— О, нет. Я не…
Услышав ее голос, я изо всех сил борюсь с туманом, но темнота слишком сильна, и я снова ненадолго ускользаю.
Она здесь? Где бы это ни было.
— Брат, успокойся. Все в порядке. — Теплая рука опускается на мое предплечье. — Кейн. Все в порядке.
Кайл.
Его рука скользит вниз к моей руке, и он сжимает ее. Но мне нужна не его рука.
Собрав все свои силы, я заставляю себя открыть глаза.
Флуоресцентный свет сверху обжигает мои глаза, и они сразу же начинают слезиться, делая все еще более размытым.
— Кейн. — Надежда в голосе брата заставляет меня бороться за то, чтобы вернуться. — Эй, — говорит он, и, наконец, в моих глазах достаточно проясняется, чтобы увидеть, как Кайл смотрит на меня сверху вниз.
Он выглядит ужасно, как будто не спал целую неделю.
Эта мысль заставляет меня отвести от него взгляд.
Стерильная комната появляется в поле зрения вместе с трубкой капельницы, которая исчезает на тыльной стороне моей ладони.
Черт возьми.
— Что… где я? — Каждое слово, кажется, разрывает мне горло.
— Вот. — Кайл пододвигает ко мне чашку и прижимает соломинку к моим сухим губам.
Я выпиваю всю воду, заставляя его снова наполнить ее, чтобы я мог выпить еще.
— Ты в больнице.
— В больнице?
— Кайл, нужно вызвать врача.
Все мое тело напрягается при звуке ее голоса.
Я пытаюсь разглядеть ее, но Кайл загораживает мне обзор.
Протянув руку, я слабо прижимаю ее к его животу, постукивая, чтобы заставить его отступить.
В ту секунду, когда он это делает, и мой взгляд падает на нее, все дыхание вырывается из моих легких.
Летти сидит, свернувшись калачиком, в кресле в углу. Ее волосы собраны на макушке, на лице нет макияжа, под глазами темные круги от недосыпа, а зубы впились в нижнюю губу. Она обнимает стаканчик кофе на вынос, как будто нуждается в нем, чтобы выжить.
Оторвав взгляд от моего брата, она смотрит на меня и удивленно распахивает глаза, несмотря на то, что только что услышала мой разговор и была той, кто велел Кайлу вызвать врача.
На краткий миг я испытываю облегчение, увидев ее.
Затем воспоминания обрушиваются на меня как гребаное цунами, и если бы я уже не лежал, то, клянусь, они бы повалили меня на пол.
— Убирайся. — Требование звучит так тихо, что я сомневаюсь, что кто-то действительно его слышит.
Кайл застывает рядом со мной.
— Убирайся.
Ее губы приоткрываются, как будто Летти собирается спорить, глаза измучены и полны слез.
Мне плевать, что она сейчас чувствует.
Она сделала это.
— Убирайся. Блядь. Вон, — выплевываю я, сжимая кулаки.
Катетер жжет в моей левой руке, а мышцы плеч болят от движения. Я понятия не имею, что именно произошло или что со мной не так, но сейчас единственное, что мне нужно, — чтобы она ушла из этой комнаты.
Летти вскакивает со стула.
— Нет, останься, — настаивает Кайл.
Она колеблется и переводит взгляд с меня на него.
— Если бы ты знал, что она сделала, ты бы так не говорил. Мне нужно, чтобы она убралась из этой комнаты. — Произнося эти слова, я даже не смотрю на нее. — Она чертова лгунья, и я не хочу, чтобы она была здесь.
Ее шокированный вздох разносится по безмолвной и стерильной комнате.
Кайл хочет возразить, я вижу это по его лицу, но благоразумно держит рот на замке, глядя на Летти с чем-то похожим на извинение на лице.
Звук ее шагов отвлекает мой взгляд от брата, и я наблюдаю, как она выходит из комнаты, уходит от меня.
Мое сердце колотится в груди, и мне кажется, что оно снова раскалывается, как тогда, когда девушка сказала мне правду.
Летти останавливается в дверях, и я паникую.
Мои руки дрожат, а грудь часто вздымается, я пытаюсь втянуть в себя воздух, в котором так нуждаюсь.
Аппарат рядом со мной начинает пищать, но я не обращаю на это внимания, когда ее взгляд, наконец, встречается с моим.
