– Ревнуешь?
– Ха! Конечно, нет. – (Но взгляд, которым Джерри смотрел на нее, ей не понравился.) – Мне пора идти переодеваться. – Она направилась к двери. – И благодарю тебя за то, что ты меня выслушал и все понял… – сказала она через плечо.
Глаза Джерри сверкнули.
– Не стоит благодарности, все в порядке, – насмешливо проговорил он. – Возможно, я понял даже больше, чем ты намеревалась сказать.
Ли сделала вид, что не поняла намека. Она положила руку на дверную ручку и уже собиралась повернуть ее, когда услышала, как Джерри сказал у нее за спиной:
– Только будь осторожна с Николасом. Я бы не хотел, чтобы у тебя были с ним неприятности.
Девушка не обернулась, но это замечание задело ее. Джерри, очевидно, ляпнул просто так, не подумав, но брошенная вскользь фраза произвела неприятное впечатление, точно он не догадки строит, а обо всем уже знает наверняка.
– Не надо беспокоиться, – ровным голосом сказала она, переступая порог. – У меня не может быть неприятностей с Николасом Рейнольдсом. Хотя бы потому, что я ничего к нему не чувствую.
Разговор с Джерри дал пищу для размышлений. Ли потратила оставшуюся часть дня, внимательно наблюдая за Николасом и стараясь разобраться в своих чувствах.
Как же все это трудно, даже мучительно!.. После легкого ланча они отправились прогуляться по поместью; и все время Ли громко и весело болтала с Джерри, в то время как глаза невольно обращались к Николасу и леди Джессике, которые, как она с горечью отметила, с большим удовольствием общались друг с другом.
Она замечала каждую деталь в их поведении: как леди Джессика брала его под руку, как он склонялся к ней, когда разговаривал… Малейший жест имел для нее величайшую важность.
А если вдуматься, что удивительного в том, что леди Джессика все время вешается на Николаев? У нее наверняка уже заготовлена целая коллекция кружевных пеньюаров и домашних туфелек на случай, если удастся наконец заарканить его и получить в мужья.
Забавно, но Ли совершенно не представляла эту дамочку огорченной или выведенной из душевного равновесия из-за мужчины. Она во всем была согласна с Николасом, как бы все время подыгрывая ему.
К концу дня Ли не могла припомнить ни слова из того, что Джерри говорил ей, хотя слушала и отвечала с подчеркнутым интересом. Но при этом, как ни странно, помнила каждый жест Николаев, каждое словечко, случайно доносившееся до нее. Она без труда могла уловить суть беседы этих двух голубков – к тому, что она видела, оставалось лишь чуть-чуть домыслить.
Леди Джессика, думала она, готовясь поздно ночью отойти ко сну, не хихикала бы по-девчоночьи, если бы он рассказывал ей о мировых проблемах или задачах, стоящих перед британской юстицией. Речь явно шла о другом.
Решив отвлечься наконец от тягостных мыслей, она взяла книгу, которую захватила с собой, но через пять минут обнаружила, что буквы расплываются перед глазами, а в голове крутится одно и то же. Леди Джессика… Николас…
Два часа ночи, удивилась Ли, взглянув на часы. В доме царила тишина. Все наверняка уже давно уснули. Кроме нее. Если так будет продолжаться, безрадостно подумала она, у меня начнется хроническая бессонница.
С досадой отложив книгу, Ли села на кровати. Немного поколебавшись, накинула халат и на цыпочках спустилась вниз по лестнице.
В доме было так тихо и темно, что он казался необитаемым. Протанцуй она сейчас под звуки вальса Шопена, и то никого бы не разбудила. Добравшись до кухни, она расслабленно опустилась на табурет и налила себе стакан молока из стоявшего на столе кувшина.
Маятник на настенных часах монотонно отсчитывал секунды. Сможет ли она уснуть, если будет достаточно долго смотреть на маятник? Тик-так, тик-так, и ничего больше…
Ах, если бы только Николас Рейнольдс перестал занимать ее мысли, подстерегая ее везде и всюду. Казалось бы, что проще – взять и перестать о нем думать? Так нет же, не получается, хоть ты тресни.
Она решила уже вернуться в постель и попытаться уснуть, когда неясный шум откуда-то снизу, из правого крыла дома, привлек ее внимание. Он не был ни громким, ни даже отчетливым, скорее походил на шорох, но Ли почувствовала, как волосы поднялись у нее на голове.
Окно открылось, решила она. Или ветка дерева прошлась по наружной стене. Или, может, лисица бегает где-то снаружи на улице?
Все три вероятности были в равной степени правдоподобны, но вместо того, чтобы поскорее подняться к себе наверх, она двинулась в направлении раздавшегося звука, хотя в действительности вовсе не собиралась этого делать.
В привидения она не верила, но, с другой стороны, разве не были подобные старинные английские дома прославлены появлением всяких бесплотных призраков?
Она уже готова была повернуть назад, когда увидела полоску света, пробивающуюся из-под какой-то двери, и вздохнула с облегчением.
Джерри. Конечно. Он же рассказывал ей, что зачастую проводит на ногах всю ночь до раннего утра, ложась в постель лишь тогда, когда весь остальной мир уже просыпается. Даже пытался уверить, что это – особое свойство его неутомимого ума, который, не зная усталости, может подолгу обходиться без сна, а она подшучивала над ним, уверяя, что «особое свойство» всего лишь привычка, возникшая от его бдений в ночных клубах и казино, а также от развеселых вечеринок, продолжавшихся до рассвета.
Вот и представилась возможность подтрунить над парнем и немного позабавиться на его счет.
Бодрствовать в столь поздний час! Пора его проучить.
Она с силой распахнула дверь и неподвижно замерла на пороге. Вовсе не Джерри находился в комнате. Это был Николас, уставившийся на нее таким взглядом, точно она внезапно сошла с ума.
– Ого! Вот так явление, – сказал он, прерывая затянувшееся молчание и внимательным взглядом окидывая ее едва прикрытое полупрозрачной ночной рубашкой и коротким халатиком тело.
Ли запахнула халат так плотно, как только могла, но это мало помогло делу. Откуда же, черт побери, ей было знать, когда она оставляла свою спальню, что может столкнуться здесь с единственным человеком, которого уж никак не хотелось сейчас видеть и без которого она вполне могла бы обойтись?
Она нерешительно стояла в дверях, не зная, то ли ринуться назад, в спасительное укрытие отведенной для нее спальни, то ли притвориться, будто ничего особенного не происходит, и напустить на себя безразличный вид.
– Ты собираешься стоять у двери до самого утра? – полюбопытствовал Николас.
Ли с раздражением заметила, что даже в столь поздний час в нем не было ничего похожего на сонливость. Казалось, он полностью владеет ситуацией, оказавшейся для нее несколько щекотливой.
