испарился окончательно, поэтому я вернула шоколадный батончик другу и направилась в аудиторию.
– Эй, – замешкался Булавин, – хочешь я пойду с тобой? Сяду рядом и буду гневно глазеть на любого, кто посмотрит в твою сторону?
– Да, это определенно остановит интерес окружающих. Всё нормально, честно.
– На правах друга, смею заметить, что ты не выглядишь как будто все нормально.
– К этому, – я махнула рукой в сторону аудитории и студентов внутри, – я была готова. Даже аффирмационную мантру утром перед зеркалом прочла десять раз. А вот к Урицкому… к нему я явно не была готова. К нему я никогда не готова.
– Боюсь спросить что за мантру ты там читала, – поинтересовался друг.
– Ну так… все как обычно: все вокруг идиоты, я одна умница и красавица и все в таком духе, – мне уже сложнее было сдерживать улыбку.
– Отличная мантра, – заметил он. – Надо взять на вооружение. Перед зеркалом стоять обязательно или можно прям вот так, на лекции сидеть и аффирмировать?
– Можно и на лекции, но тогда лучше не вслух.
– Не, если не вслух, то вся прелесть теряется, – посетовал Алекс и помахав мне на прощание, пошел к своей аудитории.
Остаток дня прошел более менее спокойно, несмотря на то, что даже преподаватели, казалось, были в курсе событий и с любопытством посматривали в мою сторону. Кирилл, к счастью, на общую лекцию для всего потока не явился. С одной стороны, меня раздражало, что он этим вроде как бросил меня на амбразуру всеобщего внимания, но с другой – радовало тем, что хотя бы о его внимании мне не нужно было беспокоиться. Хотя, с возвращением Урицкого, список людей, встречи с которыми придется избегать в коридорах универа, пополнился на одного.
Возвращение Глеба означало и то, что скоро должен вернуться мой брат. Беда не приходит одна, как говорится. Я была настолько сфокусирована на ситуации с Кириллом, что скорый приезд братца просто выпал из головы. Что ж, надо пользоваться возможностью, пока его еще нет.
Заскочив домой за экипом, я отправилась на трек.
Наверное, любовь к мотоциклам и скорости была у нас с братом в крови. Единственная наша общая черта, судя по всему. “Жаль, что он об этом не знает”, – подумала я с усмешкой. К тому моменту как Макс с Глебом увлеклись мотоциклами, мы уже не общались. Но я все равно жадно слушала его рассказы о скорости и разных моделях мотоциклов, в те редкие вечера, когда вся семья собиралась за ужином. Сначала я просто гуглила услышанные названия, чтобы понимать о чем речь, потом втянулась и поняла, что хочу знать больше.
Найти инструктора было легко, а вот открыть категорию для управления мототранспортом, мне так и не удалось. Отец даже слушать об этом не желал, хотя против вождения автомобиля совсем не возражал и даже подарил новенькую “ауди” на восемнадцатилетие. Мотоциклы же он считал исключительно “мужской забавой”, о чем мне и заявил стоило мне заикнуться о них.
Иногда я думаю, что может эти слова меня и подтолкнули к тому, чтобы сесть на байк во что бы то ни стало… Лучше так, чем думать, что своей страстью к скорости я обязана брату, или еще хуже – Глебу.
Я знала, что Максим арендовал бокс на треке, и нагло этим воспользовалась, выкрав у него дубликат карты-ключа. Раньше мне постоянно приходилось выведывать у мачехи расписание поездок брата. К счастью, Макс не мог подолгу находиться на одном месте и постоянно куда-то уезжал, хотя бы просто на пару дней, а я только радовалась этим отлучкам, потому что могла приезжать на трек и пользоваться его собственностью. Когда летом он получил место на стажировку в Риге, я наверное, обрадовалась больше него, потому что это давало мне безлимитный доступ к его мотоциклу.
Вот и сейчас, загнав машину в бокс, я переоделась, надела шлем и нежно погладила хромированный бок байка.
Когда я впервые рискнула им воспользоваться, была уверена, что он догадается, что кто-то был здесь в его отсутствие, хотя бы просто по пробегу на хронометре. Но годы шли, а брат все так же ничего не подозревал и поэтому я продолжала приходить сюда снова и снова.
Выкатив мотоцикл, я оглядела трек. Сегодня будний день, поэтому на мое счастье, было немноголюдно. Вдалеке виднелись два мотоцикла, я засмотрелась на то как они идут почти бок о бок и догадалась что у них гонка. Всегда хотела поучаствовать, но боялась, что так я точно привлеку к себе внимание и брату донесут, что на его байке гоняет какая-то девица.
Даже наблюдая за гонками по телевизору, у меня всегда учащался пульс и поднимался уровень адреналина. Я могла только представлять какой эффект на меня бы произвело реальное участие. “Возможно когда-нибудь, в следующей жизни” – подумала я и поняла, что опять как будто откладываю саму жизнь на потом, а ведь только недавно, размышляя о своей, вновь свободной жизни, пообещала начать, наконец, жить и более того, получать от этой самой жизни удовольствие!
Я завела мотор и байк с громким ревом бросился вперед.
Несмотря на шлем, я легко дышала полной грудью. За рулем мотоцикла я всегда чувствовала особый кайф, может потому что я держала ситуацию под контролем, тогда как в обычной жизни у меня было слишком много ограничений.
Поглощенная своими мыслями и эйфорией от скорости, я не сразу замечаю, что меня нагоняет другой мотоцикл. Я сбрасываю скорость перед поворотом и второй байк начинает мне сигналить и машет рукой в сторону зоны безопасности, мимо которой я как раз проезжала. Эта зона предназначена для съезда с трассы в случае неисправности транспорта. С моим же мотоциклом все отлично, поэтому я не вижу смысла идти на поводу у незнакомого пилота. Но он не спешит отставать, практически поравнялся со мной.
– Хочешь устроить гонку? – спрашиваю я, прекрасно понимая, что никто меня не слышит. – Что ж, я только за.
Очень хочется добавить что-то вроде “глотай пыль, чувак”, но даже в разговоре с самой собой я не могу заставить себя произнести такую банальщину. Вместо этого правой рукой еще сильнее сдавливаю рычаг газа. Спидометр показывает 240 км/ч, мой рекорд на этом байке – 250 км, но я и не думаю останавливаться. Впереди довольно крутой поворот и хорошо бы до него оторваться от незваного соперника. Легче сказать, чем сделать. Мы идем практически вровень. По идее, уже сейчас нам нужно сбрасывать
