– Ты врешь мне или себе? – Лина покачала головой и посмотрела в серые глаза. – Не надо. Я хочу от тебя правду. Ее теперь так сложно найти.
Андрей сделал пару шагов по дорожке, поднял голову к беззвёздному небу и произнёс не оборачиваясь:
– Василина, ты завидная невеста, как ни крути. Я могу бесконечно перечислять твои достоинства: красивая, богатая, талантливая, добрая, заботливая...
– Достаточно, – перебила Лина.
– Когда-то нам было хорошо вдвоём. И мы любили. Тебе, просто, надо это вспомнить.
– Ты это помнишь или должен помнить?
– Помню.
– Тогда почему дал мне выйти замуж?
– Как я мог? Олсен, был для меня всем! Я любил его больше, чем родного отца. И, потом, наверное, запутался. Но, теперь, все просто. Ян хотел, чтобы я заботился о тебе и любил. Взял с меня обещание. Этого достаточно, чтобы просить тебя, выйти за меня замуж.
– Все так просто?
– Не просто, но достаточно. Предпочитаю не вникать в причины и следствия. Я знаю, что должен делать. Вот и всё.
– Хорошо, – пробормотала Лина, не поднимая головы. – Мы поженимся. Исполним наши обязательства. И знаешь, что произойдет? Мы потеряем, то, что у нас действительно есть – дружбу. – Она посмотрела в пропитанные горечью глаза. – Нужно сохранить её – это самое честное, что у нас осталось.
– А может, потеряв дружбу, мы вернем любовь? Ты не задумывалась? – сунув руки глубоко в карманы плаща, Андрей глядел в сторону.
– Не вернем.
– Потому, что ты любишь другого?
– Андрей, ты не понимаешь.
– Подобным ответом ты могла ограничиться раньше. Теперь, будь добра, объяснись внятнее. – Он неожиданно повернул злое лицо и брезгливо процедил: – Или ты, все еще, держишь меня за дурака? Думаешь, я ничего не знаю о твоем музыкантишке?
– И ты знаешь? – саркастически хмыкнула Лина. – Что это? Новое светское развлечение ковыряться у меня в голове? Или ты очередной друг, мисс Снайпс? – она откинулась на скамейке, вытягивая вперёд скрещенные в лодыжках ноги.
– Что ты имеешь в виду?
– Фи-и, – протянула Лина, цокая языком. – Смахивает на групповуху.
– О чём ты? – разозлился Андрей.
– Плохо понимаешь? Тогда, просто прекрати повторять сплетни. Вы меня достали, честно!
– Я достал тебя, Василина? Ну, прости! – голос Андрея зазвенел. Он повернулся спиной и сцепил руки: – Я слишком долго молчал, надоело!
– Хорошо, давай, не молчи, – устало произнесла Лина и прикрыла глаза.
– А что ты думала, не сложу два плюс два? Тогда, на яхте, мне, наконец-то, открылась причина моей отставки. Вопрос, мучивший несколько лет, решился так примитивно! Я поверить не мог, что ты запала, как тупая фанатка, на этого скользкого, смазливого дылду, запевалу…
– Раз ты решил высказаться, попробуй выговорить и его имя, – холодно заметила Лина. – Кристофер – так его зовут. Кстати, вы одного роста.
– Да ты хоть осознаешь, что сделала мне больно из-за пшика, ничего, нуля! Из-за больного на всю голову дегенерата, наркомана хренова, дебошира и бабника! Ты понимаешь, что свихнулась?
– А ты заговорил, как нормальный мужик, – насмешливо произнесла Лина. – Натали бы оценила. Но, ты не останавливайся, продолжай. Значит, я свихнулась? Тогда, сейчас или вообще, на всю голову, как Берри?
Андрей с силой провел ладонью по лицу, поправил узел серого галстука. Лина хмыкнула и едва сдержала смех: ну, точно – квакер, обличающий тьму.
– Не строй невинность. То, что Ян, взял с меня обещание жениться на тебе, и не подпускать к тебе этого козла, говорит – грязная история тянется. И не пытайся убедить в обратном!
– Да, я ни в чём не убеждаю! – Лина подняла ладони вверх. – Лишь слежу за твоими умозаключениями. И, только, одного не пойму: почему все решили, что я непременно побегу к нему? Нет, ну правда, мало ли, других мужчин?
– Ты любишь его.
