хотелось бы иметь ванную, в которой можно было бы расслабиться. В тех, что были в нашей квартире, не очень-то получалось это сделать, но в этой она была бы довольна. Я вернулся в комнату, которая должна была стать гостиной, и опустился на деревянный пол, положив голову на колени. Кроме окон и веранды, которую я все еще хотел построить, дом нужно было обставить мебелью, и он был бы закончен. Но выбирать все это должна была Кэссиди. Нет, не Кэссиди. Моя жена. Кто бы это ни был, потому что очевидно, это будет не она.
У меня защемило сердце, я продолжал прокручивать в голове вчерашнюю ночь и это утро. Я был таким уверенным прошлой ночью, перед тем как разбудить ее, а потом, после времени, проведенного вместе у ручья, я понял, что был прав. Мы с Кэссиди созданы друг для друга. Я подумал о заявлении Тайлера, о том, что Кэссиди подтвердила это, и мне стало плохо. Проведя руками по волосам, я откинулся назад, чтобы лечь на пол и посмотрел в потолок затуманенными глазами. Боже, что со мной происходило? Я не помнил, когда плакал в последний раз. Нет… Вспомнил. В тот день, когда умерла моя бабушка, когда я был маленьким. И вот теперь эта девушка, которая, судя по всему, не видела проблемы в том, чтобы крутить одновременно с двумя парнями, вытаскивала все мои эмоции наружу. Я хотел пнуть себя за то, что влюбился в нее. За то, что мучился целый год, из-за того, что не мог быть с ней, и из-за того, что снова позволил себе думать, что все может получиться.
Солнце уже начало садиться, когда мой отец вошел в дом.
— Так и знал, что найду тебя здесь.
— А вот и я. Я сделал размашистое движение рукой, а затем снова положил ее себе на грудь.
— Не хочешь рассказать мне, почему я пришел в дом, полный моей растерянной семьи и серьезно разозленной семьи Брэдли?
— Нет.
— А как насчет того, почему Кэссиди выглядела такой странной? Она ни с кем не разговаривала. Черт, да она выглядела примерно так же, как и ты до ее приезда сюда.
— Они уехали?
— Да, несколько часов назад.
— Я не могу снова жить с ними, пап. В этом году мне нужно обзавестись собственным жильем.
Он сел рядом со мной и уставился на камин.
— Мы не уйдем отсюда, пока ты не расскажешь мне, что происходит. Судя по тому, что я видел сегодня утром, я не ожидал, что стану свидетелем того, что случилось сегодня днем. Он посмотрел на меня сверху вниз. — Или того, что я вижу прямо сейчас.
— Это неважно, — сказал я после нескольких минут молчания. — Я думал, что нравлюсь ей. Я ошибался. Она все еще полностью зациклена на Тайлере.
— На прошлой неделе мне так не показалось.
Я застонал.
— Я знаю, папа. Но поверь мне. Сегодня утром, они предельно ясно дали понять, с кем она хочет быть.
— Каким образом?
— Я бы предпочел не повторять то, что они мне сказали.
— Может быть ты что-то неправильно понял?
— Нет, я абсолютно уверен, что, черт возьми, все правильно понял.
Он встал и потянулся.
— Что ж, я не могу тебя переубедить; никто не может. Но я только что сидел там и слушал, как твои сестры и мама пытались разобраться в том, что такого могло случиться. И они все пришли к выводу, что ты обидел ее. За все то время, что они провели вместе с ней на этой неделе, она видимо говорила только о тебе и ни черта о твоем кузене.
— Я обидел ее? — я сел и удивленно посмотрел на него. — Все, что она когда-либо делала, это вырывала мое гребанное сердце.
Отец не удивился моей вспышке, просто стоял и ждал, когда я закончу.
— Я ненавижу чувствовать это, чем бы это ни было, и так сильно заботиться о ней. Нет причин, по которым такая незначительная девушка, должна доводить меня до такого безумия.
— Незначительная? — сказал он после того, как я раздраженно лег обратно. — Ты правда так думаешь?
— Нет, папа… нет. Просто сейчас я безумно злюсь. Даже после того, что произошло сегодня утром, я пришел сюда и стал думать о каждой части этого дома, которая, как я знал, ей бы понравилась. О том, что еще я хотел бы добавить здесь для нее, и о том, как она бы сделала это место нашим домом. Я сел, схватившись за грудь, боль в которой была почти невыносимой.
Он открыл рот, но закрыл его и продолжил смотреть на камин.
— Я не смогу этого вынести. Как я и говорил тебе неделю назад, до того, как они приехали. Мне больно думать о том, что ее так или иначе, не будет в моей жизни. Даже в качестве друга. Но я не знаю, как это сделать. Я слишком сильно люблю ее, чтобы быть просто ей другом, мне больно видеть их вместе. Теперь еще сильнее. Я не знаю, что делать. Я знаю, что мне нужно съехать, но я также знаю, что не смогу оставаться в стороне. Это выглядит так, как будто я прошу ее продолжать разбивать мне сердце.
— Я не знаю, что произойдет. Но я думаю, что тебе следует переждать некоторое время. Ты часть треугольника, что означает, что ты не в состоянии увидеть вещи такими, какими их видим мы. Я признаю, что странно то, как она цепляется за Тайлера, и, если бы я никогда не видел, как она смотрит на тебя, я бы тоже подумал, что они пара. Но я видел, как она смотрела на тебя, мы все видели, нет никаких сомнений… Может быть, тебе стоит съехать. Сделай это, и после сможешь решить, как к ней подступиться. Независимо от того решишь ли ты быть ее другом или продолжишь бороться за нее, на расстоянии тебе будет проще обдумать это. У тебя есть еще три недели до возвращения в Остин. Давай закончим летние работы, потом ты сможешь найти себе новое место, сосредоточиться на окончании учебы, а остальное
