— Как помогает?
Лучше говорить о машине, чем обо мне, которая не помогает, а только мешает.
— Контролирует траекторию движения. Держит линию, короче… Когда обрыв или горы приближаются, она притормаживает, не заметила разве?
А что я должна была заметить? Притормаживает… Ну, я-то думала, это он газом-тормозом управляет, а не тетка из компьютера.
— Могу ли я вам чем-нибудь помочь? — снова вылезла она так кстати со своим идеальным английским произношением.
— Заткнись! — ответил ей Кузьма по-русски, и как ни странно, она его прекрасно поняла. — Знаешь, почему все компы говорят женскими голосами?
Откуда мне знать! Пожала я плечами. Он же все равно в мою сторону не смотрит. И Слава Богу — дорога узкая, поворот на повороте сидит и поворотом погоняет. А скорость — нет, я специально на знаки не смотрела. Запомнила прошлую шутку Кузьмы про то, почему так часто меняется скоростной режим — типа знаки "40" они поставили, а "80" убрать забыли. Сейчас я ждала новую остросюжетную путевую остроту.
— Бабе можно просто сказать "Заткнись", а мужику хочется дать в морду. Все бы с разбитыми экранами ездили…
Где тут смеяться? Я — баба. Мое дело молчать. Тем более на такой сумасшедшей дороге. С не менее сумасшедшим водителем.
Глава 31 "Фейковая девушка"
— Даш, держи!
Я еле успела подхватить носки, которые Кузьма швырнул мне, как он уже сиганул в канаву, которой заканчивалось поле, ввиду наличия паркомата именуемое стоянкой. Полетел доставать футбольный мяч, который запулил туда мальчишка, решивший с приятелями поиграть на пустом поле. Я побежала следом — благо Кузьма уже затянул мне шнурки, завязав на два жестких узла. Ручеек был ручейком только по размеру, течение успело в считанные секунды отнести легкий мяч метров так на десять. Но не зря же Кузьма был бегуном.
— Держи их в руках, — кивнул он на носки, когда вернул детям мяч. — У меня ноги все грязные и мокрые.
Он захватил кроссовки с собой, как и полотенце, которое рассчитывал использовать после бега, и пошел по колкому песку и горячему асфальту прямо босиком. А идти было прилично. Машины шли сплошным потоком — и откуда только взялись, пришлось сделать крюк до пешеходной зебры и вернуться вдоль серых стен крепости, над которой парил красно-бело-синий хорватский флаг.
— Смотри, какая рыбина! — вдруг остановился Кузьма на мосту и заглянул в ручей, в котором только что побывал. — Такая могла и полноги оттяпать, — пошутил он, а я непроизвольно взглянула на его запылившиеся ноги с едва приметными зеленоватыми разводами.
Все же он какой-то странноватый — чего кинулся за мечом? Парни не крохи, сами запулили, пусть сами и вытаскивают. И вообще у них родители на всякие пожарные случаи имеются. Они сидели в багажнике с мороженым и равнодушно наблюдали за потерей мяча. "Спасибо" все же сказали, но сам факт!
Но рассуждать вслух я не стала, только сказала, глядя на полную парковку, всего машин на десять, у самого входа в старый город, что не один он такой умный, кто приехал к самому открытию.
— Я самый глупый! — парировал Кузьма, и я сначала подумала, что глупость его заключалась в канаве с тиной.
Но, как оказалось, Кузьма говорил о погоде, которая уже не шибко-то и дышать позволяла, не то что лазить по горам.
— Надо было к семи приезжать. Пробежали бы сначала по дороге до второго входа и там уже по лестницам попрыгали.
Пробежали? Форма "мы" в его устах мне не особо понравилась. Я обулась в кроссовки, чтобы просто ходить. А он пока оставался босиком: туалет оказался платным, а у нас не оказалось мелочи. И вместо того, чтобы впустить спасателя футбольных мячей бесплатно, туалетная бабка-консьержка предложила ему вымыть ноги в фонтане внутри городских стен.
— Из него даже воду пьют, — заявила она безапелляционно.
