- Доброе утро, Катя! Ты самый дисциплинированный мой менеджер,- говорила она и обдавала ароматом дорогого парфюма.
- Виктория Валерьевна, вчера звонил мужчина, он хочет подобрать тур, но может сегодня и только после восьми вечера, а мы работаем до восьми. Как мне быть?
- Клиента упускать нельзя. Скажу Елене Николаевне, возьмёшь у неё ключи. Дождёшься клиента, подберёшь ему тур, а потом закроешь и сдашь помещение под охрану. Если он приобретёт путёвку, дам тебе часа три отгула, если нет, то и суда нет.
Услышав от начальницы о возможных часах отгула, Екатерина обрадовалась, они как раз ей были, кстати, чтобы в воскресенье проверить слова Олеси. Катя надеялась, что сестра оговорила своего брата из-за зависти, в отместку своему не сложившемуся браку. Бывшего мужа Леси, высокого, красивого мужчину, больше похожего на артиста из фильма о герое-любовнике, нежели на работника банка, Геннадия Катя раньше несколько раз встречала у родителей Никиты. Сейчас после восьми лет первого брак и развода, Олеся была в активном поиске нового мужа.
Рабочий день Екатерины не был загруженным, она работала по зарубежным турам, спрос на них был, но значительно меньше, чем на российский юг или Крым. Она надеялась, что вечером клиент выберет дорогой тур. От продаж Катя получала процент к небольшой зарплате, поэтому часто подбирая клиентам туры, Катя старалась выбрать тот, что дороже.
Клиент, которого она ждала, пришёл не один, с ним была девушка примерно её возраста, невысокая и слегка полноватая, в дорогой кожаной куртке, именно о такой всегда мечтала бедная Екатерина.
Лиза, так звали девушку, капризничала, нервничала, теребила кольца на пальцах, предложенные путешествия мужчины, как впоследствии оказалось отца, ей не нравились.
Видя такой настрой клиентов, где нужно угодить молодому поколению, Катя начала работать с девушкой, предлагая молодёжные курорты, описывая дневной и ночной отдых в этих злачных местах. Кате повезло, клиентка выбрала престижный тур на Майорку, курорт Магалуф, весьма дорогой.
Отец девушки, ухоженный мужчина, в дорогом костюме, с полным бумажником денег выложил всю сумму сразу наличными, и был очень довольный тем, что смог угодить избалованному переросшему ребёнку.
Проводив клиентов и припрятав полученные деньги, Катя заперла дверь, сдала помещение на пульт охраны, медленно пошла домой. Сегодня Никита знал, что она задержится на работе до неопределённого времени, поэтому её не встречал и свидание, которое всегда заканчивалось сексом в нескольких разнообразных позах, было перенесено.
«Везёт же некоторым, дорогие шмотки, тачки, родители уговаривают съездить на престижный курорт. Тут одна бабушка дала пару-тройку тысяч, банку варенья и пакет картошки, и уже я счастлива, ну а если и вторая, то счастье не имеет границ. Косметика у неё, наверно, дорогая, не то, что у меня, белорусская да с распродажи. Надо у Никиты тушь попросить, жадный он на подарки. А как секс, подавай ему везде, в клуб повёл и то за вечер, два раза в туалет затаскивал. В воскресенье нагряну внезапно к нему, если будет один, скажу, что соскучилась, расслабимся вволю, никто мешать не будет, а если с бабой, то «сакуто» в пах - яичница в штанину», - размышляла она о своей жизни.
=2
Вернувшись с работы, Катя застала Веру Павловну за своим обычным вечерним ритуалом.
- Пришла, Катерина? Устала? Ноги от каблуков гудят, наверно. Вот у меня мазь есть для этого случая, верное средство. Попробуй раз, потом сама просить будешь.
- Спасибо, Вера Павловна. Не надо. У меня всё в порядке.
- Странная ты, девка, от мазей моих отказываешься, погадать на женихов тоже не хочешь, другие упрашивают, деньги платят, а ты бесплатно не хочешь. Видно не привыкла ты к дармовщине, ничего тебе просто так не давалось. Вроде не сирота, родители говоришь, что есть и не пьяницы, а одета бедненько, да и ешь: утром чай с батоном, вечером чай с батоном. Посты, что ли соблюдаешь или больная. Супу хочешь? Я суп сегодня варила, вкусный наваристый, на курице.
