он хороший, но все же рано нам планировать совместное будущее.
Хотя что говорить, Женя мечта для любой нормальной женщины. Да может мне вообще повезло, что влюбился. Но понимаю все мозгом, внутри сердечко не екает, просто обволакивается патокой, а не дрожит. Это нервы. Все нервы.
— Все нормально. Говори, — приободряю его.
— Свет, я хочу, чтобы ты знала. Мне стыдно, что уехал. Бросил в такой сложный момент. Всю дорогу истязал себя. С отцом поссорился, — качает головой. — Объяснил свое отношение. Рассказал о тебе. Что нравишься, что планирую с тобой быть вместе. Просто понимаешь, он как-то ушел от ситуации с Галей, повесив абсолютно все на меня. Решил, что женщина мне ни к чему. Бизнес главное. Как я устал, Свет, — неловко пытается обнять. — Тебя встретил и понял, что все. Нужно тормозиться. Ты лучшее, что есть в моей жизни. Я хочу серьезных отношений. Поэтому такая реакция на бывшего. Он все еще претендует, разве не видишь?
— Прекрати.
Я вижу, что Денис не останавливается. Знаю даже. Но мало ли что он делает. Да наше прошлое дела давно минувших дней. Не надо туда окунаться.
— Не прекращу. Ты моя женщина. Делиться не люблю, не хочу и не буду. Я хочу помочь тебе восстановить магазин. У меня есть средства.
— Стоп! — останавливаю его, оглушенная предложением. — Стоп! Не нужно. Ни в коем случае. Запрещаю. Женя, я все должна преодолеть сама. Ну не хочу я быть зависимой от тебя. Дай мне самой разобраться.
Мне кажется, что лицо просто пылает. Они с ума сошли? Почему вдруг все разом хотят помочь деньгами? Что за сети расставляют? Только собираюсь корректнее отказать, как следующая фраза просто ошарашивает.
— Мне для любимой женщины не жаль ничего. Никаких денег. Я все оплачу.
— Здороваться не буду.
Опираюсь на стол. Бок еще болит, но сейчас наплевать на все. В огромном торговике вычислил сладкожопого и припер к стене. Стоит гаденыш, лупит кругленькими глазенками. Опускаю взгляд вниз. Во как! Полную корзину мелочей в Светкин бутик набрал. Статуэтки, хрень какая-то мохнатая, коряги. М-м-м… Дизайнер, его мать.
Но вместе с тем, вижу, как его прет от встречи. Не ожидал. Не нравится мне он. Хоть сдохни — не нравится. Всечь бы с размаху, чтобы сразу дошло, что нужно от моей отвалить, но эту роскошь пока не позволить.
— Что нужно?
— Тебя родного и нужно, — вытаскиваю замявшуюся футболку из джинсов. Он тревожно мажет взглядом. Ссыкун, блядь. Не ствол же там. — Поговорим?
— Без проблем, — кивает.
Соглашается. А куда деться ему. Я же за своим пришел.
— Не здесь. Выйдем на парковку.
Он кивает. Ставит корзинку с барахлом на стеллаж и идет впереди меня. Пока идем на второй уровень, молчим. Быстро заглатываю обезбол. Больно еще. Из больнички смотался. Долечиваться времени не было. Четырех дней хватило за гланды. Потом разгреб по-быстрому на работе и отсек Жендоса. Все дни, пока я в себя приходил, около Светки ошивался. Эта еще умница моя… Заноза. Все улыбается ему.
— Ну что хотел? — небрежно бросает.
Засовываю кулаки в карманы кожанки. Прежде чем ответить, пялюсь на оппонента долго. Знаю, как это работает. В точку. Начинает ерзать и топтаться. Пора.
— От жены моей подальше держись.
— Она с тобой в разводе.
— Слушай сюда, — сквозь зубы свист вырывается. Не могу контролировать, это выше моих сил. — Временно расстались. Знаешь такое слово? Она может тысячу раз со мной развестись, но оставаться моей. Пока по нормальному предупреждаю. Отвали!
— Нет.
Упрямый осел. Разрисовать бы табло до поросячьего визга.
— Да, Евгеша, — делаю шаг навстречу. — Да! Свали.
— Она тебя не простит, — нагло лыбится.
— Рот закрой. Не твоего ума дела. Не испытывай терпение. И не вздумай нести в ее шикарный бутик это дерьмо, что в корзинку положил. Если успел заметить, в отличие от тебя, у моей жены вкус имеется.
Он багровеет, но не сдается. Где-то восхищаюсь даже им. Ссыт, но что-то строит из себя пока. Смазливая рожа. Сладкий до скрипа сахара на зубах. Сиропный мачо, сука.
— Я помогу ей восстановить магазин. Уже договорился. И чтобы ты понимал, — делает акцент. — Она согласилась со мной встречаться. Со мной! Ты в пролете.
Слова поджигают кровь, заставляя кипеть. Густой красный кисель жжет и разрывает вены. Меня выворачивает наизнанку от злости. Влез тварь. И Света что? Согласилась? Быстро она за неделю все решила. Я же писал ей, что помогу. Нинку вызывал, деньги вывел. Но все меркнет после того, что она согласилась встречаться с этим гандоном.
Новость убивает. Не знаю, что у меня на лице написано, но этот сука усмехается. Гаденько так, мерзко раздвигает рот и тянет уголки губ вверх. Последняя капля. Я сам не понял, как вмазал. Очнулся только, когда его тушка свалилась под ноги.
— Заткнись, — несильно поддаю ногой. — Подойдешь ближе, чем на метр, урою. Расскажешь о нашем разговоре, урою. Влезешь со своей сраной помощью, урою.
Неспеша отряхиваюсь, пока он на земле валяется. Прихожу в себя от волны ярости. Отряхиваю руки и прыгаю за руль. Еду к ней. Нахрапом бесполезно, пробовал такое, теперь ее не пронять, но хитрожопить никто не запретит. Пойду на все.
Внезапно на капот прыгает этот сахарок. От неожиданности бью по тормозам. Он сползает и тяжело подходит к окну, показывая, чтобы опустил стекло. Даже интересно.
— Мало тебе? — сердечно интересуюсь.
— Послушай, — стирает он струйку крови. — Давай так. Не знаю, что обо мне думаешь, да мне насрать, если честно. Но не ударил тебя в ответ просто потому, чтобы Свету не огорчать. Тем более из больнички ты. В следующий раз отгребешь по полной. Так что выздоравливай. Удар за мной остается.
— Ни хуя себе ты дуэлянт — прямо восхищаюсь. — Сильвио недоделанный, но я запомню. Отползай от тачки. Свободен.
Евгешка отшатывается, чем и пользуюсь с превеликим удовольствием. Терпелка лопается уже. Получается он весь из себя такой благородный, а я, как всегда, дерьмо. Надо успокоиться. Не вестись на провокации. Иначе вернусь.
Мотаюсь по городу около часа. Восстанавливаю нервишки, которые успел изрядно потрепать. Одна неделя и все полетело к чертовой матери. Притапливаю газ и еду к бутику жены. Хватит настраиваться. Взялся, нужно делать.
Около фасада кипит работа. Люба гоняет со скоростью спринтера. Болтает с малярами, орет, как всегда. Разговаривает с рабочими, отвечает по телефону. Молодец. Увидев меня, будто не удивляется. Машет рукой и показывает вглубь. Беззвучно выговаривает слово «кабинет» и отворачивается.
Кажется, у меня появился союзник. Это хорошо.
Гарь почти выветрилась. Везде запах
