Хмурюсь, пытаясь понять слова Ратмира. Он привёз меня сюда, чтобы надавить на жалость? Я не верю, что такого мужчину волнуют чужие судьбы. Он только что увёз меня силой!
И, наверное, строительный бизнес это выгодно. К тому же, он сам признался. Ратмиру не достанется ни копейки по закону, так как он не прямой наследник.
И вряд ли это нравится мужчине. Никому не нравится, я из-за потерянно сотни могу расстроиться до конца дня. А здесь — миллионы. У мужчины пальто от Армани, вряд ли он привык себя в чем-то ограничивать.
Я работала в элитном бутике, знаю, сколько стоит его одежда. Цена всего наряда больше, чем мой бюджет на многие года. Явно мы потеряем разные вещи, если откажемся от брака.
— Ты хочешь, чтобы я поверила в это? Что тебя действительно волнует только фирма и другие люди? — фыркаю, пиная камушек под ногами. — Слабый аргумент, Ратмир.
— Не важно, что ты думаешь обо мне. Лучше скажи, сможешь ли ты себе простить? Знать, что именно из-за твоего решения пострадала сотня людей, и даже больше.
Ратмир говорит уверенно, четко бьет в цель.
Потому что…
Разве я смогу спокойно жить, зная, что люди остались без работы и жилья?
Недовольно рассматриваю Ратмира. Мужчина прекрасно знал, куда нужно бить. И даже не скрывает этого! Внимательно рассматривает меня, сложив руки на груди. Облокачивается на капот машины, ждёт моего ответа.
Отворачиваюсь, вытирая остатки слез. Он меня жутко напугал, потому что я не знаю, чего ожидать от Огнева. Господи, в криминальных хрониках постоянно мелькали жуткие истории из-за денег.
А тут…
— Хочешь, чтобы я поверила? Тебя волнуют другие, не только ты? — поджимаю губы, стараясь собраться. — Не пытайся переложить ответственность на меня. Не я придумала завещание.
— Но именно от тебя зависит исход. Хотела ты этого или нет, но суть проста. Согласишься — всё будет по-прежнему. Нет? Разрушить многолетний бизнес, судьбы людей.
— Не дави на меня! Я тебя не знаю, ничего не знаю. А ты хочешь от меня какого-то ответа. Я не… Я не такого ожидала от завещания, знаешь ли.
— Знаю. Дай угадаю, ждала, что тебе оставят просто деньги и будешь жить безбедно десяток лет?
— Нет. Думала, что это ошибка.
— Естественно.
Ратмир фыркает, но даже это простой жест у него получается… С какой-то издевкой, призрением. Он смотрит холодно, едва сощурив глаза. Внимательно скользит взглядом по мне.
Словно складывает пазлы в голове, свои ожидания. Наверное, ожидал другую девушку, которая сразу согласится. Или знакомую, что объяснило бы имя в завещании.
— И что это значит? — ощетиниваюсь, решая защищаться нападением. — Я не знаю, что ты там себе решил…
— Я ничего не решал. Думаю, тут всё очевидно. Старик решил пристроить свою любовницу, опасаясь, что ты быстро спустишь наследство.
— Что? Да ты…
Я задыхаюсь от этой невозмутимости! Ратмир так просто приписал меня к каким-то содержанкам или эскортницам… Господи, его дедушке сколько лет было? И он думает, что мы…
Мотаю головой, мысли напоминают кашу. Огнев словно поставил себе цель: вводить меня в ступор каждой фразой. Я обхватываю себя руками, хватая голодный воздух.
Рассматриваю грязь под ногами, думаю, что придётся долго отмывать серые сапоги. Знала, что это непрактичный выбор, но я люблю все оттенки серого. Сестра шутит, что мне нужно в Питер или Лондон переезжать.
— Ты сошел с ума, — выдыхаю, у меня совсем нет сил на спор. — Мне двадцать!
— Идеальный возраст. Я видел таких девиц, Арин, которые крутились вокруг деда. Не осуждаю, но не нужно играть в праведность.
— Да я не играю! Я твоего деда никогда не знала, вообще не имею отношения к вашей семье. Жаль, если разочаровала. Но я уж точно не гонялась за богачами и не буду.
— Как скажешь.
— Нет, знаешь ли… Ты… — стараюсь подобрать слова. Уверенный взгляд Ратмира бесит ещё сильнее. Он просто обвиняет в подобном и не испытывает угрызений совести. — Подобными обвинениями ты меня точно под венец не затянешь!