- Нет, спасибо, Вера Павловна. Я сегодня и чай не буду, на работе кофе пила. Помоюсь и спать.
Никита весь вечер слал ей сообщения, что соскучился, очень любит, но в тоже время Катя не раз ему предлагала жить вместе, снять небольшую квартиру, не обязательно в центре. Парень всё время отказывался, искал причину, и она понимала, что он не хочет. Ведь кто хочет, ищет возможность, как реализовать желаемое.
Она ждала воскресенья и боялась его.
Воскресный день начался как обычно, она стояла около закрытого агентства и ждала Викторию Валерьевну, которая со строгой педантичностью подъезжала точно в одно и то же время. Сдав полученные от клиента деньги, договорилась с ней о трёхчасовом обеденном перерыве, она с тревогой и замиранием сердца стала ждать обеда.
Катя вся измучилась ревностью, подозрениями в изменах своего парня, желание узнать правду, от которой возможно будет ещё больнее, было единственным и главным желанием на протяжении всей прошедшей недели.
Екатерина подходила к дому с торца, чтобы из окон квартиры даже при всём желании нельзя было её увидеть. Она не стала вызывать лифт, неторопливо и неслышно поднималась на нужный этаж. Сердце бешено, как у преступницы, колотилось в груди.
Для себя Катя решила:
«Тихо войду, сниму на видео его с девицей и уйду, а то устрою скандал, двинут чем-нибудь по голове и прощай молодая жизнь».
Бесшумно, она вставила ключ в скважину, два медленных оборота, потихоньку и беззвучно Екатерина вошла, закрыла входную дверь и прислушалась, откуда доносились звуки.
«Ну, конечно, меня он приводил, когда родственники были дома в свою комнату на старенький, видавший виды диван, а её в родительской спальне трахает на новой кровати с ортопедическим матрасом», - с болью в сердце рассудила Катя, слыша скрип и стоны доносившиеся с комнаты родителей Никиты.
Включив камеру на телефоне, потихоньку приоткрыв дверь комнаты, она присела на корточки за угол шкафа, чтобы быть незаметной. Когда Екатерина поняла, что секс подходит к завершению и наездник займёт обычное положение на кровати, и ничего не будет загораживать её от его соительницы, Катя медленно, не вставая с корточек, отодвинулась и отползла, бесшумно прикрыла дверь в комнату.
Она встала на затёкшие от неудобного положения ноги и буквально через несколько секунд услышала разговор и шаги в покинутой ею комнате.
Куда спрятаться? Она быстро юркнула в привычную для неё комнату и стала за дверью. Ей казалось, что им слышно, её дыхание и бешенный стук сердца. Катя не знала, где сейчас находится её молодой человек, но по фигуре и телосложению этот был стройный, накаченный мужчина ненамного, но постарше полноватого Никиты, но значительно моложе его отца.
Она узнала голос женщины, которая прощалась с мужчиной, это была мать Никиты Людмила Михайловна. Девушка медленно подошла к окну, стала ждать, кто выйдет из подъезда? Любопытство пересилило страх.
Она ждала: «Ну, и кто он? Кто твой хахаль, уважаемая, не раздвигающая ни перед кем ноги, верная супруга и мать семейства Людмила Михайловна? Кто это на меня говорил, что я молодая шлюшка? А, ты старая шлюха, шлюшенция со стажем.
Мужчину, вышедшего из подъезда, Катя узнала сразу, даже если бы он не обернулся.
Да, твой голый зад я видела впервые, несколько раз ты пробовал ко мне подъехать, но я как порядочная и верная девушка, в отличие от будущей свекрухи, выстояла.
Она спряталась за портьеру и стала ждать возможности покинуть квартиру. Екатерина слышала, что Людмила Михайловна вышла из душа и феном сушит волосы, и переживала об упущенном моменте покинуть квартиру.
У Кати появилась надежда, что мать Никиты скоро уйдёт опять на работу, освободив её из плена. Ей хотелось просмотреть снятое видео, но боялась, что будущая свекровь услышит свои записанные на телефон стоны. Наконец она услышала, как захлопнулась входная дверь.