— Это не то, что ты думаешь. Ты должен позволить мне все объяснить.
Я качаю головой, настойчивые гудки продолжаются.
— Меня не интересует то, что ты хочешь сказать. Отвали от меня на хрен.
Она вынуждена отойти в сторону, когда вбегает медсестра.
— Мистер Ледженд, как бы ни было приятно видеть, что вы проснулись, вам действительно нужно успокоиться.
Прищурившись, я предупреждающе смотрю на Летти, она, наконец, понимает намек и выходит из комнаты.
Падая обратно на кровать, я закрываю глаза и делаю несколько глубоких вдохов, пока медсестра проверяет мои жизненные показатели и отчитывает меня за то, что я так разволновался.
— Тебе очень, очень повезло, молодой человек. Но это не значит, что ты в таком состоянии, чтобы волноваться. Тебе нужно отдохнуть, твое тело через многое прошло.
Я ничего не говорю, даже не смотрю на нее, предполагая, что она записывает мои жизненные показатели, а затем обещает вернуться позже.
— Что случилось? — спрашиваю я, как только понимаю, что в комнате только мы с Кайлом.
Он опускает голову, проводит пальцами по волосам и смотрит на меня сверху вниз.
— Ты выехал на встречную полосу, Кейн. Что, черт возьми, случилось?
Я качаю головой.
— Я отвлекся.
— Ты, блядь, отвлекся? Ты чуть не врезался в чертов грузовик.
— Моя машина?
— Господи Иисусе, мать твою. Кто-то должен вернуться и проверить твою гребаную голову. Ты должен радоваться, что, черт возьми, остался жив. — Его голос становится громче, когда страх начинает брать над ним верх. — Если бы ты умер, тогда я…
— Прости, — шепчу я, вина разливается по моим венам при взгляде на его лицо. — Извини, просто все пошло наперекосяк, я не подумал. Думаю, мне не следовало садиться в машину в таком состоянии.
Он поднимает на меня бровь, как бы говоря: «Ты, блядь, так думаешь?» Но мне нужно было уйти от нее.
Едва я думаю о тех нескольких минутах перед тем, как сбежать, мой гнев начинает брать верх.
— Она не выходила из этой комнаты с тех пор, как приехала сюда.
— Мне все равно, — бросаю я ему. — Я не хочу думать о ней. Говорить о ней. Она — ничто.
— Ладно. Значит, можно с уверенностью предположить, что именно она стала причиной всего этого?
— Ей не следовало сюда возвращаться, — бормочу я.
— Это ее дом, Кейн… вроде того.
— Мне плевать. Я слишком много работал для того, чтобы попасть сюда, чтобы все испортить.
Кайл подтаскивает стул и садится рядом со мной.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
— Нет, — честно отвечаю я. — Все чертовски болит. — Хотя я не говорю ему, что самая сильная боль у меня в груди, и не думаю, что какое-либо количество лекарств поможет с этим.
— Тебе удалось избежать сотрясения мозга или каких-либо переломов костей, но тебя сильно помяло. Тебя ввели в искусственную кому на сутки.
— Ты был здесь все это время?
— Да, и Летти тоже.
— Не надо, — бормочу я. Просто слышать ее имя прямо сейчас — это уже слишком. — Думаю, это объясняет, почему ты выглядишь так дерьмово.
— Видел бы ты себя, брат. — Он закатывает глаза, откидывается на спинку стула и кладет ноги на край моей кровати. — Ну, давай. Я хочу знать о колледже, учитывая, что ты пробыл там почти две недели, и у меня не было ничего, кроме нескольких дерьмовых разговоров с тобой.
— Не притворяйся, что ты не был слишком занят с Харли, чтобы поговорить со мной.
Его щеки немного краснеют, и на губах играет улыбка.
Как бы я ни был счастлив, маленькая часть меня умирает внутри. Я всегда буду связан с Летти, нравится мне это или нет. Что-то подсказывает мне, что мой младший брат не собирается отпускать ее младшую сестру в ближайшее время.
— Переезд в Роузвуд был лучшим, что могло случиться со мной, — признается он.
— Забавно, видел бы ты свое лицо в тот день, когда я забрал тебя из колонии и сбросил на тебя бомбу. Я думал, ты сразу вернешься в тюрьму за убийство.
— Эй, я верил в тебя.
— Серьезно? — Я поднимаю бровь, глядя на него.
