Поворачиваю голову в сторону незнакомого голоса и натыкаюсь взглядом на правильно очерченные, крупные мужские губы, а слова, не успев осознаться в голове, вылетают сами собой:
- Ты думаешь, что я по своей воле на тебя свалилась? — Удивляюсь я, стараясь не потерять хрупкое равновесие, которое удерживаю с трудом.
- А разве нет? — Отвечают мне, изогнувшись в ухмылке, красивые губы.
- Не льсти себе, - фыркаю я, стараясь подняться, чтобы закончить разговор с этим хамлом.
Но у самолета другие планы. Войдя в зоны турбулентности, его начинает трясти. Свет мигает, добавляя паники. Слышны нервные вскрики и голоса испуганных людей. Я отчаянно держусь пальцами за спинку кресла, чтобы не дать этому гаду повода для новых издевательств, но тут мою талию обхватывают крупные ладони и я все-таки валюсь на колени хамоватого незнакомца.
- Сиди и не ерзай, пока я не нарушил все приличия, - произносит он будничным тоном.
А я от этих слов выпадаю в осадок. Совсем обнаглел!
Глава 2. Мой саркастичный пуф
Вдох-выдох, от тряски накатывает паника, но за собственную гордость обидно до безобразия. Кто он такой, чтобы со мной грубо разговаривать?! Если хочет поругаться, ладно, я тоже не подарок.
- Я так понимаю, что у тебя чувство юмора в стадии зачатия, - выдаю гневно, а параллельно все же верчусь, чтобы слезть на пол и как-нибудь потихоньку добраться до своего кресла.
Вижу, как с моего красиво сервированного стола на пол летит тарелка с лососем, а овощи разноцветным ковром высыпаются в проход.
Хочется ругаться от обиды. Шанс побыть в первом классе и так для меня призрачная мечта, так еще, поймав удачу за хвост, я практически ее упустила. Еще этот хамоватый подливает масло в огонь:
- А твое уже скончалось в муках? - Не уступает, доводя меня до сердитого прищура.
Пристально на него смотрю. Вот наглая морда! А я его еще, когда в аэропорту увидела, посчитала симпатичным?! Теперь отлично разглядела. Ничего хорошего в нем нет. Глазища черные, нахальные; острые скулы, брови издевательски изогнуты, а губы такие ужасные, что хочется укусить. И серьга в левом ухе — гвоздик с белым камнем, пережиток миллениума. Фу!
Снова слышу в свой адрес:
- Лицо попроще сделай, а то кажешься грозным хомяком, - коментирует, крепко держа меня загребущими руками.
Ну и как вам эта заява?! Где я, а где хомяк? И тут мне в голову прилетает «адекватная» мысль: это он меня таким образом жирной обозвал?! Видимо я ему все колени отдавила.
Становится еще обиднее. Я, между прочим, при росте метр шестьдесят девять вешу всего сорок восемь кило. Это он слабак, если жалуется.
- На себя посмотри, коршун недоделанный, - фыркаю я и чувствую, как меня кто-то грубо тянет за локоть с кресла.
Поворачиваю голову, а там рыжая девчонка, которая с этим парнем в аэропорту шла. Она как-то ухитрилась в тряске встать со своего места, дойти до нас и крабом впиться в мою руку.
- Эй ты, убогая, слезь с него! — Командует длинная в белом комбинезоне с золотыми лямками. - Тебе что полежать негде?! —Злится, вытаращив свои янтарные глаза с мохнатыми как одуванчик ресницами. — Вон в проходе специально коврик постелили, чтобы такие как ты там отдыхали, - указывает мне на коридор, где разноцветной россыпью катается еда, посуда и вещи.
Чувствую, у меня уже через край булькает. Я, конечно, не злая, но когда на меня нападают, то в миролюбивой Альке просыпается сердитый Николай.
Втыкаю руки в боки. Интерес к парню, который у меня вместо сидения пропадает полностью. Чуть подаюсь вперед навстречу остроумной диве. Ну ладно поговорим.
- Осторожно, не упади с уровня своего самомнения, на уровень своего интеллекта, разобьешься, - сообщаю давно заученную фразу.
У нас в университете полно девчонок, которые ставят себя выше других, потому что у них крутая машина, богатый папа или ухажёр. Поэтому мне пришлось заранее найти и запомнить несколько колких фраз, помогающих спустить хамок с небес в грешный чернозем.
