его. Все равно мне кажется, что отец в этом замешан. Сегодня напрямую спрошу у него. Тем более Сергей прятаться больше не хочет. Спускаюсь в гостиную, хватаю трубку. Нужно ему позвонить. Набираю номер. А за тем мое сердце падает в пятки. Потому что отвечает мне не Сергей, ни его мама и даже ни Настя. Какой-то совершенно новый женский голос. Нет! Так жить нельзя… Я сойду с ума от ревности. Но девушка тут же громко начинает его звать, не сказав мне больше ни слова. Наконец он берет трубку.
— Привет. А кто это был?
— Привет. Таня. Ванькина девушка.
Сразу в голове складывается логическая цепочка: это та девушка, которая ждет ребенка и собирается за Ивана замуж. Можно расслабиться.
— Сереж. Отбой. Не нужно к врачу. Пришли…
— Ну вот. А я уже за ночь свыкся с мыслью, что скоро стану папкой.
— Зря я тебе сказала. Нужно было еще немного подождать.
— Правильно, что сказала. Я же тоже имею к этому отношение. Чем планируешь заниматься сегодня?
— А у тебя есть какое-то предложение?
— Я соскучился… Давай у меня сегодня посидим. Я тебя с друзьями познакомлю. Тем более Таня зовет нас на новоселье. Они комнату сняли в нашей квартире. Давай я встречу тебя. Во сколько ты сможешь?
— Думаю, часа в четыре смогу.
— Хорошо. Я подойду к колледжу.
Прощаемся. Пока мы разговаривали, слышала, что папа уже приехал. Он на кухне, говорит с Ксюшей. Сейчас она ему все доложит.
Отец заходит в гостиную. Молча смотрит на меня.
— Папа. Это по твоей просьбе? Кто-то избил Сергея?
— И тебе доброе утро, дочка, — вздыхает отец. — Это он тебе сказал?
— Нет. Он как раз это отрицает.
— Дерется Света, твой Сергей. За деньги… Думаешь, я ничего не знаю? Я все про вас знаю. Просто жду, когда ты прозреешь. Но ты, видимо, совсем глупая.
— Папа! Да он работает!
— Да. Кулаками… По притонам всяким! Дочка, неужели ты настолько слепая? Зачем тебе такой парень? Ни сегодня, завтра ему голову кто-нибудь проломит. Или он кому-то. Исход один лучше другого. Или овощем станет, или сядет… Убьёт кого-нибудь. Я же тебя предупреждал. Не связывайся. Да и компания у него сейчас как на подбор одни наркоманы да барыги. А он просто мясо. Знаешь, сколько я таких уже перелатал. Его сейчас используют по максимуму! Там же правил ни каких нет! — отец качает головой. — Он плохо кончит, я тебе это гарантирую.
— Пап. Я его люблю! И он меня любит… Я его не брошу.
Отец машет на меня рукой и поднимается на второй этаж.
Случилось что-то серьезное. Сергей не мог просто так ввязаться в такое. Как теперь дождаться вечера?
* * *
Я ждала, что папа станет меня снова контролировать. Но, как ни странно, на учебу я сегодня добиралась сама. Он не повез меня, даже не предложил. Уйду с последней пары. Я сказала, что освобожусь в четыре, с учетом того, что папа мог меня забирать. Но и забирать он меня, видимо, не собирается. Ладно, прогуляю, раньше увижу Сережу. Ой! Не допустят меня к этой сессии…
Рассказала Лиле, что все обошлось. Не выдержала и поделилась тем, что рассказал мне о Сергее папа. А это дурочка, давай верещать.
— Ничего себе! Круто! Повезло тебе, Светка. Мне б такого парня. А за мной теперь Лешка Савельев таскается со своим аккордеоном. Не знаю, как от него отделаться.
— Ты совсем, что ли? А если его покалечат? Или убьют!
— Да ну! Не придумывай! Что ты паникуешь? За то, наверное, деньги хорошие зарабатывает.
— Да при чем тут деньги!
— А ты не думала, что он ради тебя это делает? Может, хочет будущее ваше обеспечить!
— Лиля. Какое будущее нас ждет, если его инвалидом сделают!
— Ой! Я тебя не узнаю. Ты обычно такая пофигистка. А тут разволновалась прям. Вон идет, кстати, твой. Побегу я. Надевать капронки в минус десять было плохой идеей. Все себе отморозила.
Лиля здоровается с Сергеем, потом прощается с нами и убегает обратно в корпус. А Сережа отрывает меня от земли и целует. Улыбается. Да, лицо ему хорошо разукрасили. Но даже это его не портит. Он все равно самый красивый. И опять не бритый.
— Ты сейчас просто рад меня видеть или радуешься тому, что с беременностью пронесло?
— Светка! Зачем ты так? Я даже расстроился немного. Но я думаю, что у нас с тобой еще все впереди. Родим целую футбольную команду, — снова улыбается он своими разбитыми губами.
А у меня аж сердце щемит от этого зрелища. Ему же больно. Когда теперь это все заживет?
— Ты, наверное, весь такой — Сергей приподнимает брови. — Избитый… Придём, разденешься. Я на тебя посмотрю.
— Боюсь, Светка, что если я разденусь. Тебе тоже придется. А там я за себя не отвечаю. Все может случиться, — с хитрой улыбкой говорит он.
— Да, конечно! У меня же гости.
— Какие гости?
— Сережа… — говорю раздражённо. — Из Красноярска.
— А-а-а! Точно. Мы можем что-нибудь другое придумать, — говорит он и снова играет бровями.
— Прекрати! Прекрати так гримасничать. Тебе же больно!
— Ну ты же меня полечишь?
Мы идем к нему домой. Здесь не очень далеко, можно и прогуляться. А я не знаю, как начать его расспрашивать. Я должна выяснить. Если то, что говорил папа, правда. Нужно убедить его оставить это занятие.
Мы поднимаемся на третий этаж. Двор я не узнала. Осенью он выглядел иначе. Может, из-за снега? Он лежит пятнадцати сантиметровым слоем по всюду. Не разглядеть ни клумб в выкрашенных разноцветных шинах, все-таки кто-то из жильцов пытается наводить здесь уют. Ни раздолбанного асфальта, на который я смотрела в сентябре. Я хорошо его рассмотрела, потому что, когда шла по этому двору, не могла поднять головы.
Сережа с побитым лицом выглядит явно симпатичнее меня. Свое лицо я никогда не забуду. Если бы не папины чудодейственные мази и примочки, я бы так быстро не оправилась. Кстати, нужно посмотреть, что у меня осталось из тех лекарств. Дурочка нужно было взять с собой. Сереже бы они сейчас пригодились.
— А твоя мама сегодня дома?
Сергей держит меня за руку и быстро ведет по лестнице. Но я все равно улавливаю боковым зрением и обшарпанные стены, и похабные надписи и рисунки. Но что бы его не напрягать, не верчу головой по сторонам.
— Нет. Она сегодня работает. По крайней мере, я на это надеюсь.
— Почему? Я бы хотела с ней познакомиться.
— Я не хочу тебя с ней знакомить.
— Сереж. Мам,
