Я семь лет за ней гонялся. Хотел вернуть и сделать своей. А когда нашел, Ника решила продолжить этот бег. Только ей это не поможет. Свое я не отпускаю. И совсем скоро пташка прилетит ко мне.
– Ищем, господин Хаджиев, - Тахир кивает, мнется на пороге. – Всё проверяем, нигде не засветилась. Ребят, которые занимались охраной, уже допрашиваем.
– Мне нужен результат, сегодня. Иначе искать будут вас. Доходчиво?
– Конечно.
– Свободен.
– Но… По поводу поставки…
– Уже другие занимаются. Свободен, Тахир. У тебя одна задача – найти Нику. Если не справишься, то на этом твоя работа окончена.
– Я понял.
Ещё бы. Те, кто лажают, долго не живут. И Тахир это прекрасно понимает. Пусть землю роют, каждый дом переворачивают. Но притащат ко мне пташку.
Прикрываю глаза, затягиваюсь. Никотин бьет по легким, переключает внимание. Запись камер, сука, подтерли. Точечно, прикрывая отход Ники. Её блядский побег.
Засветилась в клубе, дала понять, что ждет в кабинете. А после исчезла, растворилась. Вовремя. Именно в тот вечер, когда мне мягко намекнули на её причастность.
О том что Ника могла тереться рядом специально. Знать обо всём. Где я остановился, где проходит поставка. При девках много говорят, не беря в расчет. Херня, что некоторые девки умнее мужиков, знают, как подобраться.
Та же Ада, скрутившая моего брата. Подобралась, убить хотела. А он даже не понял, пока смертельный удар не получил. Который навсегда вывел Халида из игры*.
Давлю на переносицу, мозги рубит. Несколько суток без сна, на никотине и алкоголе. С попытками выследить, вернуть. Мне нутро рвет от того, что пташка далеко. Только привык, а снова упорхнула.
Верну.
В клетку запихну.
На цепь посажу.
Чтобы никуда больше не делась.
– Я не принимаю! – разворачиваюсь на кресле к окну, когда отворяется дверь. – Вон!
– Я не твоя шавка, Саид, чтобы меня гонять, - голос Лютого звучит твердо, самоуверенно. Значит, не с пустыми руками пришел. – Я твой друг, поэтому не дергай меня.
– Нашел что-то?
– Из страны она не уезжала. Легально точно. На всех границах её уже ждут, фото разослал. Попытается и её тут же повяжут.
Вряд ли Ника решится на это. Не дура, по новой не начнет. Семь лет бегала от меня по Европе и даже так не спаслась. Поэтому в этот раз по-другому попробует.
Сука же. Редкостная, продуманная. Узнала, что свою часть сделки я выполнил. Решил всё с Адамом, пацаном, о котором переживала Ника. Сам лично подтвердил, что мать пташки трогать не буду. Не в моих интересах.
Получила желаемое и съебалась.
– Тебе понадобится, - Лютый протягивает стакан, до краем заполненный арманьяком. – Я летал в Грецию, по своим делам. Но нашел одного из тех, кто Нике документы передавал.
– И?
– Всё по телефону решалось, лицо заказчика не видел.
– А голос?
– Голос засветился, один раз. Надо было срочно решать, поэтому был звонок, чтобы быстро передали билеты Нике. Когда мы её почти настигли, три года назад.
– Лютый, всё выкладывай, разом. Я не девка тебе, по капле тянуть. Кончай уже.
– Я дал прослушать несколько аудио, которые были. Голос он смог узнать. Твой, Саид. Твой голос показался знакомым, максимально приближенным.
– Это бред. Мало заплатил или припугнул, ткнул наугад.
Отмахиваюсь, потому что это бред. Я бы пташку к себе привязал с первой встречи. Невинная, красивая. С глазами перепуганными, всегда. Даже когда подо мной лежала, вот-вот кончит.
А всё равно…
В саму, блядь, душу пробралась.
– Слушай. Это бредовая мысль, на логику не ложится. Но я знаю только двух людей, с которыми у тебя похожие голоса. Достаточно для того, чтобы распознать. У Халида и Эмина.
– Халид не станет.
У брата теперь семья, почти законопослушный гражданин. Всего пару недель, пока не свалит в теплые края. К жене и сыну, заканчивая на этом свои года правления.
