меня, а на черную машину, которая только что подъехала к обочине.
— Пожалуйста, — пробормотал он, и я почувствовала, как его ладонь на мгновение коснулась моей поясницы, прежде чем она исчезла, затем он двинулся, чтобы открыть дверь машины.
Блин!
Я не знала его настолько, чтобы спорить о том, как мне добраться до дома, не говоря уже о том, что спорить было последним, что я могла сделать. За то время, что нам потребовалось, чтобы выйти на улицу, чувство тошноты усиливалось у меня с каждым шагом. Пока он выжидающе смотрел на меня, я старалась не тянуть время, и приняла его невысказанное предложение сев в машину.
Когда он сел после меня и закрыл дверь, я закрыла глаза, осознавая необратимость всего.
Черт возьми, я замужем. Неважно, сколько раз я повторяла это про себя, я все еще не могла поверить, что согласилась на это.
— Все в порядке?
Жесткий, грубый тон его голоса вырвал меня из моих беспорядочных мыслей, и я повернула голову, чтобы посмотреть на него с небольшой улыбкой.
— Конечно. Я действительно должна сказать спасиб…
— В этом нет необходимости. Он коротко кивнул мне, прежде чем я успела закончить, а затем сосредоточился на своем водителе. — Рэймонд, планы меняются. Сначала нам нужно заскочить в квартиру, а потом мы отправимся в аэропорт.
— Да, сэр.
Я сглотнула и сложила руки на коленях. Что теперь? Подумала я. Теперь мы разговариваем? Неужели мы совсем не разговариваем? Как это работает?
Удивительно, но он был первым, кто нарушил мрачное молчание.
— Я могу быть вне досягаемости в течение нескольких часов каждый день, в зависимости от моих встреч, но я свяжусь с тобой, как только смогу. — Он разговаривал со своим водителем или со мной? Я не могла сказать. — Если что-то произойдет с Брайаном или даже Джоди, если они будут беспокоить тебя по поводу нашего брака, напиши мне. Не разговаривай ни с одним из них, пока не получишь от меня ответ. — Со мной, получается. Он смотрел прямо перед собой, но говорил со мной, потому что Джоди и Брайан были моими двоюродными братьями. — Если все пойдет по плану, я вернусь максимум через неделю. — Он сделал паузу. — Если хочешь… ты можешь сопровождать меня.
Нетушки.
— О, спасибо, но я не могу. Мне нужно работать в кофейне, и как сильно…
— Ты права, — прервал он, прежде чем я смогла закончить. — Я бы тоже предпочел поехать сам.
Ну, тогда…
Я кивнула и посмотрела в окно. Я не была уверена, что мне удалось достаточно хорошо скрыть свое облегчение. То, что его не будет неделю, означало еще семь дней, которые я могла потратить на то, чтобы смириться со своим решением. Я бы воспользовалась каждой лишней минутой.
— И куда ты собрался? — спросила я, понимая, что понятия не имею.
— В Лондон.
— О, я всегда хотела побывать в Лондоне — да вообще в любой точке Европы. Тебе повезло, что ты можешь путешествовать. Я, конечно, не знаю, много ли путешествуют адвокаты, но…
Я сделала паузу и подождала, пока он что-нибудь скажет, хотя бы для того, чтобы помочь мне завязать бессмысленный разговор, но у меня было чувство, что этого не произойдет. Я не ошиблась.
— У тебя есть клиент в Лондоне? — Я попыталась снова, но знала, что это безнадежно.
Джек поднял руку и посмотрел на часы, покачав головой в ответ на мой вопрос.
— Рэймонд, поверни на следующем повороте. Вытащи нас отсюда.
Когда на заднем сиденье машины воцарилась тишина, я закрыла глаза и прижалась виском к холодному стеклу окна.
С тех пор как я согласилась на этот безумный план, я изо всех сил старалась не думать о нем слишком много. Теперь было слишком поздно что-либо обдумывать. Мы даже не успели обсудить, где я буду жить. С ним? Без него? Сможем ли мы вообще поладить, если будем жить вместе? Джошуа… Узнает ли он, что я вышла замуж? И так скоро после нашего расставания. Внезапно все вопросы, которые у меня были, и те, о которых я даже не подозревала, разом пронеслись в моей голове.
Прошло десять минут, в течение которых никто в машине не проронил ни слова. По какой-то причине это вызвало у меня панику больше, чем что-либо другое. Во что я на самом деле ввязалась? Если я даже не могу просто поговорить с этим парнем, что, черт возьми, мы будем делать следующие двенадцать или двадцать четыре месяца? Пялиться друг на друга? Чувствуя тошноту, я прижала ладонь к животу, как будто могла удержать все это в себе — все эмоции, разочарования, забытые мечты, но было уже слишком поздно. Я почувствовала, как по щеке скатилась первая слеза, и хотя я быстро попыталась смахнуть ее тыльной стороной ладони, потому что у меня не было причин плакать, я не смогла остановить все остальные, которые последовали за ней. Всего через несколько минут я уже беззвучно плакала, слезы текли тихим потоком, который я не знала, как остановить.
Прекрасно понимая, что моя тушь, вероятно, испортила мое лицо, я плакала, не издавая ни звука, пока машина не остановилась. Когда я открыла глаза и поняла, что мы едем не в ту сторону Центрального парка, я забыла о своих слезах и посмотрела на Джека.
— Я думаю… — начала я, но слова застряли у меня в горле, когда я увидела выражение его лица.
Вот дерьмо! Если я думала, что он разозлился, когда я уронила кольцо, то я сильно ошибалась. Его брови сошлись вместе, когда его глаза пробежались по моему лицу, и напряжение в машине утроилось.
Я изо всех сил старалась стереть следы своих слезы, не глядя в зеркало.
— Это не в эту сторону…
— Отвези ее в квартиру, пожалуйста. Я сам доберусь до аэропорта, — сказал Джек водителю. Затем его выражение лица изменилось, его лицо оставалось пустым, когда он обратился ко мне.
— Это была ошибка. Мы не должны были этого делать.
Я все еще смотрела на него в шоке, когда он вышел из машины, оставив свою невесту — она же я — позади.
Это была ошибка.
Слова, которые хотела бы услышать любая девушка, вышедшая замуж всего тридцатью минутами ранее, верно? Нет? Ага, я тоже так не думала.
В конце концов, я была Роуз, а он — Джеком. С такими именами мы были обречены с самого начала. Ну, знаете… «Титаник» и все такое.
Количество раз, когда Джек Хоторн улыбнулся: ноль.
