— Растаяла передо мной, да, Джо?
— Еще одно дерзкое замечание, и я не дам тебе подвезти меня до дома. — Она проскользнула в роскошный, обитый светлой кожей салон, усердно ища разумное оправдание своему решению. Во-первых, надо же было как-то добраться до дома, верно ведь? А поскольку она сейчас очень остро реагировала на запахи, то при любой возможности избегала общественного транспорта.
— Все в порядке? — Пристегивая страховочный ремень, Лайам заметил, как ее передернуло.
— Порядок. Просто весь день меня мучает эта ноющая спина. Пустяки. Ты замечал, что поезда пахнут паленой резиной? Что многие водители такси пользуются ужасным лосьоном после бритья, а табачный дым никогда не выветривается?
— Нет.
— Если б ты хоть раз оказался беременным, заметил бы.
— Ты намекаешь, что от меня чем-то пахнет? От него пахло восхитительно. Она ему этого, разумеется, не скажет.
— Я просто так.
— Что угодно, лишь бы уклониться от темы.
— Я подумала, что тебе будет полезно узнать, что беременность не какая-то красивая штучка в акварельных тонах. Многие мужья места себе не находят.
— Что я должен сказать? Благодарить тебя за то, что пощадила меня? Ты в самом деле считаешь меня недорослем и недотепой, которому подавай только лакомые кусочки?
— Я просто говорю… — Ее шокировала его ярость.
— Знаю, что ты говоришь. Тебе не приходило в голову, что я о тебе беспокоюсь? Понимаю, не приходило, — добавил он с угрюмой улыбкой, оторвав на мгновение взгляд от лобового стекла. — Думаю, тебе также не приходило в голову, что мне, может быть, хотелось быть рядом с тобой, чтобы помочь тебе перевалить через наименее живописные этапы беременности.
Не успели они выехать на шоссе, как пришлось встать в конце длинного хвоста машин. Лайам с нетерпением барабанил пальцами по рулю, и тут, как по сигналу, полил дождь.
— Бывает и хуже.
— Расскажи, как! — ехидно протянул Лайам.
— Возможно, эта боль в спине не просто боль. Лайам раскрыл рот, чтобы выдать очередное вертящееся на языке острое словцо, как вдруг до него дошло. Он ошарашенно обернулся.
— Пожалуйста, скажи, что это дурная шутка.
— Мне не до шуток, — с дрожью заметила Джо.
— Не может быть, еще рано. — Он был почти так же бледен, как она.
— Ты ему скажи, а не мне, — предложила Джо, кивая в сторону своего живота.
— Без паники. — Лайам нетвердой рукой провел по волосам.
— Я не паникую, — вновь пропищала Джо, хватаясь за панель — ее опять прихватило. — В этот раз было хуже, — выдохнула она и откинулась на спинку.
— Все будет в порядке. — Напряжение в его взгляде не совсем соответствовало спокойной уверенности в его голосе. — Ты уверена, что это схватки?
— Как я могу быть уверена? Со мной такого еще не бывало! Может быть, конечно, это ложная тревога, но, если не возражаешь, я отдала бы предпочтение излишней предусмотрительности.
— Успокойся. Дыши. — Он явно считал, что дыхание неразрывно связано с деторождением. Дыхание и горячая вода. Горячей воды не было.
— Дышу, — ответила она без особого энтузиазма. — Вези меня в больницу, Лайам. — Джо закрыла глаза. Почему-то она верила, что Лайам поможет ей выкарабкаться из этого. Не станет же она рожать посреди автомобильной пробки, нельзя же так! Она открыла глаза, когда машина вдруг поехала. — Мы так и должны ехать, по обочине? — спросила она. Вслед им неслось гудение десятков автомобилей.
— Ты хочешь, чтобы я остановился? — мрачно поинтересовался Лайам, продолжая ехать.
— Думаю, это было бы неплохо. Он не ответил — он тоже заметил мигалку полицейской машины в зеркале заднего вида.
Лайам опустил стекло скорее нетерпеливо, чем виновато.
— Не выйдете ли из машины, сэр? — Полицейский инспектор утомленно натянул фуражку, готовясь выслушать очередную байку об уходящем поезде или улетающем самолете.
Нет, он не мог забрать Лайама. Только не сейчас. Он ей нужен!
— Нет! — панически выкрикнула Джо. — Не бросай меня, Лайам! — Она схватилась за его бедро, ее снова пронзила боль. Джо не слышала, что Лайам сказал полицейскому, но спустя мгновение дверца со стороны пассажира открылась. Джо дико посмотрела на полицейского, она уже не владела собой.
— Не беспокойтесь, мы доставим вас в больницу. Мы в пятнадцати минутах езды от Городской. Мисс… Миссис?..
— Рафферти, — подсказал Лайам, подтягивая к себе Джо и успокаивающе поглаживая ей шею.
— Не может быть, что это уже роды, еще рано. — Она подняла голову и увидела, как мужчины переглянулись. — Я не собрала вещи и не написала план родов. — Ее била дрожь. — Я записалась рожать в Сент-Кэтринз, а не в Городскую.
— Думаю, в сложившихся обстоятельствах они тебе не откажут, — сухо заверил ее Лайам.
Полицейский выпрямился, в руке у него была рация. Он коротко переговорил и снова сунул голову в машину.
— Я поеду вслед за вами, сэр, впереди поедет мотоцикл. Не волнуйся, душечка, такое случается каждый день. — Но не у меня же!
Эскорт сопровождал их до самой больницы. Позднее Джо смутно помнила отраженные в мокром лобовом стекле мигалки и вой сирен. Все ее внимание сошлось на происходившем у нее внутри.
Лайам подбадривал ее, но косточки вцепившихся в руль пальцев побелели. По долгу службы ему приходилось бывать в самых опасных переделках. Он даже отсидел в тюрьме во враждующем государстве. Любая зона военных действий с недружелюбными туземцами и то легче, решил он, когда хилая попытка вызвать у Джо улыбку провалилась. Ничего удивительного: он же треплется, как какой-нибудь дебильный ведущий телевизионной игры!
— Извини. — Он никогда еще не чувствовал себя таким беспомощным.
— Нет, продолжай, так легче.
— Правда?
— Мне страшно, Лайам. Что, если?.. — Глаза у нее потемнели. Она не могла больше сопротивляться нарастающему в ней ужасу. Девять месяцев. В ее случае — почти восемь. Этого должно было хватить, чтобы подготовиться. Но ей не хватило.
— Все будет прекрасно, Джо. Завтра от этого останутся только неприятные воспоминания.
Уверенность в его низком голосе помогла ей взять себя в руки.
— Пожалуй, уже поздно менять планы. — Ее бледные губы растянулись в слабой улыбке.
Палата, где только что толпилась масса народу, вдруг опустела, и Джо осталась одна, в белой больничной рубашке. С ней была только капельница. Сквозь открытую дверь Джо слышала, что доктор говорил Лайаму.
После очередного вопроса Лайама она подумала, как много он знает о буднях деторождения. Ей не пришло бы в голову и половины его вопросов. Ей даже стало намного легче, оттого что ответственность переходила в чужие руки.