— Это я просто к тому, Арина, что тебе нечего стесняться. Каждый зарабатывает так, как может.
Не знаю, что мною двигает в этот момент. Я просто приближаюсь к мужчине, чувствуя, как всё подрагивает внутри. Злость, растерянность, остатки страха — прекрасно смешиваются в коктейль.
Перед глазами пелена, ничего не разобрать. Только слышу звон пощечины, а ладонь горит из-за удара. Вздергиваю подбородок, пока кровь перестает кипеть. Гнев понемногу утихает внутри.
Насилие не выход, всегда так считала. Но сейчас мне удивительно легчает, когда Ратмир потирает щеку.
— Думай, что ты говоришь, — прикусываю губу, учащенно дышу. — Ясно?
— Думай, что ты творишь, зайка.
Вздрагиваю, когда мужчина сжимает мои плечи. Резко разворачивает, прижимая к машине. Нависает скалой, заполняет собой всё пространство. Мне ничего не остается, только часто моргать.
Ждать, что сейчас сделает Ратмир.
Господи, я его ударила. Так просто замахнулась, ни о чём не думая. А теперь точно заплачу за такой поступок. Кажется, что глаза мужчины темнеют, прожигают меня на сквозь.
Его лицо без лишних эмоций, сплошная нейтральная маска. Но меня начинает колотить. Нет ничего хуже, когда не понимаешь, как человек поступит дальше.
А Ратмир лишь наклоняется, смотрит мне прямо в глаза. Сдавливает плечи, наши тела соприкасаются. Кажется, что мужчина собирается продавить мною железо.
— Я такого поведения не терплю, Арина. И что же мне с тобой сделать?
— Отпусти меня, — прошу, хотя внутри вся дрожу. — Ратмир, это не смешно.
— Я и не смеюсь. Всё очень серьезно, Арина. И чем быстрее ты включишься, тем будет лучше. Это ясно.
— Ты оскорбил меня!
— Моя ошибка, признаю.
Мне кажется, что губы мужчины едва растягиваются в улыбку. На секунду, прежде чем он снова станет серьезным. Грозным даже. Никогда не встречала человека, который мог бы пугать одним видом.
Ратмир не на много старше меня, наверное. Но при этом… Взрослее, да. Ощутимо. В области затылка покалывает от опасности, хочется сбежать подальше. Просто забыть о глупом завещании.
Как-то это глупо, заставлять двух незнакомых людей жениться. А как же свобода воли и всё такое? Или тут свобода отказаться от завещания, в этом суть?
— Я больше не буду говорить о твоей связи с моим дедом…
— Не было ничего!
— … А ты начнешь слушать.
Мужчина продолжает как ни в чем небывало, игнорируя мои слова. Вздергиваю подбородок, стараясь казаться смелее. Пусть других наследниц ищет, кого не будет подозревать в таком.
Сглатываю, когда ладонь Ратмира перемещается с моих плеч на талию. Перед этим скользит по руке, точно играясь. Мне кажется, что зимний воздух резко прогрели до плюс сорок.
— Отойди, — прошу, задерживая дыхание. Лучше с этим наглецом общаться сдержанно. — Ратмир.
— Арина. Прошу, — он отступает, а при этом укладывает руку между лопаток. Давит и подталкивает вперед. — Давай, посмотри на то, что пойдёт с молотка.
— Ты не убедишь меня выйти замуж ради строительной фирмы. Я не виновата, что моё имя оказалось в этом завещании. Поэтому вина тоже будет не моя.
— Сможешь успокоить свою совесть этим?
— Я ничего не должна успокаивать. Это ваши семейные проблемы, я никакого отношения к Огневым не имею. Ратмир, пожалуйста, я очень спешу. Стройка есть, я поняла. Но мне нужно домой. Потому что сейчас моя семья волнует намного больше, чем абстрактные жизни.
Прикидываю, сколько прошло времени. Если мужчина перестанет играть в похищение, то я могу добраться к ближайшему метро и успеть. Буду собирать брата впопыхах, но на первый урок успеем.
В худшем случае, буду объясняться с классным руководителем Тошки. Но это мелочь, главное, чтобы вообще появиться дома. Брат жутко не любит опаздывать и начинает нервничать, если не готов за полчаса до выхода.
Поэтому мне совершенно некогда разбираться с Ратмиром Огневым. Пусть водит по грязи других, у которых полно свободного времени. А я найду чем себя занять.