Вижу, как ей не нравится мой ответ: вся надулась, еле на ногах от тряски держится, но все равно упрямо тянет меня с коленей парня.
А чего она ждала, что я сейчас запищу щеночком и уползу в будку?!
- Лиза, сядь на место! - Требует мой саркастичный пуф, уже обращаясь к своей подруге, наблюдая, как ее в проходе кидает из стороны в сторону. Но девушка отступать не намерена. Снова дыру во мне взглядом сверлит.
- Ты решила, что самая умная, если продекламировала чей-то статус в контакте. Не позорься, - снова нападает. А я закатываю глаза. Как же она мне надоела!
- Самооценку сбавь, не соответствуешь, - парирую, больно приложившись виском о наушники парня, висящие у него на шее.
И зачем он их туда нацепил, когда меня держит?!
- Лиза, я что сказал! - Черноглазый, на котором я сижу, произносит эти слова таким ледяным приказным тоном, что даже мне не по себе становится.
Поворачиваюсь к нему лицом, а там, в темных значках, бушует негодование и такая аура власти ощущается, что я тоже замолкаю, растеряв все слова
- Лиза, иди сюда, отстань от Макса, - зовет девушку подруга: высокая брюнетка в лазурном сарафане макси. Выглядывая со своего места, она не решается встать и подойти. — Лиза, хватит, он без тебя разберется, - машет ей рукой.
На лице рыжей заметна дилемма. С одной стороны, она уже давно устала мотаться в проходе и меня тянуть; с другой, ей не охота сдавать позиции и оставлять нас наедине.
Интересно, почему она так на меня реагирует? И ослу понятно, что этот парень может постоять за себя и за двух соседей рядом. Может это его девушка, а я на нем распласталась? Тогда почему он с ней так холоден?
Снова поворачиваюсь лицом к брюнету, чтобы понять ситуацию, разобраться, кто кому приходится, а он не на Лизу смотрит, а на мои обнаженные ноги. Шорты у меня короткие, а в позе, в которой я вишу, вообще, задрались и кажутся трусиками. Вот блин!
Решаю, что надо стянуть их вниз. Хватаюсь за край шорт, но останавливаюсь, потому что не хочется на нем ерзать, а то опять начнет отпускать свои двусмысленные шуточки. И как быть?
Благо мне на помощь приходит бортпроводник: выходит на связь с пассажирами, переманивая всеобщее внимание на себя. Он просит гостей пристегнуть ремни безопасности и оставаться на местах. А еще не волноваться, поясняя, что самолет находится в зоне турбулентности.
Нефига себе турбулентность! - Возмущаюсь я про себя. Стюардессы на гостях распластаны, впрочем, как и я; салат по проходу гуляет, тарелки вдребезги. А он так спокойно обо всем говорит.
Лиза, устав меня доставать, все же решает добраться до своего места, покачиваясь и держась за спинки кресел, она идет вперёд, не смотря на качку. Я вдохновляюсь ее примером и, оттолкнувшись рукой от боковинки сидения, наконец-то принимаю вертикальное положение. И даже парень перестает меня держать.
- Доберешься сама или тебя проводить? — Еще поддерживая меня за второй локоть, интересуется он. А во мне до сих пор Николай бушует, так меня эти двое раздраконили.
- Обойдусь без сопливых, - грублю я, хотя знаю, что веду себя некрасиво. Парень убирает руку и я медленно, но верно поворачиваю вектор в нужном направлении.
Кое-как добираюсь до своего замечательного кресла в первом класс и плюхаюсь в него. Провожу рукой по лицу, стирая напряжение. Как хорошо, что наконец-то все закончилось. Я не люблю лишнее внимание к своей персоне. Тем более неприятно, когда на тебя набрасываются сразу двое.
Я укладываю на колени свой рюкзак, откидываю голову назад и закрываю глаза, чтобы прийти в себя. Очень надеюсь, что с этими людьми я больше никогда не встречусь, потому что не люблю тех, кто ставит себя выше других. Кто считает, что может все. И вообще мне просто стыдно за свое поведение.
Тряска постепенно утихает и самолет медленно, но верно идет на снижение. Я одна из первых, когда мы садимся, отправляюсь на выход, чтобы больше не увидится с ребятами, с которыми недавно ругалась. Я искренне надеюсь, что автобусы развезут нас в разные отели острова и наши жизни больше не пересекутся. Мы из разных вселенных. Мы с разных планет. Они живут в беззаботности, богатстве и роскоши, а я просто я.
