Заезжаю в супермаркет, покупаю продукты первой необходимости и забрасываю в багажник. Я видел, в какой подъезд зашла малышка, осталось только найти квартиру.
Припарковавшись возле подъезда Маши, выхожу на улицу. Осматриваюсь в поисках соседей.
Достаю из багажника пакеты и замечаю бабку, идущую в сторону нужного подъезда.
— Добрый вечер! — старушка останавливается, оглядывая меня с ног до головы.
— Ты кто? Я тебя не знаю, — строго нахмуривает брови.
— Я не местный. Врач, — показываю на окна поликлиники. — Вы не подскажете, в какой квартире живет девочка Маша? — бабушка поднимает палку на меня. — Я хочу помочь — продукты купил.
Женщина еще несколько раз пристально осматривает меня с головы до ног, тяжело вздыхает.
— Ну, не похож ты на маньяка, — недовольно кривит губы, — и на хахалей Валькиных тоже. Ты настоящий отец Маши?
— Нет, — подхожу ближе. — Просто хочу помочь.
— Молодец сынок, таких людей мало, но это, к сожалению, не лучший вариант.
— Почему? — придерживаю дверь в подъезд, из которого только что вышел мужчина.
— Ты купил — они возьмут, дружков позовут, а Машка опять голодная останется. Я, после того, как они здесь поселились, тоже носила, а потом поняла, что это бесполезное занятие. Брала малышку к себе покормить, а они пусть сидят голодные.
Женщина показывает дверь необходимой мне квартиры, а сама идет к лифту.
— Спасибо, — жму на кнопку звонка.
— Если понадоблюсь — в двадцатой живу, — заходит в лифт.
Я еще несколько раз нажимаю на кнопку, звук звонка слышу, но мне так и никто не открывает.
— Сынок, Маша здесь, — кричит бабушка сверху. По лестнице быстренько поднимаюсь на второй этаж.
— Я только заметила ее, — показывает на лестницу. Ребенок спит. Обняла рюкзак и сидя спит. — Наверное, не могла попасть в квартиру. Бедная, что она будет делать, когда я помру?..
Оставляю пакеты и поднимаю малышку на руки, она легкая, словно перышко и заношу к бабушке в квартиру. Кладу на диван, женщина покрывает ребенка пледом.
Рассматриваю бледное лицо малышки, сердце давит тяжесть злобы и осознание несправедливости. Этот ангел ни в чём не виноват, а уже страдает.
Я мужчина, но глядя на малышку, щиплет глаза. Разворачиваюсь, оставив за плечами картину, от которой я схожу с ума. Заношу брошенные пакеты в коридор и ставлю на пол.
— Сынок! — быстро идет на встречу женщина. — Ты это забери, — поджимает губы.
— Вы возьмите, это для Машеньки, я, — опускаю взгляд, — я еще принесу, если вы не против.
Трудно говорить. Меня душат мои слова, сказанные много лет назад. Представляю, как чувствовала себя Ксеня, когда узнала о беременности. Как же больно я ей сделал. А теперь на собственной шкуре попробовал. Мне этот ребенок никто, но сердце болит, как о своем.
— Сынок, неси на кухню, — хлопает меня по плечу.
Конечно, от чая не мог отказаться. Я узнал много интересной информации. Оказывается, мать Маши работает, как и отчим, вот только после работы берут в руки стаканы. Калина, так зовут бабушку, уже не раз звонила в полицию, но там только руками разводят.
Покидаю квартиру старушки с еще больше разбитым сердцем. Что-то подсказывает, что я должен помочь здесь, иначе никак.
По дороге домой вспоминаю детство и родителей, которые дали мне все: любовь, заботу и воспитание.
— Привет мам, разбудил? — набираю номер матери.
— Сынок, час ночи… Что-то случилось? — сонный, взволнованный голос матери приводит в чувство. Я даже не видел, что уже так поздно.
— Нет, просто хотел сказать: спасибо. За все! — улыбаюсь в трубку.
— Ты пьян?
— Нет, я за рулем. Все спи, завтра поговорим. Извини! Я тебя очень люблю!
Болван! Надо же было так спалиться?! Теперь не отстанет, пока не узнает правды.
Дома быстро принимаю душ и проваливаюсь в сон с мыслью, что завтра нужно зайти к бабушке Калине.
Утром проснулся бодр, как никогда, казалось, спал немного, но бушующей во мне энергией могу делиться. Даже кофе не пью. Иду в душ, одеваюсь и сразу в путь.
