— Замечательно! — Сэм язвительно усмехнулся. — Может, искупаемся.
Артур Паттерсон расплылся в улыбке. Ему нравился этот насмешливый парень из Бостона. За рожденной войной горечью угадывались доброе сердце и острый ум. Главное, есть с кем поговорить. Артур тяжело переносил войну. В детстве его баловали; чрезмерно опекали в юности, особенно после смерти отца; он знал материнскую ласку, рос в благополучной семье, пользуясь всеми благами цивилизации. Война явилась для него крушением. Раньше ведь он никогда не испытывал неудобств, не знал опасностей, ему не приходилось бояться. Теперь всего этого было в достатке. Ироническая насмешливость Сэма восхитила его.
Сэм достал свой НЗ — рождественский паек — и с кривой улыбкой развернул. Конфеты он уже раздал местным ребятишкам.
— Хочешь рождественскую индейку с каштанами? — Сэм дружеским жестом протянул Артуру банку консервов.
У того потеплело на душе. Похоже, Сэм обладает мужеством, которого не хватает ему самому. Артур только о том и думал, чтобы выжить, вернуться домой, в свою теплую постель, к чистым простыням и белокурым длинноногим женщинам.
— Спасибо, я сыт.
— М-м-м, — протянул Сэм, сделав вид, будто жует фазана, запивая добрым вином. — Какова кухня, а? Кто бы мог подумать, что в Италии так вкусно готовят!
— В чем дело, Уолкер?
К ним в окоп свалился сержант. По его мнению, за Сэмом нужен глаз да глаз: парень больно прыток, уже раз чуть не расстался с жизнью. Другое дело Паттерсон: осмотрителен, не лезет на рожон. Только уж шибко грамотный.
— Джентльмены, какие у вас проблемы?
— Никаких, сержант. Я расхваливаю здешние харчи. Хотите горячего пирога? — Сэм протянул полупустую жестянку.
— Бросьте, Уолкер. Вас сюда не на вечеринку позвали.
— Ах, черт! Должно быть, я неправильно понял текст на пригласительном билете. — Не обращая внимания на ворчание сержанта, Сэм закончил трапезу.
Сержант пополз было дальше, но оглянулся и буркнул через плечо:
— Джентльмены, завтра мы покидаем эти места. Конечно, если вы выкроите для этого время в вашем расписании светских развлечений.
— Постараемся, сержант. Приложим усилия!
Сержант усмехнулся. Ему нравилась способность Уолкера острить в подобных условиях. Это здорово поднимало дух, особенно сейчас. Сержант знал: впереди — еще большие трудности. Может, тогда и самому Уолкеру будет не до шуток.
— Только и делает, что придирается, — пожаловался Артур.
— Это существенная часть его обаяния, — проговорил Сэм, шаря в карманах в поисках еще одного окурка. И вдруг — словно дары волхвов — Артур вытащил почти непочатую сигарету! — Господи, приятель, где ты ее взял? — В глазах Сэма вспыхнуло неприкрытое вожделение. Артур зажег сигарету и передал ему. — В последний раз я досыта накурился, когда нашел курево у мертвого фрица.
Паттерсон содрогнулся. Да уж, с Сэма станется — обыскивать трупы. Возможно, дело в молодой бесшабашности, помноженной на врожденную отвагу. Это чувствовалось даже здесь, в окопе, когда они трепались о Гарварде и обменивались зловещими шутками.
В ту ночь они уснули, тесно прижавшись друг к другу. Дождь молотил до утра. На следующую ночь им повезло: подвернулся какой-то амбар. А еще через пару дней их полк вышел к реке Вольтурно. Это был тяжелый марш-бросок, стоивший им дюжины человеческих жизней. Сэм с Артуром стали неразлучными друзьями. Не кто иной, как Сэм, буквально тащил Артура на себе, когда тот признался, что не может больше сделать ни шагу; и не кто иной, как Сэм, спас его от вражеского снайпера.
Когда бои за Неттуно и Анцио закончились, полк, где служили Артур и Сэм, вывели на главный удар по прорыву линии обороны противника при Кассино. Здесь Артура ранило. Пуля угодила в предплечье. Обернувшись на свист пули, Сэм сначала решил, что товарищ мертв. Артур лежал в луже крови; глаза бессмысленно уставились в небо. Сэм рванул на нем рубашку и обнаружил рану. Он отнес Артура в медпункт и оставался с ним до тех пор, пока не убедился, что опасность для жизни миновала. Тогда только он вернулся в строй.
Следующие четыре месяца оказались сплошным кошмаром. В битве за Анцио погибло пятьдесят девять тысяч человек. У Сэма с Артуром было такое ощущение, словно во всей Италии не осталось ни одного клочка земли, где бы они не месили грязь и снег. Дальнейший путь лежал на Рим. Артур быстро поправлялся. Сэм был счастлив снова видеть его рядом с собой. Перед ранением Артура между ними завязались прочные отношения, о которых они не распространялись, но в глубине души чувствовали: такая дружба выдержит проверку временем. Они вместе, плечом к плечу прошли через настоящий ад, такое не забывается. Ничто в их прошлом — а возможно, и будущем — не шло ни в какое сравнение с этим новым опытом.
— Эй, Паттерсон, подвинь немного свою каменную задницу, — сказал Сэм Уолкер во время небольшой передышки в долине южнее Рима. То был решающий поход на столицу Италии. — Сержант говорит, через полчаса снимаемся. — Паттерсон застонал. — Чертов лентяй, ты ведь даже не брал Кассино!
Действительно, пока Артур лежал в медсанбате, доблестные однополчане дрались за этот город и не успокоились до тех пор, пока не превратили его в груду камней. Дым был такой, что им понадобилось семь часов, чтобы разглядеть руины огромного монастыря, который практически снесло с лица земли. С тех пор крупных боев не было, однако то и дело возникали мелкие стычки с немецкими и итальянскими отрядами. После четырнадцатого мая их усилия были вознаграждены: они соединились с Восьмой армией и вместе переправились через реки Джарильяно и Рапидо, и к началу следующей недели все совершенно вымотались. У Артура был такой вид, словно дай ему волю — и он проспит целую неделю.
Сэм слегка пнул его сапогом.
— Поднимайся, старина. Ждешь приглашения от фрицев?
Артур приоткрыл один глаз, словно надеясь, что ему позволят поспать хоть пару минут. Рана все еще давала о себе знать, и он уставал быстрее Сэма. Впрочем, так было и до ранения. Зато Сэм казался неутомимым — возможно, по молодости.
— Следи за собой, Уолкер, а то начинаешь походить на сержанта!
— У вас проблемы, джентльмены? — раздался знакомый голос.
Сержант всегда появлялся в самый неожиданный момент, шестым чувством угадывая, что подчиненные перемывают ему косточки. Как всегда, он возник за спиной Сэма. Артур мгновенно с виноватым видом вскочил на ноги. Этот служака вечно заставал его врасплох.
— Отдыхаете, Паттерсон? — Они маршировали много недель, но, подобно Сэму, сержант не ведал усталости. — Война вот-вот закончится, если, конечно, вы не проспите это событие.
