Однако сегодня утром лицо снова было непроницаемым. Сейчас Стивен явно был целиком поглощен происходящим, потому что не заметил ее.
Она припарковала машину, бесшумно двигаясь, подошла к пикапу и тихонько поздоровалась:
— Привет!
Стивен круто обернулся, на лице было написано изумление и что-то еще, но Джиллиан не могла угадать, что именно.
— Джиллиан!
— Боюсь, что так, — ответила она, не скрывая радости. — Я тоже не ждала тебя здесь увидеть,
В этом замечании звучал вопрос, и у Стивена на лице отразилось замешательство ребенка, застигнутого за кражей леденца.
В ответ на невысказанный вопрос он пожал плечами.
— Я просто проезжал мимо и на минутку остановился. А ты?
— Работаю на моего жестокого работодателя, — ухмыльнулась она.
Стивен привычно вскинул бровь, и Джиллиан поспешно опустила глаза. К несчастью, в его присутствии она теряла контроль и над сердцем, и над разумом. А теперь к тому же еще и телом.
— Неужели такой ужасный?
— Да нет. Иногда он может быть… очень милым.
— Милым? — в голосе Стивена звучало шутливое возмущение, а глаза светились лукавством,
Джиллиан была очарована. Как всегда, когда неожиданно он давал волю своему юмору.
— Ну и не только милым, можно еще добавить кое-какие определения, — призналась она. — Я не хотела утром вылезать постели, покидать место, где совсем недавно был ты.
Это было совершенно бесстыдное заявление, но Джиллиан всегда говорила, что чувствовала. Стоило ей открыть рот, и она выдавала все напрямую, совершенно не думая последствиях.
Выражение его лица смягчилось, и Джиллиан подумала, какой же он красивый, когда исчезает напускная суровость.
— Ты всегда говоришь что думаешь?
— Да, а ты говоришь прямо хоть когда-нибудь?
— Почти никогда, — губы его дернулись: усмешке.
— Может быть, это еще не поздно исправить?
— Даже не надейся.
— Ты не знаешь, какая я способная учительница.
— Это зависит от того, чего ты хочешь добиться.
— Стивен, неужели ты все рассматриваешь под углом «добился — не добился»?
— А разве ты нет?
Джиллиан покачала головой. Как объяснить ему, что она не верит в такую постановку цели, которой надо «добиваться» любой ценой. Она считала, что надо просто жить сегодня, ради текущего дня и делать все с полной отдачей именно сейчас. Цели, которых надо добиваться, загоняют вас в капкан. Или, пользуясь расхожей фразой, не дают вам видеть леса из-за деревьев. Ее жизненная философия это отвергала. Она давно пришла к выводу, что, вероятно, является единственным человеком в мире, который так считает. Ее партнерша и подруга Лесли была человеком цели. Джиллиан просто не обращала на это внимания и шла себе своим путем. Иногда Джиллиан задумывалась: может быть, это она какая-то странная, но потом перестала обращать на это внимание, тем более что меняться все равно не собиралась.
— Цели ограничивают свободу, — наконец проговорила она, вызывающе вздернув нос.
— Они придают смысл жизни, — поправил Стивен.
— Далеко не всем, — возразила Джиллиан.
— Прости, ты никогда не пыталась ставить себе цели.
— Точно так же, как ты не пытался высказать, что ты думаешь.
— Очко в вашу пользу, мисс Коллинз. Джиллиан фыркнула.
— Что ж, начнем первый урок.
— Если я пойду в этом навстречу, тебе придется попробовать ставить цели.
— Ладно. У меня уже есть цель, — хитро улыбнулась Джиллиан, и неприкрытая чувственность ее взгляда объяснила ему, какую именно цель она имеет в виду.
— Это не то, о чем я думал, — не удержался от улыбки и сам Стивен и тут же уточнил: — Вернее, не совсем то. Ну, пожалуй, немножко. Нет, много. А, черт, я несу неизвестно что.
Лицо его стало озадаченным, даже растерянным.
— Первый урок прошел прекрасно, — кивнула Джиллиан. — Перейдем ко второму. — Она взяла его за руку. — Я хочу, чтобы ты кое с кем встретился.
Все еще ошеломленный собственной растерянностью, Стивен покорно позволил повести себя в контору мотеля.
Они направились к внутреннему телефону, и Стивен, стоя рядом, не прислушивался к ее разговору, а просто наблюдал за нею, испытывая при этом большое удовольствие. Джиллиан не скрывала своих эмоций и во время разговора оживленно жестикулировала. Она ни минуты не стояла спокойно, энергия переполняла ее и, казалось, наполняла собой окружающее пространство. Энергия и трогательная искренность, присущая только ей.
Когда Джиллиан положила трубку, на лице у нее было написано торжество.
— Пойдем к бассейну, — предложила она.
В эту минуту он, наверное, без возражений последовал бы за ней даже в ад. У нее был такой лукаво-кокетливый вид, что у него невольно дернулись уголки губ. И сердце екнуло.
Из бассейна доносилась громкая незнакомая речь. Стивен никогда не видел столько подтянутых тренированных тел одновременно. Он наблюдал, как ловко кувыркались они в воде, и ощутил какую-то долю той душевной близости, какая была у Джиллиан с этими людьми, брошенными в чужой стране, живущими из милости, хотя было совершенно очевидно, что они блестящие артисты, одни из лучших в мире.
В ситуации с русскими актерами чувствовалась безнадежность, а он хорошо знал, что это такое.
— Стивен.
Он оторвал глаза от бассейна и посмотрел на Джиллиан. К ним присоединилось двое мужчин: Сергей и еще один, которого Стивен не узнал. Узнать его было трудно, потому что лицо его было раскрашено белым и черным.
— Это Константин… Мим.
Нескольких жестов подвижных рук и тела
Константина и гримас загримированного лица было достаточно, чтобы выразить радость от встречи со Стивеном и благодарность за его помощь и поддержку.
Стивен вспомнил движения рук Джиллиан, их выразительность, как много они и ее лицо говорили без слов. Из нее получился бы прекрасный мим, но Стивен не хотел бы, чтобы она лишилась дара речи, потому что жаль было бы не слышать язвительных словечек, слетающих с ее острого язычка. И все же его поразило, как много понял он из немой импровизации мима,
Теперь Джиллиан тоже стала жестикулировать, без слов общаясь с мимом. Константин улыбнулся ей, потом Стивену»
— Ему хотелось бы кое-чему научить тебя, — проговорила она, — в благодарность за помощь, но я сказала ему, что у тебя чересчур каменное лицо.
Ему хотелось принять вызов Джиллиан, но, глядя в ее смеющееся лицо, он с неохотой отбросил эту мысль. Не было у него времени на такое легкомыслие.
И все-таки у него мелькнула мысль, что это могло бы стать очень интересным. Пожалуй, это было бы„0 весело.
Но только не сейчас.
Это он и повторил вслух.
— Может быть, потом, после праздничного открытия. Но передайте ему спасибо