– Неужели? Это написано у меня на лбу?
– Это последнее, что сказал Ян, – устало ответил Андрей.
– Что, ещё он сказал? – прошептала Лина.
– Чтобы я защитил тебя.
Лина опустила голову, сердце ныло. Она заставила своего умного проницательного мужа жить с этим до последнего дня. Теперь её очередь нести груз вины. Прикрыв ладонями лицо, она заслонилась от света. Андрей присел рядом, положил руку на плечо и некрепко сжал:
– Прости. Я не хочу обижать тебя или ссориться. Давай забудем всё? Я смог и ты сможешь.
– Ты смог?
– Почти. Давай начнём заново? Мы сумеем, я знаю. Пожалуйста, Василина, выходи за меня замуж, прошу тебя.
Лина отняла ладони. Потерянный и одинокий мужчина ссутулился на скамейке, повернул шею, застыл в неудобном положении. Грустные, неприкаянные глаза бездомной собаки. Его облик, точно отражал ее – такая же, как она, дворняжка. Протянув руку, Лина провела по мягким волосам:
– Нет, Андрей, я не выйду за тебя. – Она стянула кольцо и вложила в раскрытую ладонь, сжимая прохладные пальцы: – Я сохраню дружбу.
Глава 3
В маленьком кабинете на Кингли-стрит, в центре Лондоне, нотариус огласил волю Олсена. По возвращении из путешествия, когда Ян понял, что болезнь подступила вплотную, и больше нельзя отмахнуться от ее разрушительного присутствия, он учредил трастовый фонд, куда перевел все принадлежавшие ему активы. Доверительными управляющими назначил Лину и Андрея Старкова, а единственным получателем доходов – жену.
Муж уберег Лину от казуистики юриспруденции и уплаты огромных налогов, сделал очень богатой женщиной, а вступление в наследство максимально простым. И накрепко прилепил к Старкову. Ровно половиной сбережений распоряжался бывший парень – несостоявшийся жених. Это слегка нервировало. Но у Лины оставалось личное имущество: пять галерей исправно работали, давая ожидаемую прибыль, и наконец-то, приносили дивиденды авторские права. Она чувствовала себя самостоятельной и не собиралась вмешиваться в дела фонда.
Лина изучила переданные адвокатами документы и погрузилась в знакомство с империей Олсена. Она перешла к ней отлаженным до мелочей и смазанным механизмом, который после ухода мужа тикал как часы. Так же, как будет работать и после ее ухода: планомерно расти, охватывать новые направления и завоевывать новые рынки. Несколько месяцев Лина восхищенно наблюдала жизнь огромного живого организма. С помощью юристов, инвестиционных и финансовых консультантов она осваивалась в чётко структурированных коммерческих лабиринтах, изучала перечень принадлежавших мужу производственных предприятий, торговых марок и фирм, счетов в европейских банках, акций в медийных корпорациях и транспортных компаниях, земельных участков, жилой и коммерческой недвижимости разбросанной по миру, парка автомобилей, антиквариата и коллекции картин.
Андрей Старков пригласил ее на собрание директоров "OSGC". Три часа Лина просидела в кресле позади длинного стола, за которым шла негромкая дискуссия. Она молчала и внимательно слушала пятнадцать мужчин, которые явно нервничали и тяготились присутствием миссис Олсен. На Линин вопрос, почему в совете нет женщин, и почему она ощущает откровенную враждебность, исходящую от сытых магнатов, Старков вскинул брови:
– Женщины – партнеры потенциальные.
– Что это значит?
– Зависят от того, кто за ними стоит.
– Разве обязательно должен кто-то стоять? Разве за Маргарет Тетчер стоял муж или дети?
– Прости Василина, но ты не Тэтчер.
– Андрей... я не понимаю, откуда всё это? Откуда такая предвзятость?
– Лина, ты не хочешь понять очевидные истины. Ты молодая, у тебя нет наследников.
– Я могу написать завещание.
– И сто раз переписать. Все понимают, что ты снова выйдешь замуж. И каждый новый день приближает неизвестную опасность в лице будущего супруга.
Лина почувствовала, что кровь сбежала с лица. Она сомкнула задрожавшие губы и процедила:
– Если я получу еще одно доказательство дискриминации женщин в "OSGC", я подам в суд и на тебя, и на твой совет. Начинайте бояться меня уже сейчас – не ждите мужа.
