 'никакой косметики' макияж. А Дрю – парикмахер – поджав губы, рассматривала мою прическу.
– Дорогая, что ты с собой сделала?
Я посмотрела на свое отражение в зеркале. Волосы выглядели так же, как и прошлые несколько месяцев – короткие и темные, с торчащими в разные стороны прядями.
Мне оставалось только улыбнуться. Юлия и Дрю молча синхронно двигались вокруг меня, что говорило о многих часах совместной работы.
В первый год показа мои волосы были более длинными и волнистыми, но для второго сезона было решено сделать мой образ 'более острым'. Результатом моих уступок стал дикобраз на голове, я даже начала походить на него. И я обнаружила, что о более короткой прическе легче заботиться, но Дрю всегда тряслась над моими волосами, упорным трудом заставляя их походить на то, что было на моей голове по утрам. Однажды, я сказала, что могла бы сохранить ее время, просто не причесываясь утром. Ответный угрожающий взгляд заставил меня так сильно рассмеяться, что Юлия чуть не ткнула мне в глаз карандашом для подводки.
Я услышала, как кто-то вошел в гримерку, и через пару секунд Лиз тяжело опустилась на стул возле меня.
Дрю и Юлия с надеждой смотрели на нее, пока Лиз не махнула рукой.
– Нет, нет, я здесь только чтобы поговорить с Кэйд.
– Почему ты еще здесь? – Поинтересовалась я, когда гримеры вернулись к работе над моими волосами и лицом. – Я думала ты уже давно уехала.
Лиз решительно фыркнула в стиле южной красотки.
– Черт. Этот человек не может оставить меня одну.
Мне не нужно было спрашивать, что за 'этот человек'. Каждый раз, когда я покидала площадку на той неделе, Крэйзик витал вокруг нее, подобно плохому запаху.
– Если бы ты была Стервой-Лиз вместо Очаровашки-Лиз, у тебя бы не было этой проблемы, – резонно заметила я.
В ответ на недостаток сочувствия она нахмурилась.
– Некоторые люди лучше откликаются на очарование, и Адам – определенно один из них. – Лиз фыркнула. – Тебе тоже стоит поработать над очарованием. Удивительно, какой эффект это иногда дает.
Я вспомнила беседу с Робин и улыбнулась.
Лиз поправляла волосы и замерла, заметив мою улыбку.
– Что? – Потребовала она, сузив глаза.
– Что 'что'? – Я была сама невинность… я же актриса, черт побери, я могу изобразить невинность.
– К чему эта маленькая довольная улыбка? – Она наклонилась вперед, пристально глядя на меня. – Кэйденс Харрис, что ты мне не рассказываешь?
Я тихо рассмеялась.
– Есть много вещей, о которых я тебе не рассказываю, Лиз, потому что ты не сумеешь сохранить тайну, даже если от этого будет зависеть твоя жизнь. Это – просто одна из тех тайн.
– О-о-о, так это – тайна?
Черт. Вот это вляпалась.
– Это – ничто.
