место ручку. Все. Теперь я официально его жена. Но это ведь всего лишь закорючки на бумаге и штампы в паспорте. Что это значит для обоих нас?
Торжественная часть проходит для меня как в тумане. Я понимаю, за что Даниил ненавидит Аню — я выяснила это по оговоркам гостей: бывшая жена предала его, выставила рогоносцем, идиотом на глазах у многих людей. Теперь он хочет отыграться, показав, что все это время у него была я.
Он надевает мне кольцо на палец и как-то невесело улыбается.
— Теперь ты моя.
«С потрохами», — почему-то мысленно хочется добавить к этой фразе, но я не решаюсь. Это бы полностью испортило радость момента.
Я решилась на все это после того вечера, который он провел у меня в гостях. Я пела, он играл на фортепьяно, рассказывал о молодости и мечте стать рок-звездой. Я так и не упомянула, что в детстве представляла себя певицей. Он первым сказал, что у меня прекрасный голос. Именно в тот момент я поняла, что не просто хочу его, я влюбляюсь.
Но знаю ли я его полностью? Сейчас его голубые глаза блестят холодно. Он не хочет быть со мной, а только обладать.
Поворачивать поздно. Даниил выводит меня под руку из зала. Играет торжественная музыка. Инна бросается мне на шею с воплями:
— Офигеть! Поздравляю!
Потом она смущенно отступает.
— Ну и вас, Даниил Владимирович.
В глазах генерального лед.
— Кто это?
— Моя подруга, — я не знаю своего голоса, таким он становится тихим, — помнишь, я спрашивала, можно ли ее позвать? Она работает в компании, в соседнем со мной отделе. Инна.
Даниил кивает.
— Понял. Кстати, скажи ей, что ты там больше не работаешь.
— Но…
— Недавно в туалете к тебе пристал твой бывший, — я замираю под его взглядом. — Я не допущу того, чтобы это снова произошло. Алин, теперь ты будешь делать так, как я скажу. Ты моя жена.
«И ты будешь совсем не такой как Аня», — слышу я между строк.
— Тебе придется быть послушной.
Зачем он сказал это слово? «Придется».
Я не решаюсь озвучить Инне то, что сказал мой теперь уже муж. Мы едем праздновать в загородный ресторан. В дороге Даниил гладит меня по бедру, потягивая шампанское. С нами еще двое его друзей и оба смотрят в вырез моего платья с нескрываемым интересом. А муж то ли игнорирует это то ли уже пьян. Я запахиваюсь. И почему у меня такое чувство словно я продала себя в рабство?
В ресторане играет музыка и я немного расслабляюсь, позволив себе бокал шампанского. Моя свадьба сейчас уже непохожа на праздник мечты, но она все же не стала кошмаром. Я замечаю косые взгляды, чувствую едва уловимые намеки в словах гостей, но пока все чинно. Даниил говорит о нас общими фразами, но как только речь заходит о его разводе, почему-то сразу становится очень злым и начинает меня нахваливать. Но не душевные качества. Мою попу, глаза, грудь…
Как будто я вещь, хотя мне показалось еще недавно, на кухне, что мы с ним говорили искренне, как едва знакомые, но уже очень близкие люди. Что заставило его так сильно измениться?
К сожалению, вскоре я получаю ответ.
К концу вечера Даниил угрюм. Он переусердствовал с вином и не притронулся к закускам. Я отпрашиваюсь в туалет, потому что мне некомфортно с ним рядом.
И пока я поправляю прическу, туда же заваливается один из тех друзей, с которыми мы ехали в машине.
Я вздрагиваю, потому что вижу в зеркале как этот мужчина глядит на меня. В его глазах пошлость, похоть, желание. Я невольно свожу руки на груди. На пальце вспыхивает обручальное кольцо. Я думала, быть любовницей шефа стыдно. Кажется, я пересекла какую-то грань, сделавшись его женой. Потому что все знают, как я ею стала.
Наконец мне становится тошно. Я оборачиваюсь.
— Здесь только для женщин!
Но он приближается слишком быстро, стискивает мое запястье.
— Может, меня тоже поцелуешь?
Он симпатичный и молодой, от него тянет духами, а еще спиртом. Я одновременно ощущаю страх и отвращение.
Пытаюсь вырваться и наконец он выпускает мое запястье. Я облокачиваюсь на раковину, потирая зудящую кожу.
— Что вы себе позволяете?
Он возвышается надо мной, и я не могу понять, что дает ему право так вести себя с женой друга. Это страшно.
— Ты просто девочка для секса, — мужчина наклоняется ближе. — Херня все то, что он устроил. Поиграется и снова сойдутся.
Я чувствую, как его рука касается моей щеки. Теперь до меня долетают пары алкоголя. Мой собеседник изрядно пьян.
— Думаешь, Аня в первый раз ему изменила? Да у них такие склоки каждый в год! Он каждый раз бузит и творит глупости. Но они сходятся. Постоянно. Я ж не прошу со мной трахаться. Я все еще достаточно, — он усмехается, — уважаю друга.
Он тянется ко мне, но я в последний момент уворачиваюсь. Тогда он подхватывает меня, сажает на раковину и задирает юбку. Я пытаюсь отбиваться, но сильные мужские руки оставляют у меня на запястьях отметины.
— Да что ж ты такая…
И тут отворяется дверь. На пороге Даниил. Мой собеседник отступает. Я спешно оправляю платье, не думая о том, как выгляжу.
Я понимаю, что впервые вижу мужа в бешенстве. Он нетвердо стоит на ногах, но шагает к моему обидчику и сжимает его плечо.
— Какого черта?! Она моя…
— Я просто рассказал ей кое-что про тебя и про Аню. Про ваши склоки. Предложил оторваться в честь этого вдвоем.
Даниил укладывает моего обидчика на пол единым ударом, хватает меня за руку и тащит прочь.
— Мы уезжаем.
— Куда? — он забирает в фойе мою шубку.
Затем на время исчезает в ресторане и возвращается с ключами от машины.
— Ты же не будешь водить в таком состоянии?!
Даниил не слушает. Он тащит меня к автомобилю. Силой сажает на сидение и пристегивает ремень. Я не успеваю ничего сделать, как хлопает водительская дверь. Даниил жмет на газ, и мы срываемся с места. Я понимаю, что не хочу умирать.
— Что ты делаешь?!
— Увожу тебя отсюда! — машина разгоняется еще сильней. — Не потерплю второй шлюхи в семье!
Я уже боюсь смотреть на дорогу, снег летит в лобовое стекло, мне кажется, все несется мимо как на бешеной карусели. Боже мой, мы оба умрем! И когда я принимаю это, мне становится немного легче. Страх оставляет голову, по телу разливается спокойствие. Нас похоронят в одном закрытом гробу… Это, наверное, неплохо. Вспоминаю,
