на мгновение я жалею, что не могу сделать то же самое. Жаль, что положила глаз на единственного мужчину.
Я смотрю на противоположную сторону сада, где Лука сидит с моим дедушкой и Лоренцо Барбини, правой рукой моего нонно. Кажется, они обсуждают бизнес, в сущности, не обращая внимания на праздничную атмосферу вокруг них. Лука даже не взглянул в мою сторону с тех пор, как пришел сюда, в чем нет ничего нового.
Так было не всегда. В детстве я бежала через лужайку, как только видела, что он приближается. Лука ловил и кружил меня, когда я прыгала в его объятия, заставляя меня визжать от восторга. Но он перестал это делать в то лето, когда мне исполнилось тринадцать.
Я помню тот день так, будто это произошло вчера. В тот момент, когда увидела, как он выходит из своей машины, выскочила на улицу и побежала к нему через подъездную дорожку. Тогда он не раскрыл объятий, чтобы поймать меня. Вместо этого просто провел рукой по моим волосам и вошел в дом. Это все, что доставалось мне во время его следующих нескольких визитов — легкое поглаживание моих волос. Думаю, он решил, что я слишком взрослая, чтобы крутиться вокруг да около, или, может быть, что это неприлично. Затем даже эти легкие касания моих волос прекратились. В последние несколько лет мне оставалось просто наблюдать за ним на расстоянии.
Как сейчас.
— Изабелла!
Я бросаю взгляд через плечо и вижу Энцо, двоюродного брата-идиота Каталины, несущегося в моем направлении.
— Черт, — бормочу я и разворачиваюсь, намереваясь направиться в дом. Прежде чем успеваю скрыться, он обегает меня спереди и встает у меня на пути.
— Такая красивая. — Он обхватывает рукой мое запястье и наклоняет голову, чтобы прислониться к моей, делая вдох. — И пахнешь цветами.
— Оставь меня в покое, Энцо. — Я пытаюсь вырваться, но его хватка сильна, и он притягивает меня еще крепче.
— О, да ладно тебе, Иза! Почему ты всегда ведешь себя, как айсберг?
— Энцо! Ты пьян! — Я оглядываюсь вокруг, ища Андреа или кого-нибудь еще, кто мог бы увести меня от него. По саду слоняются десятки гостей, но никто не находится достаточно близко, чтобы прийти мне на помощь. Я могла бы на него накричать, но не хочу устраивать сцен, потому что сегодня здесь слишком много важных людей.
— Конечно, пьян, — смеется он. — Сегодня твой восемнадцатый день рождения. Вполне естественно выпить за это, да? Давай, позволь мне поцеловать тебя на день рождения.
— Отойди от меня. — Я ухмыляюсь и снова пытаюсь вывернуться.
— Но это всего лишь один поцелуй. Ну же, Иза, не будь такой…
Он замолкает на полуслове, его глаза фокусируются на чем-то позади меня, затем поднимает голову вверх, пока его взгляд не останавливается значительно выше моего собственного. Краска спадает с его лица. Рука, украшенная тонким обручальным кольцом из белого золота, высовывается из-за моей спины и сжимает запястье Энцо, словно тисками. Энцо отпускает меня, но длинные, сильные пальцы вновь подошедшего сжимают запястье идиота еще крепче, пока он не начинает хныкать. Я не обращаю внимания на Энцо. Мое сердцебиение учащается, когда смотрю на два браслета, окружающих запястье моего спасителя. Один из них представляет собой широкую серебряную манжету, а другой — черный кожаный ремешок. Я купила оба на свои карманные деньги пять лет назад и подарила их ему. Я не знала, что он на самом деле их носил.
Я делаю глубокий вдох, пытаясь удержать бешено колотящееся сердце от взрыва, и перевожу взгляд с браслетов обратно на обручальное кольцо на его пальце. Что-то снова умирает во мне, точно так же как в первый раз, когда увидела кольцо на его руке.
— Прикоснешься к ней еще раз, — произносит надо мной ровный, похожий на терпкий виски голос Луки, — и ты умрешь.
Энцо маниакально кивает и снова хнычет.
— Да, мистер Росси.
— Потеряйся, — рявкает Лука и отпускает руку Энцо.
Я смотрю в спину Энцо, когда тот бежит к воротам. Я не осмеливаюсь встретиться лицом к лицу со своим спасителем. Если это сделаю, то могу развалиться на части. До этого утра все еще верила, что, возможно, есть небольшой шанс, что когда-нибудь я смогу быть с Лукой. Этот проблеск надежды испарился в тот момент, когда мой отец сообщил мне, что согласен отдать меня замуж за Анджело Скардони, младшему из капо моего дедушки, когда мне исполнится двадцать один. Я всегда знала, что в итоге выйду замуж по договоренности, потому что это был единственный вариант для внучки дона «Коза Ностры», но все еще надеялась.
— Все в порядке, Tesoro?
— Да. — Я киваю, не сводя глаз с ворот. — Спасибо тебе, Лука.
— Если он снова будет приставать к тебе, дай мне знать.
— Так и сделаю.
— Хорошо. — Легкое прикосновение к моему затылку, как будто он мягко расчесал мои волосы. — С днем рождения, Изабелла.
Я жду, пока перестану чувствовать Луку позади себя, затем медленно поворачиваюсь и смотрю, как он уходит, оставляя меня стоять с переполняющими меня эмоциями, которым нет выхода. Что-то сжимается у меня в груди. Интересно, как бы я себя чувствовала, если бы он хоть раз подошел ко мне. Может, чтобы завести бессмысленный разговор, даже если это всего лишь мимоходом. Сегодня был наш самый длинный разговор за последние два года. Я боялась, что он вообще забыл о моем существовании.
Слышу, как кто-то зовет меня по имени, и вижу Каталину, машущую мне, чтобы я подошла. Бросив последний взгляд на удаляющуюся фигуру Луки через плечо, направляюсь к столам с едой, проводя пальцами по своим волосам там, где их коснулась его рука.
Три месяца назад
(Лука, 35 лет)
Я опираюсь локтями о руль и смотрю