Оставляет вместо себя двух сопляков. Неплохие, с мозгами. Но не дотягивают до того уровня кровожадности, чтобы империя Цербера процветала с тем же успехом.
Какими бы не были у нас отношения с братом, он не стал бы лезть. Никакой выгоды, только риск. Семья не тронет семью, пока кто-то не нанесет первый удар. И у нас перемирие, нет смысла начинать кровную вражду именно сейчас.
– А Эмин мертв, - Лютый кивает, делает глоток арманьяка. – Вот и вопрос, кто похож на тебя и сможет подкопать. Зверь?
– Зверь…
Со Зверем мы не общаемся. Ещё одна ветвь семьи, которую мой отец решил отрезать. Потому что мать Зверя сбежала с русским, послала всех. И правильно сделала.
Забавно, что все с нашей кровью в итоге оказались в одном городе. В одной сфере. Погрузились в кровавые разборки, до конца готовы идти. По разному, но каждый в итоге пришел к одному.
– Не Зверь, тоже семья. Не станет лезть туда, где его Ася пострадает, - качаю головой. Западло среди своих предателя искать. Нет такого, быть не может. Одна кровь, кем бы друг другу не приходились. – Ищи дальше, Лютый.
– Ты бы хоть притворился, что не приказ отдаешь.
Лютый качает головой. В очередной раз напоминает, что на меня не работает. Самостоятельный, бля. Крутится в нашем деле, но без банд, своих людей. Одиночкой выживает.
И только ему доверять сейчас на сто процентов. Полностью, спиной развернувшись. Лютый не станет лезть в подобные разборки. Выжидать умеет, но бьёт всегда в лицо.
– Ищи, - повторяю, закуриваю новую самокрутку. Не кровь, а табак будет. – Ника должна быть у меня.
– Саид, насколько ты уверен, что… Короче, ты можешь дебилом назвать. Но я копну под твою семью, а ты потом начнешь задвигать, что семья всегда горой стоит. У меня чуйка, поэтому просто не мешай.
– Я тебе по полкам разложил, что братьям нет резона начинать войну. Один из бизнеса уходит, второй над детьми трясется.
– А третий?
– У меня два брата, Лютый.
– И один племянник.
Мертвый племянник. Чью годовщину смерти я недавно отмечал. Не доглядел, не присмотрел, как должен был. Эмин со мной много лет таскался, я за него отвечал.
И ничерта не смог.
А даже если набухаться в хлам, если поверить в бред, что он мог выжить… Племяннику нет резона меня убирать, пытаться подставить. Не простые отношения, но семья.
Только вот Нику он увез от меня. После первой ночи, когда пташка таяла в моих руках, помог ей сбежать. И точно он отправил девчонку заграницу, Ника сама призналась.
Сжимаю стакан в ладони, до хруста стекла. Смотрю немигающим взглядом в стену, анализирую. Мысли проносятся. Бьют по мозгу, разрываются. Складываются в одну картину.
Друг за другом, словно стоп-кран сорвало. Пустили мысли в отсек, куда давно доступа не было.
Эмин умер, давно.
Нике кто-то помогал усиленно.
Первым Нике помог Эмин.
Но племяннику нет резона меня убирать, притворятся мертвым. К этому времени он бы уже вошел в бизнес, занял руководящую должность. Стал бы правой рукой или начал своё дело. Я бы сам ему власть вручил.
– Проверь, - решаю, словно сам себе в бошку стреляю. – Эмину не было бы резона меня убирать. Но Нике он помогать мог бы.
Не верю, что это произношу. Мертвые не возвращаются. Но если сопляк окажется живым…
Лично его закопаю. Рядом с Никой, которая решила к другому уйти.
– Саид, - Шамиль усмехается, когда выхожу в основной зал. – Давно не виделись. Дело есть, по поставке.
– Ну раз дело…
Усаживаюсь за его стол, делаю знак охране, чтобы не подпускали никого. Разборки именно то, что мне нужно. Больше дела, меньше мыслей о пташке. Ревности, которая кислотой стекает по телу.
Пацан мертв. Я уверен, знаю. Ему не было смысла подстраивать свою смерть. Точно не ради того, чтобы прятать мою Нику. А других причин… Нет их, ни одной.
Я не нежничал с Эмином, как это делала сестра, но взял ответственность над пацаном. Забрал к себе, когда сестра умерла, воспитывал. Если бы пацан захотел уйти или поменять жизнь – держать бы не стал.