Спасибо тебе, конечно, бабушка, преогромнейшее. Рекомендованный фонтан оказался смесью Писующего мальчика и Самсона — в хорошем понимании этих конструкций. В Стоне вода лилась тонкими струйками из ртов вделанных в стену человеческих голов — как толстый намек на то, что здесь когда-то властвовали греки, а затем и римляне. Латинскую надпись я прочесть не смогла — только расшифровала циферки как восемьдесят первый год, но не стала лезть к Кузьме с лишними расспросами: еще выяснится, что он и латынь знает! Чтобы я окончательно почувствовала себя рядом с ними дурой.
Чтобы не смотреть на водные процедуры бегуна, я оглядела достопримечательности исторического центра города: все тут из серого камня. Крепость далеко, церковь, похожая на вчерашний францисканский монастырь, близко, дома с французскими решетчатыми балкончиками, украшенными живыми цветами в горшках, напротив… А дальше все ступеньки да ступеньки полуразрушенной городской стены, уходящей высоко через увитые пышной растительностью зеленые горы.
Я сглотнула невкусную слюну. Спасало лишь одно — Кузьма купил парковочный талон на четыре часа, так что в полдень весь этот ужас должен был для меня закончиться. Тот ужас, который еще даже не начался.
Чтобы особо не смущать ни себя, ни прохожих, Кузьма ополоснул ноги под одной струей, а воды для пробы набрал в бутылку изо рта соседней головы.
— Слушай, а вода неплохая, — протянул он бутылку мне на пробу.
И было принято решение обе бутылки наполнить из фонтана как в стародавние времена. Бутылки были из серого пластика, со специальными поилками, чтобы вода не проливалась при беге, когда бутылки стояли в карманах пояса. В третьем кармане, который был впереди, лежали ключи и телефон. А вот у меня ничего не было — пустые руки. И в них, и во всем теле уже жило желание свалить куда-нибудь в тенек.
— Один момент!
Кузьма все же пошел в магазин — как сказал, за новым кремом, а явился с двумя кепками. Белыми со словом "Croatia". К счастью, футболка спасла меня от помощи его рук — лоб, шею и руки с ногами я могла намазать сама. Сложив полотенце, Кузьма оставил его и тюбик под куст со словами "потом заберем", и мы двинулись к выходу на стены, чтобы купить билеты.
Обратившись к пожилому мужичку по-английски, Кузьма тут же перешел на русский, и они как-то легко утрясли различия в хорватском произношении числительных.
— Напомни мне потом купить футболку с Модричем, — попросил Кузьма, когда мы вернулись из закутка под солнце.
— С кем?
— Не интересуешься ты футболом, ну совсем. И не стыдно после чемпионата мира не знать хорватских футболистов? Знал бы, показала бы тебе его на плакате — за спиной мужика висела вся хорватская сборная.
Я пожала плечами: Модрич так Модрич, запомнила…
— Помнишь шутку из КВНа? Чем отличаются сборные Бразилии и России? Российские футболисты знают состав сборной Бразилии…
Кузьма был без зеркальных очков и сейчас сощурился.
— Зря ты так… Шутка устарела… Я тебе тоже футболку с Модричем куплю. А будешь выпендриваться, с Мбаппе.
Я решила проглотить эту новость молча, не прося объяснений.
Вверх вела широкая дорога без ступенек, и даже на ней я почувствовала неприятное напряжение в ногах. И видимо оно нарисовалось у меня на лице так ярко, что Кузьма остановился. Но, увы, не для меня, а чтобы совершить разминку.
— Ну, ты готова?
Кузьма поразогревав мышцы — или как у них там, спортсменов, это называется, уставился на меня. Я что, тоже должна сесть тут у всех на виду в полушпагат? Лучше уж к носу коленку задиру. Доволен?
Наверное, он прочитал вопрос в моих глазах, поэтому надвинул на них козырек кепки.
— Думаешь, я побегу? — спросила я с вызовом, вскинув подбородок, и совсем перестала что-то видеть из-за козырька, тронувшего нос.
— Уверен. Куда ты денешься?! С желтой подводной лодки…
И он принялся напевать себе под нос битловскую песенку про субмарину, пока я высвобождала свой нос, поправляя кепку.
— Наступаешь на носок, а потом на пятку, — ухватил он меня на руку, когда мы не дошли еще даже до входа. — Носок, но не на пальцы, и медленно на пятку. Поняла?
