– А что вы хотели, мальчики? У меня все, как положено: волос долог – память коротка, – отшутилась я. – Вот получу премию, сделаю стрижку, может, в памяти место освободится.
– А у тебя что – память в хвосте? – не успокаивался Кит. – Так ты его тогда сразу весь купируй, не руби по кусочку. Будет у нас черно-бурая лиса с обрубком вместо хвоста.
– А тебе бы все рубить, дровосек, – встал на мою защиту Леший. – Питбулю своему обруби стручок, а то длинный и скользкий, как у крысы.
– Ты моего Грома не трожь! – тут же возмутился Кит. Он у нас ярый собачник. – У моего пса родословная длиннее, чем у принца Чарльза!
Я любовь Никиты к четвероногим друзьям разделяю целиком и полностью: у нас с мамой живет цвергшнауцер по кличке Буян. Белый. Таких на всю страну – не более двух десятков. И родословная у него тоже королевская. Только вот некоторые дефекты внешности не позволяют ему участвовать в выставках. Но нам это и не нужно: мы Буяна любим, холим и лелеем. Ну и обучаем, куда ж без этого.
В воскресенье о розыгрыше я благополучно забыла, а вот Леший в понедельник в очередной раз проявил свои организаторские способности и чуть ли не отеческую заботу. Пользуясь временным затишьем, извлек из портфеля айпод, подключился к сети через вайфай и скомандовал:
– Лисичка-сестричка, выгружай свою макулатуру: проверим, не выиграла ли ты часом нефтяную вышку.
– Вышку… Мартышку… Диван, чемодан, саквояж, – забормотала я, по привычке выстраивая ассоциативный ряд и одновременно извлекая из переполненной спортивной сумки слегка измятые ламинированные прямоугольники.
Пристроилась рядом с Алексеем, сунула любопытный нос в экран планшетника:
– Чего там надо-то?
– Номера билетов диктуй.
Я начала называть цифры, Лешка бодро вбивал их в какую-то табличку. На четвертом билете мне выпало пять тысяч.
– Ну вот, а плакалась, что вообще ничего никогда не выигрываешь, – подмигнул мне Леший. – Как минимум, вложения окупились в пятикратном размере.
– Ага, как раз хватит на пару тортиков – проставиться вам, проглотам, за выигрыш, – хмыкнула я скептично.
– Отставить нытье! Мы еще не все проверили. Диктуй давай, – пресек Лёша мои попытки прикинуться бедной маленькой птичкой.
Я вернулась к циферкам, он – к экрану. Вбив номер восьмого билетика, Алексей в очередной раз нажал «энтер» и вдруг резко закашлялся. Лицо его перекосилось, выражая гремучую смесь эмоций: веселье, неверие, восторг и, кажется, чуть-чуть зависть.
– Так, Кума. – Прокашлявшись, заявил друг. – Двумя тортиками не отделаешься. Готовься накрывать хорошую поляну.
– Да что там такое?! – не выдержала я.
– Там? – Леший попытался изобразить беспристрастное лицо фокусника, невзначай вынувшего из шляпы кролика. – Там, там, тара-рамммм!
– Лёша, я тебя сейчас покусаю! – пригрозила нетерпеливая я. Сердце взволнованно забилось в ожидании чего-то замечательного.
– Там, подруга дней моих суровых, тебя ждет АВ-ТО-МО-БИ-И-ИЛЬ!!! – четко и громко выговаривая каждый слог, проскандировал мужчина. И добавил. Точнее, добил: – Фольксваген Поло. Новый. Из салона.
– Что? Машина?! – пискнула я, откинувшись на спинку дивана и чувствуя себя ланью, которую жестокий охотник ранил прямо в сердце.
Алексей взглянул на меня с жалостью, как смотрят мужчины на особо глупых представительниц прекрасной половины человечества.
– Таки да, детка. Машина. Скажи спасибо дяде Лёше.
– Мне не надо машина, – сложив ладони в молитвенном жесте, воззрилась я на друга. – Что я с ней делать буду?
– А ты не догадываешься, милая, что нормальные люди делают с четырехколесным другом? Моют его, чистят, водят на водопой. То есть, на заправку. А он взамен возит их везде. И тебя твой возить будет.
– Ага. – Скривилась я. – Если б сам возил – цены б ему не было. Им же управлять надо.
– Траблы? – удивился Леший.
– Еще какие, – покаялась я.
– И в чем проблемы? Пойдешь в автошколу, отучишься, получишь права… – начал утешать меня прекрасный рыцарь.
