Когда он убрал на место флакон, она вдруг усомнилась, сможет ли устоять на ногах. В ее теле словно бы не осталось ни одной, даже самой хрупкой, косточки, и он легко, как пушинку, подхватил ее на руки и понес назад в спальню.
Бережно уложив ее на простыни, он опустился рядом, опираясь на локоть, нагнулся и стал опять исследовать губами каждую впадину и выпуклость ее тела. Вот она вновь ощутила дразнящее покусывание ее сосков, ласковые движения его языка на животе и бедрах; он неумолимо прокладывал путь к самой, интимной расщелине, и Лизетта сладострастно изогнулась, открывая желанному гостю свои владения. Потом он покрыл поцелуями ее стройные ноги, колени, лодыжки, как будто не желая оставить у нее на коже ни одного дюйма без своей отметины.
Она хрипло, не своим голосом стонала, впиваясь пальцами в его плечи, умоляя взять ее поскорее и прекратить эту сладкую, утонченную пытку.
На этот раз Джейк уже не сдерживался, не давал ей пощады; в диком экстазе он стремительно овладел ею, явно будучи уверен, что эту его силу, эту виртуозность сексуальных движений она запомнит на всю жизнь.
Когда все было кончено, Джейк перекатился на спину, увлекая ее за собой, и прижимал к груди до тех пор, пока судорожное дыхание Лизетты не стало ровным и глубоким.
Она представления не имела, сколько времени проспала, но, когда проснулась, было еще темно. Вначале она не могла понять, что за тяжесть придавила ее к кровати, но потом память ожила, принеся с собой жгучий стыд и раскаяние.
Она лежала неподвижно, и мозг ее терзали воспоминания еще не минувшей ночи. Ясно было одно: она не может здесь дольше оставаться. Ни в своей собственной постели, ни вообще в квартире. Лежать и думать о том, как он проснется утром и вновь захочет ее, было выше сил.
Ей нужно время, чтобы привести в порядок растревоженные мысли, время на размышление. А для этого необходимо остаться одной.
Потихоньку, с величайшими предосторожностями Лизетта высвободилась из объятий Джейка и медленно перекатилась на край кровати.
Она старалась не дышать, натягивая белье, вытаскивая из шкафа дорожный костюм. Бесшумно пройдя в соседнюю комнату, Лизетта собрала небольшую сумку – только самое необходимое: смену белья, косметичку, туалетные принадлежности, туфли на высоком каблуке, строгое платье для работы. Она повесила сумку на плечо и взяла ключи от машины.
Несколько минут спустя она уже вышла из лифта в подземный гараж. Еще минут через двадцать заполняла регистрационную карточку в холле небольшой гостиницы.
Номер оказался традиционно обставленным и тем не менее довольно уютным. Она закрыла дверь и бросилась в ванную.
На полочке стояла эссенция для ванн; она пустила воду, вылила туда всю бутылочку, вышла в спальню и, сбросив одежду, завернулась в махровую простыню.
Электронные часы показывали половину четвертого утра, и Лизетта застонала при мысли, что через четыре часа надо будет вставать и ехать на работу.
Горячая ароматическая ванна помогла унять боль в непривычных к такому напряжению мышцах, чего нельзя было сказать о боли в сердце.
Ее преследовал неотвязный образ Джейка, его сильного обнаженного тела в момент их слияния. Лизетта закрыла глаза и тряхнула головой. Боже, что она наделала! Как теперь она пойдет на работу и встретится с ним в деловой обстановке?
Но никуда не денешься! Можно, конечно, уволиться, но все равно придется отрабатывать еще неделю.
Все бессмысленно, подумала Лизетта, вытаскивая затычку из ванны и ставя ноги на коврик. Она вытерлась насухо и улеглась в постель.
От усталости, моральной и физической, она должна была бы провалиться в сон, а вместо этого лежала, уставясь в потолок, до самого рассвета, когда погрузилась в беспокойную дрему, от которой резко очнулась при звуке будильника.
К полудню Лизетта превратилась в издерганную развалину. Всякий раз, когда на столе звонил телефон, она представляла, что это Джейк. В результате она никак не могла сосредоточиться на текущих делах и уже в который раз перечитывала дополнения к составленному контракту, ничего в них не понимая.
Нелепость какая-то, решила она и пошла налить себе кофе из автомата в надежде хоть чуть-чуть сбросить напряжение и обрести уверенность.
Через час настойчивый телефонный звонок опять поверг ее в лучину страха. Лизетта подняла трубку.
– К вам мистер Холлингсуорт!
Проклятье! Глаза Лизетты затуманились, она машинально покусывала нижнюю губу.
– Лизетта! Вы примете его?
Как будто у нее есть выбор!
– Да, конечно. Пусть войдет.
Опять высокая грозная фигура в темном костюме заполнила собой пространство.
Лизетта натянула дежурную улыбку, но глаза смотрели настороженно, когда она указывала ему на стул.
Слава Богу, он принял это приглашение, а не навис над ней всей своей темной громадой.
Ей даже стало немного легче. Все-таки лучше, чем ждать, балансируя между гневом, страхом и болью.
– Документация, касающаяся вашей собственности в Тураке, будет вам представлена в ближайшие дни, – произнесла она.
Джейк хмуро взглянул на нее, как бы ощупывая худенькую фигурку, и ответил:
– Я не за этим здесь.
Лизетта опустила глаза.
– К сожалению, я не могу заниматься личными делами в рабочее время.
– Личными делами? – переспросил он, открыто насмехаясь над ее жалкими потугами на деловитость и канцелярской речью.
Нахлынувшее воспоминание о том, как она лежала в его объятиях и умоляла подарить ей немыслимое блаженство, заставило ее вспыхнуть до корней волос. Она посмотрела на часы, затем, приподняв брови, обдала его холодом своего взгляда.
– Да. Повторяю, здесь не место и не время.
В его темных глазах что-то пугающе сверкнуло.
– Что ж, назовите место и время.
– Не считаю нужным! – В Лизетту словно бес какой-то вселился, она была готова говорить самую несусветную чушь, лишь бы ему наперекор.
– Тогда я назову.
Ну почему бы им в самом деле не встретиться и не поговорить спокойно, без вражды? Она сама не знала, что мешает ей пойти на это.
– Думаю, нам лучше вообще не встречаться! – выпалила она.
Два темных отшлифованных агата метали отравленные стрелы прямо в ее сердце.
– Вот такими же зверскими приемами вы обработали и моего отца?
От этих слов кровь отхлынула от ее щек, глаза распахнулись и набухли слезами.
Она, окаменев, смотрела на него, пока не собрала последние силы и не встала из-за стола. На негнущихся ногах подошла к двери, открыла се и повернулась к нему.
– Прошу прощения, у меня много работы.
– Документы нужны мне через час, – жестко отозвался он.
– Вы их получите, – пообещала Лизетта, а про себя добавила: «Но только не из моих рук».
