— «Эсперанса», — взывала я, грациозно продвигаясь в сторону прилавка «Беар Шоулдерс». Они производят лучшие в мире лосьоны, а у меня пересохли руки. Я решила украдкой попользоваться лосьоном с витрины.
— «Эсперанса»… это означает «надежда».
Скорее, безнадега.
Не везет так не везет — пробник с кремом «Экзотический огурец» оказался пустым. Я огляделась и помахала рукой Каро, одной из более приятных продавщиц.
— Привет, Каро, ты мне не поможешь? Пробник с кремом «Экзотический огурец» пустой.
— Опять? Сейчас посмотрю. — Она подошла к прилавку и нахмурилась. — Это у нас бестселлер среди средств для рук.
— И понятно почему. Он такой бархатистый, и в него входит компонент против старения кожи, правда? Ты что-нибудь знаешь про это? — спросила я.
— Мне рассказывали, что он проходил испытания в лаборатории и, может статься, действительно неплох, раз так раскупается, — сказала Каро. Она открыла шкаф и наклеила ярлычок «пробник» на новый флакон: — Вот. Попробуй его, малышка.
Я выдавила небольшую порцию жидкости на ладонь и втерла ее.
— Божественно!
Каро захихикала:
— Я муженьку своему рассказываю, что этот крем помогает против старения. Как-нибудь на днях принесу крем домой и натру ему член. Посмотрим, как это на него подействует.
— Ну ты даешь!
— А ты им руки мажешь. Милая, да тебе никакие кремы против старения не нужны, для такой красоты. — Она взяла меня за мизинец правой руки и внимательно осмотрела обе стороны ладони. — Совершенная форма. Ногти блестят, кутикулы в порядке. А кожа… м-м-м.
— Извините, девушки, мне нужен крем «Экзотический огурец». — Прямо перед прилавком стояла женщина. За ней на невидимом поводке следовал муж, лысый мужик, явный подкаблучник.
— «Эсперанса»? — спросила я у суровой дамы, держа флакончик наготове.
— Господи, нет, конечно! Это уж слишком, — гавкнула дама. — Меня тошнит от этой тигриной леди, и вообще у меня аллергия на химию, которую добавляют в духи. Но «Экзотический огурец» — это заманчиво. Это пробник? — Она подняла флакончик и осмотрела его со всех сторон. — Не знаю, не знаю. Вы пользуетесь им, да? Вы не возражаете, если я понюхаю его на ваших руках?
Муж сложил руки на груди и явно скучал.
— Пожалуйста. — Я сложила руки, как для молитвы, и поводила у нее перед носом. — Запах очень тонкий.
Суровая дама осторожно принюхалась:
— Запах приятный. Ну и ручки у вас. Дэрил, ты только посмотри на ее руки, нежные, как сливочное масло.
Опять про руки. Я заставила себя улыбнуться. Руки — это мое главное достояние.
— Но это не от крема, Мюриель, — робко возразил Дэрил.
— Какая разница? — рявкнула его жена. — Дорогуша, у вас очаровательные ручки. Правда, Дэрил?
— Очень красивые, — уныло согласился он, имея в виду «когда-мы-наконец-уйдем?».
Я поулыбалась им, пытаясь вспомнить, откуда мне знакомо лицо этого Дэрила. Я ведь где-то видела его раньше.
— Постойте, вы не агент? Дэрил Мусековитц?
— Малковитц, — кивнул он.
— Точно, театральный агент, — сказала я, припоминая, что Хейли с ним знакома.
Он снова кивнул, миссис Малковитц намазывала руки кремом, а у меня вдруг появилась идея. Можно сказать, взорвалась в голове. Классная идея.
— Вы очень вовремя, мне как раз нужен агент.
— Вам и еще всем официанткам в городе. — Дэрил сунул руки в карманы брюк. — Мюриель? Ей нужен агент. Дай девушке визитную карточку.
— Видите ли, я намерена выступить в качестве фотомодели рук. — Я грациозно поднесла руку к щеке и похлопала ресницами.
Дэрил только хрюкнул, но Мюриель тут же повернулась ко мне и уставилась на меня во все глаза.
— Да, понимаю.
— Ну, зайдите ко мне в контору на следующей неделе, — промямлил Дэрил.
Жена шлепнула его по плечу:
— Не будь идиотом! У девушки фантастические руки. — Она раскрыла сумку и протянула мне визитку. — Забудь про конкуренцию, куколка. Позвони завтра и передай Шерри информацию о себе. Мы подпишем с тобой контракт на будущей неделе, и я подумаю, как организовать пробы. — Она снова покосилась на мои руки и улыбнулась. — Совершенство. Уверена, мы обязательно подыщем для вас то, что надо.
Скажу я вам, мне хотелось воздеть свои совершенные руки и пуститься в пляс прямо посреди отдела косметики!
Но всему свой черед. Сначала надо было спуститься в туалетную комнату и смыть со своих драгоценных пальцев запах «Эсперансы», то есть тигриной мочи.
Потом назад и снова воспользоваться кремом «Экзотический огурец».
Скажу я вам, совершенство рук — отнюдь не дело случая.
Я осторожно продвигалась по карнизу, ногами со свежим педикюром нащупывая поддельный камень, а кончиками пальцев — поддельную штукатурку.
— Где она? — из-за стеклянной двери раздался голос, вызывавший у меня стойкое отвращение. — Она же только что была здесь…
Я заставила себя глянуть вниз, на улицу, и быстро отвернулась, потому что у меня закружилась голова. Мое тело покачивалось на карнизе, а душа испытывала захватывающее раздвоение личности: шагнуть вниз — и положить конец страданиям или, изо всех сил цепляясь за карниз, продолжить это головокружительное передвижение в чужом мире, не зная, кто ты и откуда.
Я чувствовала настоящие слезы на глазах, когда камера приблизилась для крупного плана.
— Стоп! Снято! — крикнула Стелла. — Замечательно! Великолепно! Теперь следующий эпизод.
Шоп вразвалочку прошел передо мной по настилу, изображавшему улицу десятью этажами ниже моего карниза, и заглянул через стеклянные двери в пентхауз. Все это делалось ради Деанны, потому что наша примадонна отказывалась даже пальцем шевельнуть, если ее лично не просили об этом.
— Следующая сцена, декорации те же, — сказал ей Шон. — Пентхауз Ван Алленов, балкон изнутри и снаружи. Вы готовы, миссис Чайлдз?
— Минуточку, — невозмутимо ответила Деанна.
Рори пробрался на «улицу» у моих ног, его лицо находилось на уровне моего живота.
— Это было потрясающе! Малыш, тебе это удалось! Это будет успех. Когда выходит серия, в пятницу? Пари держу, после такого они обязательно захотят смотреть следующую серию.
— Спасибо, — сказала я, все еще со слезами на глазах переживая сыгранную сцену. — Дай мне, пожалуйста, салфетку с тележки, — попросила я, не желая сходить с места. Я всей душой чувствовала, что вошла в роль по-настоящему, и не хотела испортить настрой, меняя положение.
Он протянул мне салфетку, и я осторожно промокнула глаза.
