ноутбук почему-то не работает. Ночью постараюсь переустановить систему. Как ты? Сильно устал?».
Странник: «Даже не представляешь насколько. Ещё и с близким человеком поссорился, но теперь я чувствую себя гораздо лучше».
Внутри ядовитой змеёй поползла ревность, лишая дыхания, заставляя сомневаться в своём чудесном будущем, выстроенном в мечтах.
«Кто его близкий человек? Женщина? Может, жена?».
Таисия: «Ты женат, Странник?».
Она решилась задать вопрос, который не позволяла задавать даже самой себе. Если он напишет «да», то её сердце точно разобьётся… Тася замерла в ожидании, пока собеседник печатал ответ.
Странник: «Был. Сейчас разведён. Я не о женщине написал. А ты ревнуешь?».
Тася нахмурилась. Ей хотелось сказать правду, но всё выглядело настолько глупо. Как можно, вообще, ревновать человека, которого даже в лицо не видела, не знала, что ждёт при личной встрече, ведь реальность легко могла разрушить мечты. Девушка уже собралась ответить, но Валя зашла в подсобку, заставляя срочно выйти с сайта и закрыть вкладку.
— Иди немного поублажай молодых… Я устала. То воду им поменяй, то музыку переключи. Как хочется ведро помоев им на головы вылить.
Тася кивнула, улыбнулась, поднялась на ноги и, поблагодарив Валечку за нетбук, поспешила выйти в зал. Внутри разливалось приятное тепло, а с губ не сходила улыбка, когда девушка вспоминала вопрос: «А ты ревнуешь?». А ещё его признание в том, что не женат. Вот только от радости не осталось и следа, едва чёрные, словно непроглядная ночь, глаза, прилипли к Таисии, а ядовитая ухмылка острым лезвием прошлась по обнажённой шее.
Сабуров младший встал из-за стола и приблизился к девушке. Он находился опасно близко, и страх мгновенно сковал все внутренности перепуганной Таисии.
— А вот и дочь моей репетиторши, — произнёс Стас, обнимая девушку за плечи.
— Кровь и молоко! — выкрикнул какой-то парень.
Тася тут же скинула руку, понимая, что её пытаются спровоцировать, и нахмурилась, глядя на самовлюблённого мажора.
— С характером, — послышался хриплый голос из-за стола.
— Да не дуйся ты. Покажи мне лучше, где у вас тут туалет. Сводит мочевой, сил нету, — поджал губы Стас.
Тася кивнула и повела его за собой, поздно осознав, что совершила ошибку. Внутри всё сжалось от страха, но оставалось надеяться на то, что Стас не такой подлый, каким кажется на первый взгляд. Открыв дверь, девушка указала рукой на туалет и собралась уйти, но парень перегородил дорогу. От него разило дорогим алкоголем, сигаретами и мятной жвачкой. В животе всё свело от тошнотворного позыва.
«И когда он успел так накидаться?»
Ясно было одно — развезло Стаса не от алкоголя, скорее всего, замешаны наркотики.
— Стас, пожа-а-алуйста, перестань дурить, — произнесла Таисия, стараясь говорить как можно спокойнее.
— Дурить? Никто не дурит… Я хочу получить одну недотрогу и уже давно!
Тася не на шутку испугалась, а когда мужские руки сжались на её талии, поняла, что дороги обратно нет. Она закричала, но кто-то прибавил музыку, делая её невыносимо громкой. Валя вряд ли услышала бы мольбу о помощи, потому что сидела в наушниках, а охране мешала музыка из зала.
Девушка пыталась отбиваться, как только могла, но ублюдок, казалось, был сделан из железа. Удары не помогали. Вспомнив о том, куда следует бить в таком случае, Таисия постаралась пнуть между ног и, судя по реакции парня, получилось. Он на несколько секунд ослабил хватку, что позволило чуть вырваться, но тут же схватил девушку за руку и дернул на себя.
— Ах ты, тупая дрянь! Я хотел по-хорошему, чтобы и тебе хорошо было, но теперь всё будет иначе!
Стас схватил Тасю за волосы и ударил головой о стену. В ушах послышался противный треск, сменяющийся гулом, голова закружилась. Девушка чувствовала, как Стас стянул с неё джинсы, но ничего не могла поделать с собой. А потом последовала боль, словно её разрывают на части. С губ сорвался негромкий стон, а перед глазами окончательно померк свет.
* * *
Пришла в себя Тася в кабинете дяди Вани. Он навис над девушкой с выражением скорби на лице и смотрел, словно на труп. Приподнявшись, Тася поняла, что тело болит. В промежности разливалось отвратительное жжение, даже шевелить ногами было больно. Девушка присела, чувствуя, как кружится голова и посмотрела на начальника.
— Извини, я как раз по делам отлучился… Не думал, что они до такого докатятся… Если бы я только мог предположить… — пожал плечами дядя Ваня, подтверждая догадки.
На глаза навернулись слёзы. Тася всхлипнула, стараясь бороться с проклятым желанием прямо сейчас пойти и распрощаться с жизнью. Жизнь-то продолжалась, пусть теперь на одну невинную девушку в мире стало меньше. Обидно было, что хранила девственность для своего единственного, а какой-то обдолбанный придурок враз перечеркнул все мечты.
— Дядь Вань, вы полицию вызвали? — шёпотом спросила Тася, стискивая пальцами ткань фартука.
— Мать твоя запретила звонить в полицию. Тёть Света приходила, анализы нужные взяла, пока ты в отключке была, поставила тебе снотворное, ты несколько часов проспала, а мать твоя пошла обивать пороги в офисе Сабурова старшего. Хочет добиться справедливости.
Слёзы потекли по щекам. Родители предупреждали, что однажды такое может произойти, но девушка не верила, а теперь… Уже поздно что-то думать и жалеть. Сердце сжалось от нахлынувшего ужаса. Тася возненавидела себя в эту секунду и решила, что она больше не сможет общаться со Странником. Теперь её жизнь перечёркнута. Раз и навсегда.
— Дядь Вань, я домой пойду… И наверное, сюда больше не вернусь никогда, — выдавила из себя Тася и, держась за стеночку, пошла вперёд, по пути снимая с себя фартук.
Идти было больно, внизу живота всё разрывалось на части, а из глаз текли обжигающие слёзы. Тася не могла понять, зачем Стасу это потребовалось, ведь в его окружении полно девушек, которых и заставлять не требуется выгнуться перед тобой, только щёлкни пальцами. Всхлипывая, она добралась до выхода, и только оказавшись на улице, смогла вдохнуть полной грудью.
Присев на предпоследнюю ступеньку, девушка прикрыла лицо руками и дала волю слезам, наплевав на любопытных прохожих, косившихся на неё. Тася знала, что никто из них не подойдёт, чтобы спросить, что случилось — люди озверели, им нет дела до других. Уняв минутную слабость, она всё-таки поднялась на ноги и обхватила себя руками. На улице уже стемнело. Обычно в это время Тася бежала к дому, чтобы не нарваться на хулиганов, но теперь ей было плевать на всё. Медленно она поплелась по знакомой дорожке, чувствуя, как тело дрожит от холода, но даже если заболеет, то кому до этого есть хоть какое-то
