шоу. Сама подписала контракт. Там было что-нибудь о насилии?
– Да, было. Наверно, было, – сморкается она, прекращая плакать. – Я невнимательно читала. Но, меня предупреждали, да. И заплатили неплохо. Только, Ев, – качает она головой, словно я чего-то не понимаю. – Всё равно. Это так обидно. Ты бы его видела, какой он…
– Я видела, – показываю я на открытый ноутбук, где в режиме нон-стоп идёт у Лорки это шоу. И она ещё умудряется старые выпуски пересматривать. – Да, парень красивый, но не более. Не понимаю, с чего там с ума по нему все сходят. Некоторых аж шатает, – смотрю я как раз «раздачу цветов», где девушку на подиуме едва успевают подхватить, так она переволновалась, пока получила свою вожделенную розу.
– Он вблизи совсем не такой, как с экрана. От него и правда качает. Он как наркотик. Хочется вены себе расцарапать ногтями, если его не видишь, – вздыхает она. – Хотя сейчас мне уже получше.
– А перестанешь это смотреть и будет совсем хорошо, – захлопываю я ноут. – А заплатили «неплохо» – это сколько?
Я отстраняюсь от неё, вытаращив глаза, когда она шёпотом называет сумму.
– Сколько?!
«Ничего себе! – не верю я своим ушам. – Это же я смогу и за операцию брату заплатить. И маме… И бабушке… Да что там! Главное, я в универе восстановлюсь, который пришлось бросить за неуплату».
– Ло-о-ор, – боюсь пошевелиться я, осознавая, что ведь это мой шанс вылезти с семьёй из этой ямы. – А ты знаешь, как связаться с организаторами шоу? На кастинг попасть?
– Конечно, – округляет она глаза. – Ты тоже хочешь?
– Не знаю ещё. Мне замуж без надобности, но если платят там по-честному, то почему бы и нет. Меня только одно беспокоит: там друг друга не убивают из-за этого Адама?
– Не убивают, – хмыкает она. – Но, если что, там в контракте всё написано, разберёшься. Я поняла только, что в суд подать нельзя, и в полицию обратится тоже. Местоположение и всё, что происходит на шоу держится в строжайшем секрете. На частном самолёте привозят, так же возвращают обратно. Даже не знаю Америка это, Галапагосы или Австралия. Но тепло. Девчонки со всего мира. И мулатки, и китаянки, и темнокожие. Некоторые даже по-английски плохо говорят.
– А кастинг пройти трудно?
– Кастинг ты точно пройдёшь. Ты у нас красоточка. Тебе ещё и дополнительно за девственность сумму поднимут, как мне. Только, – запинается она, – не боишься?
– Так я же предупреждена, а значит, вооружена. И вообще, я за себя постоять могу. Продам эту чёртову девственность подороже.
– А знаешь, что? – оживляется Лорка. – А давай! Я же тебе всё расскажу. Всему научу. Мне хоть и нельзя, но пошли они все. Я там за два месяца столько всего узнала. Держись меня, – сжимает она мою ладонь. – И точно не пропадёшь.
– Только что я матери скажу?
– Так это у них тоже продумано. Выдадут документы, что ты на уборку персиков или клубники в Японию, например, укатила.
– А что там тоже хорошо платят? – удивляюсь я.
– Не столько, – улыбается Лорка. – Не дрейфь, подруга! Езжай, и покажи им всем! Особенно этому Адаму!
Глава 2. Адам
Месяц спустя…
– Адам, вставай! – слышу я сквозь сон. Или мне это снится? – Дам! Вставай, чёртов соня! – падает на голую задницу что-то холодное и металлическое, заставляя дёрнуться.
Твою мать, нет, не снится!
– Какого хера, Эв! – скидываю я на пол штаны, пряжка на ремне которых и заставила меня проснуться.
– Ты знаешь сколько мы вчера заработали? – падает он в рабочее кресло у стола, заставив его заскрипеть и отъехать.
– Хочешь сказать, ты заработал?
– Ну, работал-то ты, так что не прибедняйся, твоя доля тоже вышла немаленькая.
– Сколько? – встаю я, ничуть не стесняясь ни утреннего стояка, ни этого засранца, что тоже не обращает на меня никакого внимания, тыкая в экран смартфона.
– Полюбуйся, – протягивает он мне его экраном вперёд.
– Чёртовы извращенцы, – присвистываю я, глядя на нули.
– И это только твоя доля, – довольно улыбается Эван, развалившись на стуле. – Так, глядишь, скоро и долг мне отдашь.
И даже мой злой презрительный взгляд не останавливает его гаденький смех.
– Ой, ой, какие мы сердитые, – подвигается он к столу и дёрнув мышь, включает все три монитора, установленные на нём. – А ты как думал? Долг платежом красен. Ты кстати, потом чем думаешь заниматься?
– А тебе не всё равно? – поднимаю я со стула полотенце и всё же прикрываюсь.
Эван мне, конечно, брат, и видит меня… да, как только и чего только он не видит по своим камерам, но с прикрытым «хозяйством» я чувствую себя спокойнее что ли. Не на работе.
– Я думаю, что ты захочешь поработать теперь уже на себя. По крайней мере очень надеюсь, – щурится он в мониторы. – Ты же всё равно кроме как воевать и трахаться ничего не умеешь.
– Эв, – предупреждающе качаю я головой.
– Ещё скажи, что я не прав.
– Я скажу, что ты урод, каких поискать.
– Зато богатый урод. Очень богатый, – лыбится он и не пойму то ли в ответ на мою реплику, то ли в ответ на изображение с мониторов. – М-н-н… Какие у нас новенькие! Ну ты посмотри, разве она не чудо?
Он увеличивает во весь экран картинку с одной из камер. И личико юной блондинки с изумлённым, не замутнёнными разумом взглядом отображается на весь экран стоп-кадром. Исключительно привлекательной блондинки, но какой-то растерянной что ли.
– Как тебе? – запускает он «режим просмотра», и я вижу, что сейчас она не только собирает осколки разбитой, кажется, вазы, но и сетует какая она неловкая.
– Никак, – опираюсь я руками на стол, разглядывая девушку, что стоит рядом с блондинкой. И даже трясу головой, чтобы убедиться, что это просто искажение камеры. Что я видел это десятки, сотни раз – девушек похожих на Вики. Похожих на ту единственную, что была для меня важнее всех. Как это глупо: всё ещё надеяться встретить ту, что может её заменить, когда
