Ознакомительная версия.
Она смотрела на него. Он это серьезно?
– Дело в том, Куп, – начала она, – я не понимаю, как молчание может облегчить мне жизнь. Я не могу оставаться здесь бесконечно долго, ты же знаешь, и…
– Черт возьми, Элла, ты здесь всего неделю. Давай не будем торопить события.
Торопить события?
– Куп, я здесь уже десять дней! – Элла начала раздражаться. – И мы совсем не говорим о ребенке.
– Потому что мы заняты… – Он замялся. – Другими вещами, – закончил он так решительно, что Элла вдруг поняла: ее подозрения относительно бесконечного водоворота мероприятий были небезосновательны. – Тем, что, по твоему же собственному признанию, тебе понравилось, – добавил он немного обиженно.
– Это правда. Я наслаждалась каждой минутой, – поспешила успокоить его Элла, но потом заметила, что Куп вовсе не оскорбился. – Но это не главное. Мы могли бы обсуждать все по утрам, перед выходом из дома, или по вечерам, когда возвращались.
– Угу, хорошо, но в это время мы тоже довольно заняты. – Его взгляд заскользил по ее телу, и Элле пришло в голову, что беспощадный график дневных мероприятий был, возможно, не единственным способом отвлечения ее внимания. – И я что-то не помню, чтобы ты жаловалась, – добавил он. – Особенно когда мои губы ласкали твой возбужденный маленький клитор сегодня утром.
Черт. Так и есть.
Она посмотрела на него:
– Негодяй. – Он водил ее вокруг пальца. А она слишком отдалась своей похоти, чтобы заметить это. – Ты специально меня соблазнял, чтобы избежать разговоров на эту тему? Я так и знала.
– Эй, успокойся. Вовсе нет. – Его губы скривились. – Я просто люблю ласкать твой клитор, помнишь? – Он взял ее за руку, но она отдернула ее, не находя эту шутку смешной.
– Я полагаю, ты понимаешь, что следующий вопрос «почему?». Почему ты это делал? Только если… – Элла увидела упрямое выражение лица Купа, и ее гнев погас.
О нет. Только не это.
Она тяжело вздохнула, когда он промолчал.
– Если ты сомневаешься в отцовстве этого ребенка, Куп, ты должен сказать мне. – Их взгляды встретились, и Элла заметила, как сквозь загар на его щеках пробивается румянец. – Я очень хочу, чтобы ты был в его жизни.
Возможно, она все еще не совсем поняла, что Куп на самом деле думает об отцовстве, но то, что она узнала о нем за последнюю неделю, вполне убедило ее в том, что Куп может стать хорошим отцом. Его щедрость, интеллект, находчивость, забота, с которой он относился к ней, его желание защищать и оберегать ее. Она вспомнила, с каким терпением и спокойствием он обучал ее подводному погружению, и ей стало невыразимо грустно при мысли о том, что их малыш может лишиться такого отца.
– Я здесь не для того, чтобы принуждать тебя к тому, чего ты не хочешь.
Она не могла заставить его хотеть быть отцом. Это было бы нечестно по отношению к нему и, конечно, несправедливо по отношению к будущему ребенку.
– Если ты еще не готов обсуждать это, вероятно, лучше, если я просто уеду.
Спокойный ритмичный шум волн океана, ласкающих борт лодки, нарушал тишину. Она вздрогнула, когда Куп провел пальцами по волосам и зло выругался.
Что, черт возьми, на него нашло?
Она смотрела на него своими большими круглыми доверчивыми глазами. И он знал, что не был честен ни с ней, ни с самим собой.
Но он не хотел, чтобы она уезжала. Еще нет. Он не был готов. И он действительно хотел разобраться со своими чувствами. Но чем больше она говорила о ребенке, тем более неполноценным он себя ощущал. И вот проблема стала настолько серьезной, что он окончательно замкнулся. Кроме того, было так чертовски легко просто потеряться, раствориться в Элле и забыть обо всем. Она была такая милая, забавная, привлекательная. Ей нравилось все, что бы он ей ни показывал; она бесстрашно соглашалась на все, что бы он ей ни предложил. Она была умной, и смешливой, и находчивой, и живой, и отзывчивой. Особенно в постели.
Но она права: он играл с ней, пусть даже и без умысла. И теперь он был обязан объяснить ей свое поведение.
– Иди сюда, Элла. – Он попытался обнять ее, но она отвела его руки.
– Пожалуйста, ответь мне прямо, Куп. Без увиливаний, хорошо? Я приму все как есть.
Он не был уверен в этом.
– Клянусь, что не буду больше морочить тебе голову.
Он сел на скамью и мягко притянул Эллу к себе на колени, благодарный ей за то, что она больше не сопротивляется.
– Не нужно придумывать никаких оправданий. – Она погладила его по щеке, и чувство вины вновь резануло его по сердцу. – Я понимаю, что ты потрясен и обескуражен.
Он накрыл ее руку ладонью и отвел в сторону:
– Хватит рассуждать так чертовски разумно, Элла. – И сразу же почувствовал, как она напряглась в его руках.
– Похоже, я далеко не так разумна, как мне хотелось бы. Но я хочу быть справедливой, и я не стану призывать тебя к ответственности.
– Черт возьми, Элла, кто сказал тебе, что жизнь – справедливая штука?
Она попыталась встать, но он крепко держал ее, прислонившись лбом к ее плечу.
– Прости меня, не уходи… – Он глубоко вздохнул, готовый признать по крайней мере часть правды, и с досадой отмечая, что ее ягодицы, прижимавшиеся к его паху, вызвали неуместную реакцию.
Ему совсем не хотелось вести серьезные разговоры об ответственности, он предпочел бы сейчас снять с нее легкое платье и насладиться ее сексуальным телом. Но он не мог этого сделать, потому что она ждет его ответа.
Куп откинул голову на спинку сиденья. Глядя в чистое голубое небо и на парящих в нем чаек, он чувствовал, как густой туман непонимания и обид, окутывавший его в детстве, от которого он, казалось, убежал, снова сгущается вокруг него.
Он с грустью посмотрел на Эллу:
– Тебе не приходило в голову, что я не создан для роли отца? Что тебе и малышу, может быть, гораздо лучше будет без меня?
– Нет, не приходило, – сказала она. – Я понимаю, ты не в таком в восторге от этой беременности, как я. Но это не значит, что ты не будешь хорошим отцом. Разве ты не хочешь попробовать?
– Я хочу попробовать, просто я не знаю…
– Когда речь заходит о воспитании ребенка, никто не сможет дать тебе никаких гарантий. Ты просто должен действовать интуитивно и надеяться на лучшее.
– Наверное. Но ты всегда будешь намного лучше меня, – сказал он, сумев оценить ее иронию.
– Может, ты должен разобраться, откуда в тебе такая неуверенность? Возможно, это поможет?
– Сомневаюсь. – Он определенно не хотел заниматься самоанализом.
– Это из-за твоего отца? Из-за того, что ты не был знаком с ним? – спросила она, не дожидаясь помощи с его стороны. – В этом причина?
Он покачал головой. Черт, он должен сказать ей правду об этом тоже, и немедленно.
Ознакомительная версия.
