— Не хочу я ничего! — сказала Кэти, останавливая бабушку, прежде чем та успела встать. — Мне нужны ответы. Ты знала насчет Рейфа? И как давно?
Бабушка лишь махнула рукой:
— О, я поняла это, как только ты нас познакомила.
— Но как? — Кэти смотрела на нее в полной растерянности. — У тебя есть специальный радар, реагирующий на ложь?
— Нет, и я не думаю, что хотела бы иметь такой прибор, потому что иногда ложь бывает необходима, — сказала Эмили.
— Лгать — это очень плохо. Ты ведь сама меня этому учила, помнишь?
И снова Эмили отмахнулась, полностью отметая этот кусочек так называемой мудрости:
— Это совсем другое дело. Тогда тебе было восемь лет. А теперь ты взрослая и конечно же должна понимать, что маленькая безвредная ложь намного лучше горькой правды.
— Эта ложь не была безвредной! — заспорила Кэти, вспоминая, как жгло ее ощущение предательства, когда она обнаружила притворство Рейфа. — И ты все еще не сказала мне, как поняла, кто он на самом деле.
— Если бы ты хоть иногда читала журналы о знаменитостях, то тоже его бы узнала, — сказала Нэна, вздыхая. — Там всегда есть фотографии того или иного представителя семьи Кинг. Я опознала Рейфа по снимку, сделанному на премьере какого-то фильма.
— На премьере? — Кэти затрясла головой и почувствовала, как ее сердце ухнуло вниз.
Рейф привык встречаться с актрисами и ходить на шикарные вечеринки. О, как же он, наверное, смеялся над ее импровизированным пикником на заднем дворе!
Раздражение переросло в злость, и вскоре эти маленькие пузырьки ярости уже грозились превратиться в страшный и беспощадный гнев.
— Я не могу поверить в это! Он, наверное, подумал, что я настоящая идиотка, раз не узнала его. — Она сделала паузу и взглянула на свою бабушку. — И почему же ты ничего не сказала мне?
— Потому что тебе была необходима небольшая встряска. Кроме того, он такой симпатичный! И ты не можешь винить всю семью Кинг за то, что один из них сделал с тобой.
— Теперь это сделали уже двое, напомнила ей Кэти.
— Ах да, конечно, Рейф предстал теперь в не очень выгодном свете, — согласилась Эмили, — но ты дала ему шанс все объяснить?
— О, он объяснил. Я была частью спора, который не слишком удался.
— Кэти…
Она покачала головой и подняла вверх руки:
— Нет, Нэна, не существует оправдания тому, что он сделал. Он врал мне! Вот и все.
— Я тоже врала тебе, милая, — напомнила ее бабушка тихим голосом.
Вздохнув. Кэти сказала:
— Да, но ты сделала это не для того, чтобы ранить меня.
— Нет, не для этого. Может быть, это не входило и в планы Рейфа.
— Мы никогда не узнаем наверняка, не так ли? — пробормотала Кэти, чувствуя, как злость утекает сквозь черную дыру, которая была внутри ее все эти дни.
— Ты бы могла это выяснить, если бы перестала прятаться в своем доме и увиделась с ним. — Эмили спокойно посмотрела на внучку: — Ты правда собираешься стать отшельницей, в то время как он развлекается?
Это сразу привлекло ее внимание. Рейф развлекается? Где? И в следующее мгновение возник еще более важный вопрос — с кем?
— Что ты имеешь в виду? — спросила Кэти напряженным тоном.
Ее бабушка вздохнула и протянула утреннюю газету, которая лежала свернутой на кухонном столе:
— Кэти, если бы ты хоть немножко уделяла внимание текущим мероприятиям…
— И при чем здесь это?
Эмили молча пролистнула новостной раздел и перешла к обзору светской жизни. Пробежав по колонке взглядом, она нашла нужную информацию и загнула уголок страницы. Затем положила газету перед Кэти и указала своим наманикюренным ногтем на черно-белый снимок:
— Ты можешь очень многое выяснить, если следить за свежими сплетнями. Например, вот это.
Кэти посмотрела на снимок и почувствовала, как у нее сдавило грудь так, что она едва могла вздохнуть. Голова закружилась. Все, что она могла видеть перед собой, — это снимок в газете.
Фотография серьезного Рейфа на каком-то благотворительном мероприятии, одетого в смокинг и стоящего под руку с блондинкой, чья грудь была в два раза больше, чем у Кэти.
— Когда это… — Она замолчала, увидев подпись под фотографией. — Два дня назад?
— Он не свернулся калачикам и не рыдает в углу, как кое-кто из здесь присутствующих, — пробормотала Эмили.
— Вот гад. Какой же лицемер!
Кэти медленно встала со стула, сжимая газету. Она все еще не сводила взгляда со снимка, и все, что она могла видеть, — это лицо Рейфа, смотревшего в камеру так, будто он искренне желал фотографу сгореть в аду.
— Давай, девочка, — прошептала ее бабушка.
— Он говорил, что я была важна для него, — сказала Кэти с яростью, заставлявшей дрожать ее голос. — Он конечно же опять врал. Если я была ему так важна, то почему он выходит в свет с этой… красивой идиоткой?
— Справедливости ради должна сказать, что мы не знаем, идиотка она или нет, — заметила Нэна.
Кэти с возмущением взглянула на нее:
— Ты на чьей стороне?
— Ох, верно…
— Может, Рейф думает, что это я идиотка? — возмутилась Кэти. — Он действительно считает, будто я не узнаю, что меньше чем через неделю после нашего расставания он уже встречается с богатенькой красоткой? Он думает, что я не читаю газет?
— Ну, — сказала Эмили, — ты же правда не читаешь…
— Вот теперь-то начну! — пообещала Кэти, крепко сжимая газету в руке.
— И что ты собираешься со всем этим делать?
Кэти наконец подняла голову и посмотрела в глаза своей бабушке. С холодной, твердой уверенностью она сказала:
— Я укажу Кингу его место!
Рейф не мог успокоиться. Ему было плохо в собственной шкуре. И бежать было некуда. Нет, он и не думал бежать. Кинги не убегают. Кинги не прячутся.
Но если это так, то почему он сейчас не стоит на пороге ее дома, умоляя выслушать его?
Проклиная себя, он встал, подошел к окну своего офиса и уставился на потрясающий вид, открывающийся перед ним, невидящим взглядом.
Океан мог бы пересохнуть в один миг, а он бы даже не заметил этого. Все могло превратиться в одну бескрайнюю пустыню. Это не имело никакого значения. Рейф пытался снова вернуться к прежней жизни, но она казалась абсолютно пустой. Он больше не мог находиться в своем номере в отеле! Тишина была просто невыносимой. И поэтому он был здесь. В офисе. Он спал на дурацком диване. Если это вообще можно было назвать сном. Каждый раз, когда он закрывал глаза, он видел Кэти, такой, какая она была в их последнюю встречу. Когда она дрожала в его объятиях и целовала его. А затем — как она смотрела на него глазами, полными печали и боли…
Раздался сигнал внутренней связи, он подошел и нажал на кнопку:
