всех сил, а он отымел меня, действительно, как шлюху, а теперь у меня под одеялом лежит, как тут и был! — Ненавижу тебя!
Артур
Ненавидит она меня! Тоже мне, блядь, новость! А пять минут назад визжала, как блядешка! Если это и есть ненависть, от которой она так течет, то пусть ненавидит. Жалко мне что ли? Лежит, губешки наквасила. Перегарищем несет… Мда…
Чуть не разорвал ее прямо на пороге. Где мой этикет? Соскучился так, что башню сорвало! Я как будто с цепи сорвался, да и она походу тоже! И это было охуенно, черт побери! Ожидание того стоило!
— Я знаю, что ты меня недолюбливаешь. Но что там с увольнением? Это из-за меня что ли?
— Сам как думаешь? — снова разозлилась. — Всё, Артур! С меня хватит! Я больше не твоя шлюха!
А только что была моей! Такая горячая, голодная, мокрая… Уф! Удивила, так удивила!
— Малыш, ну ты чего так резко? Давай поговорим? Решим что-то? Договоримся?
Лисенок подскакивает на кровати, прижимая одеяло к груди. Мечет молнии в меня! Хорошо, что я тоже под одеялом. Только это и спасает!
— Договоримся? Не хочу я с тобой ни о чем договариваться! Я хочу, чтобы ты меня в покое оставил раз и навсегда!
Хочет она! А я не хочу ее в покое оставлять! Минет хочу! И в попку ее трахнуть! Блядь, и чё мне теперь делать? Я только до вкусняшек добрался. Только откусил. Даже не откусил, а так… лизнул, понюхал. Даже не распробовал. А их у Лисенка еще столько…
Не шутит! Решительно настроилась! Все! Пиздец моему шантажу и веселью? А Кирилл? Вот он расстроится! Как ему объяснить, куда учительница делась? Папка ее так затрахал, что она заявление по собственному накатала?
Че же, сука, придумать? Надо время потянуть, чтобы успокоилась, а то я щас реально домой поеду. Насовсем.
— Лисичка, а я тебе пивка привез! Холодненького! Будешь?
Девчонка сглатывает так, как будто только об этом и мечтала. Растерянно прижимает к груди одеяло и кивает коловой. Да так энергично, что я от радости вскакиваю с кровати и несусь в прихожую за пакетом.
Все несу в спальню: и роллы и пиццу и пакет с пивасом. Щас поест, попьет и расслабится.
Лиса хомячила за обе щеки, а мне кусок в горло не лез. Смотрел на нее раскрасневшуюся, лохматую, со свежим засосом на шее. Какая же она потрясная! Скромная, краснеющая от всего на свете, и такая искренняя в своей страсти. Я один ее трахал. Только моя! Сладкая, свежая, узкая! Разве я смогу когда-то забыть, как брал ее впервые? Как подарил ей первый ее огазм?
Эта девчонка — самое удивительное и яркое, что случалось со мной за последнее время.
Да как же я отпущу свою сладкую девочку? Охуительную девочку! Должен быть способ оставить ее себе. Она же добровольно не согласится со мной трахаться?
Вроде есть вариантик, но это будет только завтра! А я сегодня хочу! Долго и много!
— Наелась? — спрашиваю я, когда девушка обессиленно отваливается на подушку. Отвела душеньку? Молчит. На меня не смотрит. Убираю остатки пиршества на тумбочку, притягиваю Лисенка к себе. Упирается! — Давай поговорим?
— Неочем! Уходи, пока жена тебя не хватилась!
Ревнует или просто злится?
— А если не хватится? Можно мне остаться?
— Нет. Я больше не твоя собственность! Ты меня больше не запугаешь!
— А ты без запугиваний не можешь? Просто так. Потому что по кайфу? Или тебе нравится, когда тебя запугивают? — Молчит. Колеблется. Уже хорошо. — Поцелуй меня, Лисенок! Просто так поцелуй, не как хозяина. Просто, как мужика, от которого ты кончаешь! — Не двигается. Мнет одеяло, судорожно вцепившись пальцами в его край. Меня прострелило от неожиданной догадки. — У тебя кто-то есть? В этом все дело? Ты с кем-то еще ебешься? — Вздрагивает испуганно и мотает головенкой из стороны в сторону. Пфф! Меня отпускает. — Лисенок, позволь мне сегодня остаться. Я уйду. Только завтра. Давай проведем эту ночь без загонов, угроз и обид? Просто, как мужчина и женщина. Хочешь проверить какого это, для сравнения?
Так и не дождавшись ни поцелуя, ни вразумительного ответа, сам ее целую. Лисичка обмякает в моих руках, запускает пальцы в мои волосы, стонет мне в губы, прижимается ко мне всем своим подрагивающим телом, и я больше себе не принадлежу.
Любопытный Лисенок! Щас я тебе такое покажу!
— Я скучал, девочка моя! Я так скучал! — на выдохе говорю я, и сбрасываю с нее одеяло. — Дай мне тебя и там поцеловать!
Она смотрит уже совсем по-другому. Глаза потемнели от желания, ноздри трепещут! Лиса облизывает свои припухшие губки, приподнимает остренький подбородок и, глядя мне прямо в глаза, широко разводит колени в стороны.
Вот так, сучка! Такой ты мне нравишься больше!
Она еще не знает, но ей придется побыть моей собственной шлюшкой еще немного! А может и много! Я и только я, решаю до каких пор будет длиться это "немного".
Алиса
Артур был весьма убедителен в своих уговорах. Да этот мужчина способен уговорить самого Дьявола, чтобы тот встал перед ним раком и раздвинул булки. Боже, как это у него получается?
И как он догадался, что у меня похмелье? То ли пиво помогло, то ли его член, но я почувствовала себя гораздо лучше. Просто офигенно!
Теперь, когда я больше не завишу от этого ужасного мужика, он уже не кажется таким ужасным. Лампочка с сигналом «SOS» перестала мигать над его головой, и я почувствовала себя в безопасности.
Теперь мысли о сексе с Артуром не казались мне какими-то грязными или страшными. Мужик, как мужик. Женатый? Не мои проблемы! Я за него замуж не собираюсь!
Я больше его не боялась, а потому мои желания стали искренними, рамки на них стерлись, границы дозволенного мною самой себе расширились.
Колени разъехались в стороны в предвкушении его губ и языка там, где я хотела ощутить их больше всего на свете. Я помнила, конечно, я помнила, как он это делает. Но в этот раз меня ждало и вовсе что-то удивительное.
— Любишь васаби? — спросил он, потянувшись к контейнеру из японского ресторана.
Я ничего не понимала, что он хочет сделать, поэтому просто наблюдала, как Артур макает палец в зеленую горчицу, облизывает палец, а затем ныряет прямиком ко мне.
— О, Боже! — только и могу воскликнуть я, когда мою слизистую обжигает от горячего, острого от васаби языка Артура.
Ощущения настолько яркие, что ласка