Без десяти девять захожу в кабинет. Думал, Ксения уже есть, но пустое помещение говорит совсем о противоположном.
Вспоминаю, что обещал позвонить маме, пишу ей сообщение, что не забыл, нет времени, обязательно позвоню в обед.
— Привет! — Ксения ураганом залетает в кабинет. — Фух, успела, — кивает на часы.
— Привет! — присаживаюсь на край стола, наблюдая за дергаными движениями женщины. Аромат духов затуманивает разум, облегающее платье на стройной фигуре, зажигает кровь, а цоканье каблуков, сжимает сердце.
Отталкиваюсь от стола, оказываюсь рядом. Дурман опьяняет все тело, кислорода больше нет — сплошной яд. Проклятье, необходимо держать себя в руках, а у меня на уме только обрывки кадров.
— Ты очень даже вовремя, — кладу руки на хрупкие плечи, провожу вниз, пока не прикасаюсь к горячим ладоням. Чувствую ее дрожь и притягиваю к себе. — Как Арина? Уже в школе?
— Да, — выдыхает. Трется затылком о мой лоб. — Я даже не представляла, как сильно скучала по тебе.
28. Ксения
— Верун, это была минута слабости, теперь я действительно не знаю, как себя вести, — дырявые мои мозги.
Стыд! Позор тебе, Ксюня! Тоже мне, соблазнительница нашлась.
В последнее время мне очень везет и это очень настораживает и пугает. Даже телефонный звонок начальник спас от ошибки. Не то чтобы я не хотела быть в объятиях Яна. Страшно довериться. Все время думаю, а что будет завтра, как Арина воспримет его отъезд? Доченька уже привыкает и очень привязывается к нему.
— Ты сейчас где? — взволнованный голос Верун.
— В туалете, говорю же: рабочий телефон вернул нас в реальность.
— Козел! Не мог на полчаса позже позвонить? Блина, но ничего. Ян сказал, что у вас сегодня свидание. Не волнуйся, иди, развлекайся, а мы с Моделькой не пропадем.
Закатываю глаза к потолку. Выключаю кран, из которого течет вода. Тело еще не отошло от дозы трепета и наркоза. Представить тяжело, что после стольких лет разлуки чувства не погасли, а наоборот — при встрече разгорелись с новой силой.
— Верун, — вытираю руки в бумажное полотенце. — Ты можешь себе представить, чтобы было бы, если шеф не позвонил?
— Конечно, — самодовольно фыркает, — Я бы уже обзванивала все рестораны города в поисках свободной даты. Думаю, январь подойдет, вы же познакомились в январе? Или в декабре? Нет, два месяца на подготовку — маловато, но и затягивать нельзя, чтобы живота не было заметно.
— Вера, о чем ты? — с ума сойти можно. Иногда танк, по имени Верун, не может остановить даже китайская стена. — И ты же знаешь, что это невозможно, я о другом…
— Что? Подружка, ты мне лапшу на уши не вешай, как игрушки на елку. Теперь все можно решить. Кстати, я тебе дам визитку знакомого врача, проблема Яна, как раз по его…
Разрываю звонок. Вера невыносима! Знаю, что она волнуется за меня с Ариной, желает только добра и счастья, но это уже слишком. Прыгает выше головы. Даже если мы попробуем с Яном, это не значит, что нам удастся.
День проходит достаточно напряженно. Много пациентов, несколько операций. В этом есть и плюсы: у меня нет времени думать о том, что сказала утром. Я не ярый поклонник воздержания в отношениях, наоборот мне нравится откровенность. С Владом никогда не была столь открытой, даже в начале наших отношений. С Яном все по-другому. Мне не нужно притворяться кем-то, подыгрывать. Просто быть самой собой.
Вера говорит, что Ян — моя родственная душа. И я, если честно, начинаю в это верить. Как только он оказывается рядом — плевать на все.
— Ты уже отправила домой добермана? — мы закончили свою смену, но заполнить документы, не было времени. Приходится делать все уже в нерабочее время.
— Да. Там ничего страшного, хозяин каждую неделю здесь, боится, чтобы с собакой ничего не случилось. На прошлой неделе собака стащила кусок сырой рыбы. Хозяин привез его далеко за полночь, очень волновался. Иногда даже завидую собаке, — улыбаюсь, не поднимая головы.
