— Видишь? Это Париж. Энергия. Древность. И вечная юность. Я люблю этот город.
— Я уже поняла это.
Крис очнулся и посмотрел на свою спутницу.
— Как ты, красивая?
Хлоя знала, О ЧЕМ он спрашивает. Не боишься ли ты? Не передумала?
— Я — отлично!
— Вот и хорошо. Тогда сегодня я смогу показать тебе еще и ночной Париж.
Для вечерней прогулки Хлоя надела шелковые свободные брючки и золотой топ, который выглядел на миллион, а стоил гроши. Волосы в хвост собирать не стала, и они золотисто-каштановой бурей мелких завитков ниспадали по плечам и спине.
Из своей спальни выглянул Крис. На нем была очередная шелковая рубашка цвета павлиньего хвоста.
Магараджа! Теперь-то уж точно магараджа, подумала Хлоя.
— Ты похож на древнего царя. Нет, ты любого из древних царей заткнешь за пояс.
Крис рассмеялся, и Хлоя вторила ему, а потом они рука об руку побрели по улицам ночного Парижа. Как друзья. Как любовники.
Париж мерцал и искрился, звуки аккордеона чередовались с африканскими тамтамами, люди гуляли, смеялись, обнимались при встрече, целовались, дарили друг другу подарки... Очарованная и захваченная всеобщим весельем, Хлоя от избытка чувств молча потерлась щекой о широкое плечо своего спутника. Переливчатый шелк сверкнул в свете ночной иллюминации.
— Крис, здесь так здорово...
— Не боишься, красивая? Ночь — время Фаворитов Луны. Так здесь называют воров, убийц и грабителей.
— И еще — время любовников.
Неожиданно его рука, до сего момента свободно обнимавшая Хлою за талию, стала тверже стального бруса.
— Да. И любовников.
От звука его голоса Хлою охватила сладкая дрожь. Ноги разом ослабели, она упала бы, если бы не могучая рука, поддерживавшая ее.
Что я делаю?
Кто он такой?
Незнакомец.
Я с незнакомцем в незнакомом городе.
Я собираюсь легко совершить то, на что не решалась тысячу раз с хорошо знакомыми людьми.
Правильно ли это? Правильный ли мужчина идет рядом со мной?
Ей ответила Хлоя-Мудрая. Все правильно. Он не просто правильный мужчина. Он — единственно возможный. И ты не в незнакомом городе. Ты просто в сказке. Во сне. Там, где Черный Принц подхватит тебя в седло и увезет в свой замок, а потом свершится то, чему не миновать, и все будет хорошо, потому что в сказках и снах иначе не бывает...
Но ведь бывают же плохие сны и страшные сказки?
Страшные сказки бывают про ведьму и Серого Волка, а от плохих снов быстро просыпаешься. Иди, красивая. Иди навстречу своей судьбе. И ничего не бойся.
И Хлоя Чимниз бесстрашно посмотрела в глаза Крису Лэнггону. Впервые за много лет она не испытала ни страха, ни смущения, ни желания нацепить спасительную маску... Она доверчиво и спокойно смотрела на мужчину с оливковой кожей, на мужчину в переливающемся шелке, на Своего Мужчину — и ничего не боялась.
А потом они пришли в ресторан на берегу Сены, и веселый официант приветливо поздоровался с Крисом и поклонился Хлое, а потом пылко поцеловал кончики пальцев, и в его черных озорных глазах горело искреннее восхищение.
И они пили белое вино, смеялись и говорили, а потом Хлоя поняла, что дело было не в ее холодности и занятости, а в очень простой вещи.
Ни одному из своих бойфрендов она не доверяла так, как Крису Лэнгтону.
Хлоя оборвала смех. В расширенных зрачках отразилось пламя свечей. Она медленно потянулась к Крису...
Он обнял ее так нежно, словно она была соткана из тумана и света звезд. Крис слишком хорошо помнил выражение ужаса на этом красивом личике, когда он поцеловал ее в первый раз, у Ирис на кухне. Он ни за что больше не хотел увидеть это выражение.
Он начал целовать ее осторожно, легко, едва касаясь губами ее трепещущего рта, нежных щек, длинных ресниц...
Он целовал ее, а внутри него метался перепуганный, неуверенный в себе мальчишка, отчаянно боящийся признаться самому себе в том, что...
...он любит ее. Любит и желает всей душой. С того самого момента, как увидел впервые.
Крис сдерживал себя, напрягая все силы душевные и телесные. Это не твоя ночь. Это ЕЕ ночь. Подари ей счастье. Подари ей наслаждение. Подари ей целый свет, ибо она должна наконец понять, что она — Королева!
Они поднялись из-за столика и, словно одурманенные, держась за руки, пошли к отелю.
Они поднялись на свой этаж, вошли в номер и не стали зажигать свет.
Они стояли и целовались.
Нежно. Медленно. Осторожно. Боясь спугнуть что-то важное.
Они искали истину, не зная, как она выглядит.
А потом Хлоя глухо вскрикнула и припала к его губам яростным и страшным поцелуем. Он хотел сдержать ее, но она уже подчинилась темной яростной силе, неодолимо затягивавшей ее в водоворот срасти. Хриплый стон вырвался из припухших алых губ.
— Крис! Пожалуйста!
Она увлекла его в спальню и рухнула на необъятную кровать, не отпуская его рук, не отрываясь от него.
— Хлоя...
Они срывали друг с друга одежду, и Крис в прощальном отчаянии думал, что хотел все сделать не так, совсем иначе, медленно, нежно, осторожно, но было уже поздно, и ослепительная нагота самой прекрасной женщины Земли слепила ему глаза, и он тоже поддавался водовороту, слабел, не мог выплыть...
— Стоп!
Она окаменела, услышав его голос.
— Так не пойдет. Давай начнем еще раз. Если хочешь, можешь делать заметки в блокноте. Прежде всего мы должны выяснить, что тебе нравится больше всего.
И он начал выяснять.
Крис Лэнгтон был искушен в любовных играх. Он знал, умел и любил доставлять женщине удовольствие. На этот раз дело осложнялось тем, что он был голоден. Страшно голоден. Он не мог владеть собой. Он слишком сильно хотел эту женщину.
А следовало быть сдержанным. Он начал с пяток. В районе коленей Хлоя была заинтригована. Потом удивлена. А потом...
Потом дыхание ее изменилось. Крис почувствовал это. Ее тело ответило его рукам. Впервые. Не бешеной неконтролируемой страстью, а нарастающим возбуждением. Словно предчувствие шторма на гладкой бирюзе океана...
Что-то шло не так. Крис почувствовал внезапный холодок, пробежавший по его спине.
Дьявол и ад! Ты должен сделать это для нее! Она доверилась тебе, она не испугалась твоих самоуверенных речей, твоей циничной похвальбы, она бросила всю свою жизнь в твои руки и приехала с тобой в Париж, и она, черт побери, ждет, что ты выполнишь то, что обещал! Я не могу. В этом есть что-то... Я не могу. Он был возбужден и зол с одной стороны, но с другой — растерян и странно бессилен. К счастью, невинная Хлоя пока ничего не замечала. Он продолжал машинально ласкать ее безукоризненное тело, осторожно целуя, поглаживая, сжимая и отпуская, проводя кончиком языка, покусывая... Но что-то шло не так.
