голове. Что же у нас было, малышка? Да малышка, ее по другому не назовешь. Маленький рост, дышит мне чуть выше пупка. Она такая хрупкая, через чур худая. Темные, почти черные волосы и эти необычные зелено-голубые глаза или бирюзовые, хер поймешь. Но с*как завораживающие. Она очень красивая. И эти губы… Бл*, ты то куда поднялся… Всегда возбужден после снов с ней. А тут просто подумал. Даже во время секса с Ариной в голове всегда была она, я думал схожу с ума. Трахаю одну, а перед глазами другая. Но ничего не понимал…
А потом после того, как перестал пить эти таблетки, которыми меня пичкали мать и Арина, она стала появляться чаще и во снах и в мыслях. Но чаще, я помню её в слезах… Неужели это я? Из-за меня она плакала? Я же ведь ничего не сделал…?
— Бл* — выдыхаю я.
Я точно умом тронулся после этой аварии.
Ещё вчера, придурок просто. Полез к ней. С начала с другой стоял, потом к ней полез. Я просто урод. Ещё и поцеловал. Но бл* повторил бы. Её губы, это самая сладкая часть на её теле, но это пока все что я попробовал. Интересно, а другие её губки такие же сладкие. Все бл*, завязывай. Мой член хочет её. Видимо ты дружбан, её помнишь лучше. У нас был секс? Или меня снова повернуло на бабе? Я же зарекался больше никогда. Да, только уже дважды попался на крючок лживой твари. Придурок.
Провожу рукой по лицу, и замечаю что бинт почти весь в крови. Иду в ванну, чтобы обработать и сменить повязки. Мне наложили пару швов. Все костяшки разбиты в мясо. Тоже блин не умею сдерживать себя в последнее время.
Где-то в комнате играет телефон, может она уже готова поговорить?
Иду в комнату, нахожу телефон. На экране дед.
— Привет! — говорю я, поднимаю трубку.
— Привет, Стас. Как ты? Как рука?
— Уже доложили?
— Естественно, ты же знаешь, что за тобой присматривают. Черт знает, на что еще готовы твои родители и эта Арина. А эта девушка, что вчера была с…
— Деда, рано.
— Понял. Но она мне понравилась.
— Ну ещё бы…. - он смеется на другом конце провода.
— Я чего звоню то, пришли твои анализы. Хорошего мало, твои вспышки ярости и торможение воспоминаний, это побочка от препарата которым тебя пичкали. А накормили тебя ого-го. Нужно ждать пока вся эта дрянь выйдет из организма.
— А ускорить нельзя?
— Нет, к сожалению. Да алкоголем там сильно не увлекайся.
— Я и так не особо его и пил. Хотя Арина, мы часто пили вино за ужином… С*ка… Дед прости, что не послушал тебя тогда….
— Стас, никто не знает, как бы человек повел себя в твоей ситуации. Виноваты те, кто творил такие гадости. А не ты. Ладно не грусти все наладиться. Девочку твою вчера доставили мои люди.
— Спасибо! Эй она не моя….
— Ага, давай внучек. Пока.
И он отсоединяется. Вот же лис старый, хотя какой он старый. Ему только шестьдесят, а выглядит на все сорок. До сих пор тягает железо, как будто все еще двадцать лет. Подтянутый, да у него еще и седины толком нет. Но после гибели бабушки, он больше так и не женился. И даже никогда не приводил в дом женщин. Когда-то он сказал мне, что такая любовь какая была у них с бабушкой, такой он больше не встретит ни с кем. Лучше быть однолюбом. Он до сих пор смотрит на её фото с обожанием, иногда даже с его ресниц срываются слезы. Может быть правда, и так бывает? И можно вот так полюбить на всю жизнь? Хотя Тёмного тоже накрыла такая любовь. Сейчас они ждут малыша. Недавно поделились с нами этой новостью.
Интересно, а что получится у нас с Истоминой? Все нутро внутри требует её себе. Давай Истома, ты должна согласится. Не могу и не хочу ждать, хочу её ответ прямо сейчас.
Принимаю душ, одеваюсь и спускаюсь на подземную парковку. Вот он мой монстр с клыками. Яркий оранжевый с акульей пастью. Щелкаю сигналкой и фары горят как глазки. Его долго разрисовывали первый раз и второй тоже повозились не мало. Но до открытия сезона, успели. Запрыгиваю на него и одеваю шлем. Черный с оранжевыми всполохами. Люблю все яркое. Рядом стоит моя тачка зеленого цвета. Порше Макан. Не люблю однотипные цвета, все по спецзаказу. Дед говорит, что мне просто нравится выделяться. Зовет меня выпендрежником.
Завожу мот и срываю его с места. Готовься Истомина, я иду за твоим "ДА!".
Беркут
Очередные гонки. Снова Золотареву неймется. И чего привязался к Тёмному.
Раньше с Димкой, мы были близкими друзьями, потом появился Егор, а потом уже в институте подтянулся и Рус. У Тёмного было трудное время, болела мать. После её смерти он ушел в себя, закрылся от нас. Потом его спас Егор, так он и попал в нашу компанию. Егор вырос в детдоме, но не сломался в той системе жестокой жизни. Потом из жизни выпал я.
Арина….
И как я не разглядел в этой с*ке такую тварь. Охотница за баблом, мать твою. Я до сих пор не понимаю, как не загнулся тогда…
— Здорова пацаны. — как всегда, веселый Руслан. Оптимист твою налево.
— Привет.
— Чё, Тёмного нет еще?
— Неа, ты же знаешь он любит выделываться и приезжает крайним. — вяло говорит Егор.
Да Лерка тоже его когда-то здорово пережевала.
Бл* все беды от баб. Они кроме траха за бабло ни на что и не способны. По крайней мере, сейчас только такие. Может где-то и есть эта особенная, но думаю вря тли.
— Вот он. — говорит Рус и толпа начинает реветь.
Тут резко толпа взрывается криком, визгом. Из темноты вырывается черный мотоцикл с ярко-салатовыми всполохами и ободками на колесах, несется на бешеной скорости и резко тормозит перед стартом.
"Тёмный" — скандирует вся толпа.
Мы все подтягиваемся к линии старта, и выстраиваемся рядом с ним.
— Ну и где этот Золотарев, который так просил реванш? — идут возгласы со всех сторон. Переглядываемся все и пожимаем плечами. Золотарев, тот ещё придурок, избалованный мажор. Как пришел в институт, так с Тёмным у них и война. Хотя причины, даже Тёмный понять не может.
Через десять минут вылетает из темноты еще один мот. Ярко-синий. Подлетает к линии старта, поднимает визор и орет:
— Готов проср*ть сегодня, Темный?
