в праве разглашать такую информацию… Вы, ведь, не её муж?
Вытаскиваю бумажник и кладу на стол две пятитысячных купюры. Потом, подумав, добавляю ещё две.
- Считайте, что у нас с вами конфиденциальный разговор, - потягиваю деньги, и доктор краснеет.
- Ваша девушка беременна. И деньги уберите!
Рука замирает на столе, непроизвольно сминая купюры.
Внутри всё опускается… Нет… только не это! Ещё одно подтверждение тому, что чувства между нами были только в моей голове! А мне так хотелось не портить те воспоминания… Хотелось оставить в памяти сказку, в которую она заставила меня поверить!
- Какой срок? – цежу сквозь плотно сжатые зубы.
- Десять недель! – улыбается доктор.
Закрываю глаза. Меня жжёт изнутри. Она изменяла мне… Изменяла даже когда со мной была… Не могу поверить!
- Так что, можно вас поздравить?
- НЕТ! – несдержанно стучу по столу кулаком с такой силой, что папки и документы подпрыгивают. – Ребёнок не от меня! Я… - проглатываю ком в горле. - Я не могу иметь детей!
Мотаю головой, пытаясь смириться с неизбежным. Против фактов не попрёшь, даже если фамилия у тебя Танков.
Настя спала с другими, пока мы были вместе. Другого объяснения быть просто не может!
Резко встаю и иду к выходу.
Ну всё! Хватит с меня этого фарса!
Глава 4
Настя
Открываю глаза, но мне не сразу удаётся сфокусировать зрение. В нос ударяет запах медикаментов, а взгляд упирается в белый потолок.
В рту – горькое отчаяние. Голова всё ещё кружится, но теперь, лёжа на кровати, чувствую себя чуть лучше. Но как я оказалась тут? Ведь я в больнице, правда? Последнее, что помню перед обмороком – презрительный взгляд некогда любимых зелёных глаз, а потом… пустота и тьма, из которой, казалось, не выбраться…
- Девушка, как вы? – надо мной склоняется медсестра.
- Н-н-нормально… - шепчу, чувствуя сухость во рту. Быстро кладу руку на низ живота. Испуганно глажу, пытаясь понять, всё ли хорошо с моим комочком. – Что со мной? – пытаюсь приподняться на локтях. – Что с ребёнком?
- Вы не волнуйтесь, - медсестра вежливо улыбается, проверяя что-то в карточке. – С вашим малышом всё в порядке. Мы сделали ультразвуковое обследование, врач вас тоже осмотрел.
Вздыхаю с облегчением. По крайней мере, с ребёнком всё в порядке! Пусть этот малыш и не нужен своему отцу, зато он очень нужен мне.
Моргаю и ещё раз оглядываюсь. Я нахожусь в отдельной палате… судя по обстановке, больница явно не государственная… Перевожу взволнованный взгляд на медсестру и спрашиваю:
- А… как я сюда попала?
- Вас привёз ваш молодой человек, - пожимает плечами девушка.
- Кто? – хмурюсь, голова ещё кружится, а мысли немного путаются. – У меня нет молодого человека…
- Ну как же? Такой высокий, темноволосый? Разве не ваш? – замечаю, что медсестра немного смущённо опускает взгляд.
Конечно… Давид всегда пользовался успехом у женщин. Помню, при нашей первой встрече у меня так тряслись руки, что я расплескала кофе на подносе. Переживала, что клиент будет недоволен, а тем клиентом был Давид. Помню, как он улыбнулся, посмотрел – будто в душу заглянул… и сказал: «ничего страшного. Такой красавице и не такое простить можно». А я влюбилась в его лукавые зелёные глаза. Вот так сразу, с первого взгляда…
- Не мой, - с трудом сдерживаю дрожащие губы, отвечая медсестре. – Давид мне никто…
- Вот, значит, как? – его голос внезапно раздаётся со стороны входа, и я вздрагиваю.
Давид заходит в палату, и с первого взгляда я понимаю: он в бешенстве.
- Раз уж я тебе никто, то мне лучше уйти, - хмыкает, одаривая меня холодным взглядом.
- Подожди…
Как же больно видеть его таким! Больно от того, что все его признания оказались ложью! Я была для него просто игрушкой! Любовницей, с которой такие влиятельные люди, как он, развлекаются в тайне от жён. Но, несмотря на всё это, я понимаю, что должна сказать ему правду о малыше. Отец, пусть даже такой ужасный человек, как Танков, должен знать о своём ребёнке.
Давид застывает в дверях.
- Прошу прощения… - медсестра быстро ретируется из палаты, оставляя нас одних.
- Чего тебе надо, Настя? – лицо мужчины становится каменным. Твёрдое, холодное и непробиваемое... – Говори быстрее, а то у меня ещё дел по горло.
Глотаю обиду, запирая её внутри. Его отчуждение пробирает до костей… Особенно когда в голове вспыхивают совсем иные воспоминания… Нежные, ласковые пальцы запутываются в волосах… Губы, едва касаясь кожи, шепчут на ухо нежности, пускают по телу трепет и мурашки… Три сладких месяца он был таким. Но потом оборвал нашу связь, ничего не объяснив. Я всё ломала голову, спрашивала себя, что сделала не так? Но всё оказалось куда проще – он просто женат. Он просто наигрался.
Делаю глубокий вдох, пытаясь отогнать глупые воспоминания.
- Я беременна, - говорю тихо, разглядывая собственные ногти.
- Мне тебя поздравить? – голос некогда любимого человека звучит издевательски. Быстро моргаю, поднимая на него ошалелый взгляд.
- Меня? А себя ты поздравить не хочешь? – внутри закипает злость. Какое право он имеет так со мной разговаривать?! – Это и твой ребёнок тоже, Давид!
Молча смотрит на меня, и его губы расходятся в усмешке.
- Охренеть просто! – Давид смотрит на меня так, будто впервые видит. – Актриса ты куда лучше, чем официантка. Наверное, любой бы мужик на моём месте поверил твоим кукольным глазкам, Настя! Но со мной этот номер не пройдёт.
От его слов начинаю задыхаться. Лицо горит, а руки, наоборот, холодеют. Что он, вообще, несёт? Какая актриса? О чём он?!
- Ты что… Что ты такое говоришь?
- Облажалась ты, Серова! - подходит ближе к моей кровати и складывает руки на груди. – За эти три месяца ты узнала обо мне почти всё. Какие блюда я люблю, какие книги читаю, где бываю в свободное время… Но об одном ты догадаться не могла.
- Что ты женат?! – из меня вырывается нервный всхлип.
- НЕТ, НАСТЯ! Ты не знала, что я не могу иметь детей! Твой