– Да есть у меня права, – надулась я. – Еще на шестом курсе универа получила.
– Тогда прости, детка, но я что-то не могу въехать: а в чем суть проблемы-то? – Лешка, до этого было вскочивший с дивана, вновь плюхнулся рядом, приобнял меня за плечи, заглядывая в глаза.
– В том и проблема, что права – есть, а водить – не могу. Боюсь.
– Ты – и боишься?!
Такого поворота сюжета Алексей свет Андреич явно не ожидал. Парни, работавшие со мной в отделе, были свято уверены, что я – самая безбашенная экстремалка в городе: с парашютом – прыгала. С тарзанки – прыгала. В пейнтбол с ними наравне играла. На полосе препятствий тренировалась, но это для всех нас – обязаловка. Да и рабочие моменты случались такие… убедительные. О которых рядовым гражданам лучше не знать.
– Поль, ты что – серьезно? – воззрился на меня Леший так, словно впервые увидел. – Что страшного в том, чтобы сесть за руль и поехать?
– Да на автодроме или по трассе я и не боюсь почти, – потупилась я стыдливо. – А вот по центру города, да в час пик… Вдруг собью кого? Покалечу? Не справлюсь с управлением или не сориентируюсь в аварийной ситуации?
– Ну-у, милая, от этого никто не застрахован, – протянул друг.
– Знаю. Но я как-то слишком уж не застрахована. Габаритов не чувствую. В руках-ногах путаюсь. И вообще, у меня реакция плохая.
– Ты мне про свою реакцию не втирай только! – возмутился Леший. – В пейнтболе скачешь, как коза… и палить успеваешь по противнику.
– Так там понарошку все, – пригорюнилась я.
В этот момент в кабинет ввалилось еще пять ребят из нашей команды «Ух!» – все выше ста восьмидесяти, поджарые, фигуристые – загляденье! В помещении мигом стало тесно и душно от избытка разгоряченных здоровых мужских тел.
Заметив, что я поймала «пичальку», парни тут же наехали на Алексея:
– Леший, ты чем Куму уже допек?
– Да она сама кого хошь допечет! – возмутился тот. – Вон, выиграла новую тачку и сидит, куксится.
– Тачку?! Полька, я не понял! – а это уже Никита решил взяться за исправление моего упавшего ниже плинтуса настроения. – Тебе такая халява привалила, а ты еще и нос воротишь? Вот же… женщины! Чем тебе автомобиль не угодил?
– Я водить бою-у-у-усь, – провыла я тихонько, чувствуя, как увлажняются мои прекрасные очи, как нежно и трепетно подрагивает нижняя губка.
Тут уже весь мужской коллектив воззрился на меня с искренним недоумением. Даже восклицать и обсуждать стати моего будущего железного коня перестали.
– Ста-а-ас? – протянул Никита, с намеком подмигивая нашему водителю-универсалу, который ездил на всем, что движется по горизонтальным поверхностям. – Ты можешь Полину Владимировну подучить, чтобы она опыта и смелости поднабралась?
– Не, ребята. Я – пас, – тут же начал отмазываться Стасик. – Учитель из меня никудышный. Я ж вожу чисто на рефлексах, а тут объяснять надо, что, куда, как и зачем. Сам собьюсь и запутаюсь, сомневаться начну, а вам оно надо?
– Не надо! – дружно постановил коллектив и снова принялся брейнстормить.
– Может, возьмем шефство над Полинкой? Составим график, поездим с ней по очереди?
– Да кто на новой тачиле водить учится?
– Ей надо частные уроки брать, наезжать часы на каком-нибудь тарантасе, который покоцать не жалко.
– И где такой тарантас взять?
– Ну, допустим, наездит она сотню часов – и что? Все равно же ни один инструктор в час пик с новичком по центру не поедет. А наша трепетная лань как раз интенсивной движухи и опасается.
– О! Эврика! – заглушил гудение мужского роя все тот же Стас. – У нас же недавно открылась школа экстремального вождения! Как ее там… «ЭргоДрайв», кажись.
– Да ладно?! – не поверил Никита. – Неужто и до нас очередное благо цивилизации докатилось? И кто ж там инструкторами? Все те же шоферюги, которые в автошколе нашу Полинку зашугали?
– А вот и нет. Обычных водил туда не берут. Только серьезных спецов. Их там всего-то человек пять. Серьезные, солидные мужики. Чемпионы по скоростному маневрированию, ралли, трассовым и трековым гонкам.
