И тут ее, как громом, догадка поразила. Не зря ее Земфира, Люцитина мать, предупредила, ох не зря. И не зря Люцита с Розаурой, известной дочкой колдуна, в последнее время много шушукается. Не иначе Люцита что-то против Кармелиты затевает.
Как же тут смолчать?!
Потому Рубина подошла к Люците и строго спросила:
— Мне показалось, девочка, что ты произнесла имя Кармелиты?
— Вечно тебе что-то мерещится, Рубина, — дерзко ответила Люцита.
— Мерещится или нет, но я тебя предупреждаю. Даже имя ее не упоминай.
— Да не трогаю я вашу Кармелиту! Нужна она мне…
— Тебе-то не нужна. Да другим нужна. Оттого и злобствуешь! Но я тебя предупреждаю, чтоб ты против нее чего не удумала… Вот, оберег видишь? Он обережет Кармелиту от любого зла. А твое зло к тебе же и вернется…
— Да не пугай меня, старуха! — забыв об уважении к старости, сказала Люцита.
— Смотри, девочка!
От спора цыганок оторвал какой-то гаджо.
— Эй, цыганка! Погадай мне!
Увидев, что обращаются к Рубине, Люцита с облегчением ушла.
Старая цыганка внимательно посмотрела на Игоря:
— Не буду я тебе гадать… У тебя душа черная, уходи.
А незнакомец улыбнулся и сказал Рубине:
— Погоди прогонять, я золотом плачу! Или ты браслеты не любишь?
* * *
Максим вернулся в астаховский офис. Настроение было совсем никудышнее. А тут еще и Антон пришел пьяненький.
— Анто-он, — совсем по-астаховски прогундосил Макс. — Где ты был? Я же просил меня подменить.
— Братан! Не волнуйся, я как раз тебя и подменял. Деловая встреча. Ну, слушай, большой бизнес — это круто, это мое. Как же клево, почувствовать себя сильным.
— О чем ты?
— Да не о чем, а о ком. О себе, любимом. Знал бы ты, какая у меня гениальная идейка появилась, как с этим цыганьем разделаться. И очень скоро. Но по-позжее… А ты-то что здесь делаешь? У тебя же, кажется, свидание.
— Отменилось…
— Так. А ну, смотреть мне в глаза! — и продолжил с цыганскими интонациями: — Вижу, милый, вижу, хороший. Тебя обманули. Продинамили!
— Да, она не пришла. И давай оставим эту тему. Ладно?
— Дорогой Максим. Если говорить на языке большого бизнеса, который последние полтора часа мне особенно близок… Тебя просто кинули, мой мальчик, и я бы на твоем месте потребовал неустойку.
— Какую неустойку?
— Ну, какую неустойку может молодой человек потребовать у молодой человечихи? Только эту самую!
— Ну, хватит, Антон! Езжай домой.
— Так. Не кипятись. Ты же ни черта не понимаешь. Женщины, они же любят силу и натиск. Особенно цыганки. Читай классику, бестолочь. Например, оперу «Кармен» Бизе. «Тореадо-ор, сме-елее в бой!»
Максим не мог больше злиться на пьяненького управского тореадора:
— Антон, сейчас выходишь на улицу, ловишь машинку. И быстро — домой, баиньки. А о классике потом поговорим, когда проспишься.
Антон согласился удивительно быстро.
Как будто из него алкогольный запал достали.
* * *
Света обегала всю набережную. Максима нигде не было.
Вернулась к машине.
— Ну? — с надеждой спросила Кармелита.
— Что «ну»? Где твой кавалер?
— Не знаю… может, опаздывает?
— Ну что ж, будем ждать. Время у нас есть. А может, он передумал?
— Нет. Не думаю. Ты не видела, какими глазами он на меня смотрел…
— Ой. Я-то знаю, как смотрят на таких симпатичных девушек, как ты.
— Нет, Света, дело не в этом. Тут большее.
— Да? И насколько?
— Намного. И вообще, что я горожу. Это же мы опоздали! Он пришел, увидел, что меня нет, развернулся и ушел.
— Ну так и плюнь. Не стоит он того. Что за парень, если девушку дождаться не может! Да что ж с тобой творится? Брось ты так переживать! Пришел — не пришел, какая разница? Так… знаешь что, подруга, поехали домой!
— Нет, Света, я хочу его еще хоть раз увидеть!
— Ох ты, Боже мой… Ну хорошо. Я, кажется, знаю, что нам нужно делать…
Какое-то время ехали молча. А потом Кармелита все же призвала подругу к ответу.
— Слушай, Свет, останови машину. Давай, рассказывай, куда мы едем? И что ты задумала?
Машина остановилась, и Света гордо произнесла:
— К Антону Астахову.
— А кто такой Антон Астахов?
— Это тот самый злодей, от которого тебя спас твой герой!
— К этому? Зачем?
— Где твой Максим обитает, ты не знаешь? Не знаешь. А Антон с Максимом друзья. И он точно знает, где можно найти твоего Максима.
— Свет, извини, но без этого урода никак нельзя обойтись?
— Ну, насчет урода ты не совсем права. А насчет «никак нельзя обойтись»… Подожди, а ты хочешь найти своего Максима?
— Хочу.
— Тогда умей добиваться своего! Let's go!
Машина тронулась с места. И уже совсем скоро тормозила у Астаховского дома.
Хороший дом, отличная ограда. Мощная. Правда, калитка почему-то настежь открыта. Удивились, переглянулись. Вошли. Постучали в дверь. Открыли не сразу. Очень не сразу. В конце концов, после нескольких взрывов грохота, в дверном проеме показалось изрядно помятое лицо Антона:
— Вам кого?..
Увидел Свету, улыбнулся. А увидев Кармелиту, заулыбался еще шире. С криком «Неустойка! Тореадор, смелее в бой!» схватил ее за руку, втащил в дом и захлопнул дверь.
Света растерялась, начала стучаться в дверь, в окна.
— Эй! Откройте! Антон! Открой! Кармелита! Антон! Открой! Кармелита! Кармелита!..
Но не зря о таких строениях говорят (чаще всего на английском): «Мой дом — моя крепость!».
* * *
— Значит, отказываешься?
Игорь покрутил перед носом у цыганки сжатым кулаком.
— Иди с миром, не нужно мне от тебя ничего, — сказала Рубина.
Тогда Игорь разжал кулак. И там действительно был браслет. Хороший, дорогой, золотой. Рубина это с одного взгляда поняла. (Кому ж еще разбираться в золоте, если не цыганам?)
— То есть ты мне гадать не будешь? Не будешь. Ладно, как хочешь. Тогда — другой вариант.
Игорь на удивление ловко заткнул браслет старухе за пояс. Как клещами, схватил ее за руки и громко заорал:
— Люди, помогите!!! Милиция! Эта старуха хотела меня обокрасть! Милиция!
Цыганки бросились было Рубине на помощь. Но тут, непонятно откуда, вынырнул наряд милиции, и довольно большой — пять человек.
— Стой, воровка, не уйдешь! Люди, смотрите, она браслет мой украла. А выбросить не успела — в юбке запутался. Люди! Милиция!
Рубину потащили к очень вовремя подъехавшему милицейскому «бобику». Все же умеет наша милиция работать оперативно.
Если захочет.
* * *
Так получилось, что в пьяных мозгах Антона переплелось сразу много идей и мыслей. К приходу Светы с Кармелитой они, как мозаика, сложились в очень гармоничную картинку.
