Ознакомительная версия.
– Хватит!
Совсем недавно она была желанной женщиной, с которой он хотел заниматься любовью. А сейчас она уже… мать?
Мать… Ее тело с некоторым запозданием отозвалось волной дрожи. В отличие от своей матери, она никогда не сможет отказаться от ребенка.
Но Себ! Что, если он предложит аборт?
Себ словно догадался, о чем она думает.
– Перестань! – не выдержал он. – Послушай, я тоже не собирался заводить детей в ближайшее время, но…
Мари стало немного легче. Но она столько лет оберегала свое сердце и как только позволила себе ослабить оборону… Почему ей так не везет с мужчинами?
– Что мы будем делать, если я забеременела? Каков твой план?
– Разве это не очевидно?
– Не для меня.
– Мы будем жить в браке. – Себ испытующе взглянул на нее. – Ты удивлена? А что ты предполагала услышать?
– А как насчет любви? – Слова дались ей с трудом.
– Вот без этого пока придется обойтись. Главное, чтобы ребенок ни в чем не нуждался.
– А если ребенка не будет? – все-таки спросила она, не разобравшись, какое желание в ней преобладает.
– Я предлагаю вернуться в Мэндевилл и все выяснить.
Мари неохотно кивнула.
Телефон Мари ожил, как только самолет приземлился. Она обнаружила штук десять пропущенных звонков и в два раза больше сообщений, и все – от брата.
Содержание сообщений было примерно одинаковым: «Черт, ты где? Вытащи меня отсюда!!! Я на последнем издыхании. Здесь не доктора, а изверги».
Палец Мари замер над кнопкой вызова. Она кусала губы. Себ оказался прав, предсказав реакцию Марка. И она чуть было не бросилась на выручку. Что, если пора разорвать этот круг, и не столько ради себя, сколько ради брата? Мари медленно, преодолевая внутреннее сопротивление, убрала телефон в сумку.
В дороге они едва обменялись парой слов. Правда, Себ несколько раз пытался начать разговор, но она его не поддержала.
Когда они шли к ожидающему их лимузину, Мари остановилась и взглянула на Себа.
– Извини, что дулась в самолете, – сказала она.
Вообще-то она наказывала его за то, что он ее не любит. Честно говоря, это было бессмысленно. Она должна быть благодарна Себу за то, что он с ней честен.
Он склонил голову набок, на его лице мелькнула тень улыбки.
– Дулась? Я не заметил. Кстати, если бы мы остались в Испании, моя бабушка могла бы лишить нас возможности побыть наедине.
Что было одной из причин, почему он решил увезти Мари в Англию. Себ наконец осознал, насколько сильно притяжение между ними. Он предполагал, что близость уменьшит степень его влечения, но по непонятной причине желание только усилилось.
– Если ребенок будет, а сомнения на этот счет пока остаются, нам придется многое обсудить без свидетелей. Тебе понравится Мэндевилл. Это чудесное место для ребенка. Там просторно.
Мари вспомнила слова Себа, когда увидела великолепный белый особняк. У нее перехватило дыхание. Просторно? Да здесь можно разместить толпу!
Себ взял ее за руку, но она, помедлив секунду, высвободилась. Он стиснул зубы. Мелочь – а задело его это неимоверно.
– Думаю, ты быстро привыкнешь, – сказал он.
– Раз здесь много места, значит, мы будем жить отдельно? – Мари прикусила язык и, закрыв глаза, с отчаянием ждала ответа.
– Мари Джонс, я возжелал тебя с первой встречи. – Ее глаза распахнулись. – И все еще желаю, – продолжил Себ. – Мы будем спать в одной постели. Секс был бесподобный.
Он не любит ее, он желает. Она ему не нужна, он всего лишь ее хочет, а это огромная разница. До этого момента Мари не знала точно, чего хочет она. Теперь ей стало ясно: гораздо больше, чем предлагает Себ. Ее сердце пронзила боль. Она влюбилась? Когда? Почему именно в него?
Как безнадежно запуталась ее жизнь всего за несколько дней!
Себ затруднялся истолковать выражение ее лица. Еще больше его озадачила новая нотка в ее музыкальном голосе, когда Мари беспечно заявила:
– Что ж, тогда мы можем получить удовольствие друг от друга.
Он расстроился. Но разве не это ему нужно? Что с ним творится?
– Пока не узнаем наверняка, – добавила она.
Себ кивнул и постарался заглушить беспокойство.
Впервые зайдя в дом, Мари решила, что никогда не сможет расслабиться в окружении этого великолепия, больше подходящего музею, но три недели спустя она вполне освоилась.
И тревожилась по поводу того, что ей трудно будет от этого отвыкнуть.
Мари не сомневалась, что Себ станет хорошим отцом. Она наблюдала за его общением со сводной сестрой, которая не скрывала, что обожает брата и уважает его. Мари начала сомневаться, верным ли было ее первоначальное мнение о Себе.
С каждым днем она все глубже увязала в своей любви к нему и ничего не могла с этим поделать. Иногда безнадежность ситуации вынуждала ее искать укромный уголок, чтобы выплакаться, хотя, возможно, в этом были виноваты гормоны.
Мари была беременна. Она знала это уже неделю. К счастью, тошноты по утрам не было, но ей совершенно не хотелось кофе, а груди стали сверхчувствительными. Сделав тест на беременность, она ничего не сказала Себу.
Их отношения стали сладкими, как мед. Приторно сладкими. Себ был вежлив и предупредителен, и Мари ничего не оставалось, как придерживаться такой же линии поведения. Однако со временем у нее появилось ощущение нереальности происходящего, словно они были актерами, играющими спектакль для невидимых зрителей.
Только в постели все было по-настоящему. Чрезмерная вежливость улетучивалась, и ее место занимала всепоглощающая страсть. Можно сказать, Мари жила только по ночам. Но мучительные мысли не оставляли: сколько еще Себ будет ее желать? Что будет удерживать его рядом с ней, кроме ребенка?..
Они посетили гинеколога, и Мари сдала необходимые анализы.
– Поздравляю! – сказал врач, вернувшись с результатами.
По дороге домой Себ был неестественно молчалив. Только когда они въехали в рощу, он остановил машину.
– Ты как? – спросил он. Мари не ответила. – Ты рада? – Себ, нахмурившись, изучал ее лицо. – Расстроена?
В его голосе послышалось легкое раздражение.
– Я знала.
Несколько секунд он молча смотрел на нее, а затем дал волю эмоциям.
– Какого черта ты мне не сказала?!
– А ты бы мне поверил?
Пространство между ними заискрило.
Себ опустил голову. Когда он снова взглянул на Мари, на его лице застыла вежливая маска.
– Ты права. Прости.
Она вздохнула:
– Наверное, я тоже виновата.
Себ едва не взорвался. Сколько еще это придется терпеть? Чем ближе он старался к ней стать, тем больше Мари от него отдалялась.
Себ был готов уверовать в то, что он ей безразличен, но ночи, проведенные вместе, убеждали его в обратном! Он жил ради этих ночей!
Ознакомительная версия.
