По выражению лица Оливера поняла — он мне не поверил.
— Я тебе больше скажу…ты просто кормила меня мороженкой. Так устраивает? — Оливер усмехнулся, чем изрядно разозлил меня.
Он откровенно издевался, а я чувствовала себя глупенькой девчонкой, поддавшейся в силу неопытности- слабости. Моим долгом было высказать свое мнение Оливеру про Оливера. Не скупясь на выражения, я принялась рассказывать все что думала о нем. От количества нецензурной брани у любого бы завяли уши, но Стейн был непробиваем. Он молча слушал, подперев висок указательным пальцем и периодически поднимал бровь.
— Ты все сказала, что хотела? — Спросил Оливер, когда я ненадолго замолчала.
— Нет. У меня словарный запас кончается, думаю над его восполнением.
— Замечательно. Пока думаешь, пошли. — Оливер резко поднялся из-за стола.
— Куда? Зачем? — Спросила, ничего не понимая и быстро моргая.
— Второе желание.
— В смысле, уже? — Я не поверила своим ушам. Что мне ждать на этот раз?
— А ты думала мы список будем растягивать на годы? — С ухмылкой он отвернулся, направляясь к выходу из кафе. Махнул мне рукой со словами — Догоняй.
— Нет, но… — Замешкавшись, я бросилась его догонять. — Подожди!
Как я ожидала — второе желание Оливера мне не понравилось. Он всучил мне в руки мешок, заглянув в который, я обнаружила там грязные вещи.
Поморщившись подняла на него глаза.
— Что мне с этим делать, вручную постирать?
— В прачечную с самообслуживанием оттащить. — Оливер закатил глаза и указал вправо на вывеску — Мне лень и плюс у меня дела. И я решил пожертвовать одно желание, ради того чтобы не напрягаться.
— То есть это все? Сюрпризов больше не будет, я стираю в прачечной, отдаю мешок обратно и готово?
— Да.
— И никаких больше неожиданных новых условий? — Я недоверчиво прищурилась.
В ответ Оливер только в очередной раз закатил глаза и кивнул. Он всучил мне денег, быстро запрыгнул в машину, развернулся через сплошную и умчал, оставив меня одну с мешком вещей для стирки. Грустно выдохнув я потащила мешок в прачечную.
Остановившись рядом с одной из машинок, я изучила инструкцию. Раньше мне не доводилось пользоваться прачечными самообслуживания, а любая информация по пользованию незнакомой техники — доходила плохо. Тут вроде все было понятно, оставалось перейти к практике. Загрузив содержимое мешка в барабан, я внесла в автомат деньги. Кроме меня в помещении находилась еще женщина с ребенком, она как раз ждала свое чистое белье. У меня были мысли спросить у нее совета, но я решила разобраться самостоятельно, нажав на несколько кнопок. К моей радости, барабан запустился, и я села на скамейку напротив машинки.
В помещении было довольно душно. Работающий под потолком вентилятор явно не справлялся с эффектом парилки от теплой влаги и работающих гладильных камер. Залипая на бултыхающиеся в барабане вещи, я обмахивалась парочкой рекламных листовок, пока терпение не дало трещину. Оглянувшись по сторонам, наконец решилась стянуть с себя теплый уличный свитер. Кроме него на мне была тонкая майка без белья. С небольшой грудью смысла в его ношении не видела, но такую тонкую майку могла позволить одеть только под свитер. Слишком откровенно ткань подчеркивала пусть небольшую грудь, выдавая любые изменения температуры. Были бы в прачечной мужчины, бы мучилась от жары до последнего, но женщина с ребёнком особо меня не смущала, хотя я все равно немного прикрылась листовкой.
Во время наблюдения за работой стиральной машинки, ко мне пришло резкое озарение — я забыла добавить порошок. Быстро подскочив к инструкции, прочитав еще раз информацию, я закинула в автомат еще денег, нажав на нужную кнопку. Кажется, не сработало. Попробовала нажать еще пару раз и снова докинула остатки монет, данных Оливером. Увидев в барабане появившуюся пену, выдохнула. Все нормально.
Вернувшись на скамейку, слышала, как захлопнулась дверь за женщиной. Я осталась одна, ожидая, когда время стирки закончится. Думая, чем себя занять, лениво рассматривала различную макулатуру в виде литовок, журнальчиков и газет.
Увлекшись я не сразу услышала, как мою машинку затрясло. Постепенно тряска и подпрыгивание привлекли мое внимание и пока я обдумывала, насколько данный принцип работы нормален, из дверцы барабана пошла пена с водой.
Вскрикнув я бросилась ее отключать, но вместо прекращения работы, раздался пронзительный писк, а поток воды и пены усилился.
Выругавшись, я додумалась до, как мне казалось на тот момент, гениального решения — открыть барабан. Вот только дверца не поддавалась. Тогда я уперлась ногой в машинку и потянула со всей силы. Сработало, но стало только хуже. Я поскользнулась, больно приземлившись на пол попой, а из открытой дверцы на меня хлынули потоки мыльной воды.
С криком отряхиваясь и пытаясь отползти, не заметила, как рядом нарисовался Оливер. Только почувствовала, как он резко поднял меня подцепив под локти.
— Что за херню ты натворила? — Вопрос на который у меня не было ответа.
— Понятия не имею, что случилось. — Возмущенно отряхиваясь, попробовала развернуться к Оливеру лицом.
Поскользнувшись еще раз, я повисла на Оливере, который машинально попытался меня удержать, но тоже поскользнулся. Воды было слишком много, и она продолжала литься из открытого барабана, выплевывая недостиранные вещи. Вдвоем мы полетели на пол. К счастью я приземлилась на Оливера, когда мы почти плавали в луже. Лежа на Стайне, я ненадолго зажмурилась, но стоило было открыть глаза, как наши взгляды схлестнулись. Почему-то от этого меня бросило в жар, и я попыталась встать. Немного побарахтавшись, получилось только сесть. До меня не сразу дошло, что села я на Оливере верхом. Замерев ненадолго под новой порцией смущения, я, влепив себе мысленную пощечину, приняла несколько активных попыток слезть со Стейна.
Все вокруг было таким скользким. Коленки постоянно разъезжались при каждой попытке подняться и бедрами я раз за разом обратно приземлялась на Оливера. Продолжала ерзать, толкаясь ладонями в грудь Стейна, до того момента, пока не почувствовала, как что-то упирается мне между бедер, твердея с каждым моим движением.
Замерев и растерявшись, украдкой посмотрела на лицо Оливера.
