— Да, — кивнул Никита. — Я решил предоставить тебе право назвать первого ребёнка так, как хочется тебе. Ты же хотела назвать дочку Кариной.
— Спасибо!.. Это самый лучший подарок на наш мини-праздник, — от всего сердца поблагодарила я Ника, потому что надоело спорить с ним до хрипоты за имя для нашей дочери.
— Это ещё не всё.
Ник опустился на колено, осторожно сгибая правую ногу, и достал из кармана коробочку с кольцом.
— Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой. Давно хотел сделать тебе предложение, но ждал момента, когда можно будет сделать это красиво, а не падать на пол трухлявой корягой с надломленной ногой.
Ник раскрыл коробочку и нетерпеливо сказал:
— Женя, нужно сказать «да».
Я вдохнула воздух полной грудью и рассмеялась:
— Чёрт!.. Ты даже не дал мне секундной паузы на то, чтобы восторженно всхлипнуть и сказать, что я тоже тебя люблю!..
— А я это уже знаю, — довольно усмехнулся Ник, надевая мне на палец кольцо. — И слышал.
Ник поцеловал мне руку и поднялся, обняв меня за талию.
— Когда ты слышал, что я тебя люблю? Я тебе этого вслух ещё не говорила!..
— Говорила, — усмехнулся Ник. — Ты разговариваешь во сне. Так что я слышал, как ты говорила мне: «Люблю тебя, Ник!» Неоднократно…
Ник не меняется. Выглядит невероятно довольным, ещё и хвастается!..
— Да-а-а-а? Неужели я на самом деле болтаю во сне?
— Ещё как болтаешь, — заверил меня Никита.
— Что ещё я говорю во сне?
— Разное. Оказывается, ты горячая девчонка!..
— Ты только сейчас это понял? Спустя пять месяцев?..
— Нет, конечно же. Я понял, что ты жутко горячая девчонка сразу же, когда увидел, как ты крутишься вокруг пилона. Развратная заинька… — поддразнил меня Никита, целуя.
— Хорошо, если ты всё уже слышал, можно и не говорить, да? Будешь слушать, как я рассказываю о любви к тебе в бессознательном сознании.
— Никуда не годится. Люблю тебя, заинька.
Глаза Ника полыхали огнём нетерпения. Ещё немного — и я точно сгорю в этом тёмном пламени.
— Люблю тебя, Ник…
Никита притянул меня к себе, целуя. Одной рукой он держал меня за талию, а второй поглаживал живот.
— И когда здесь будет уже симпатичный арбузик?..
— Нетерпеливый…
— Очень, — усмехнулся Ник. — Откроем шампанское? Я разрешу тебе пульнуть пробкой… Это очень щедрое предложение. Соглашайся. Пить тебе всё равно нельзя.
— Хорошо, давай.
Ник поднёс мне бутылку шампанского, сорвал фольгу и скрутил проволоку, отойдя в сторону.
— Давай… Встряхни её, как следует, и запускай.
— Отойди подальше, Ник, — попросила я.
— До этого места ты точно не достанешь! — заверил меня Ник.
— Уверен? — спросила я, чувствуя, что игривое вино уже готово вырваться на волю.
— Только не в меня… Не в меня, Женя-а-а-а!.. Чёрт!..
Я отбросила бутылку в сторону, глядя на пригнувшегося Ника.
— Ой…
— Ой! — передразнил меня Никита. — Похоже, что ты хочешь прикончить меня раньше времени!.. Хочешь, чтобы я умер молодым и красивым, да?
Никита стянул пиджак, забрызганный шампанским, и растёр плечо.
— Прости. Из меня получился плохой снайпер. Сильно болит?
— Поцелуй меня и болеть перестанет.
— Так годится? — спросила я, накрывая губы Ника своими губами.
— Не успел распробовать. Надо ещё…
— А так? — спустя минуту.
— Уже лучше, но у меня такая обширная рана… Её надо лечить особенно интенсивно… — начал торговаться мой любимый хитрец.
— Что прямо здесь приступать к лечению?
— Давай для начала потанцуем? Правда, я совсем не танцую. Но постараюсь хотя бы не отдавить тебе ноги.
Ник старался, кружа меня в импровизированном танце. Я наслаждалась близостью его крепкого тела и теплом, согревающим меня, как миниатюрное солнце.
— Спасибо за чудесный сюрприз, Ник. Но у меня для тебя тоже есть небольшой подарок… Но он не здесь. Для того, чтобы его увидеть, нужно поехать в «Paradise».
— Ммм… Это то, о чём я подумал?.. Для меня станцует заинька? — Ник остановился, сжав меня чуть крепче.
— Да, я попросила у Машуни комнату на время. И, наверное, это последний месяц, потом я буду напоминать бочку, так что ни о каких танцах возле пилона и речи быть не может.
— Тогда почему мы торчим сейчас здесь? Поехали быстрее! — нетерпеливо сказал Ник, обхватив мою ладонь. — А потом, через месяц… Потом ты будешь танцевать танец живота… Вместе с дочкой.
— Я не умею танцевать восточные танцы.
— У тебя всё получится!..
— Уверен? — я остановилась, потянувшись вверх, к мужским губам. Ник погладил меня по щеке большим пальцем и потёрся своим носом об мой, заставив меня зажмуриться.
— Конечно, уверен. Если ты по щелчку пальцев превратила меня из закоренелого холостяка child free в папашу года, то всё остальное у тебя получится непременно…
— У нас, — поправила я его.
— Разумеется. У нас всё получится, мы заживём, как в сказке.
— А мне кажется, мы уже в ней живём. В той сказке, которую мне рассказал один очень соблазнительный сказочник…
— Кто бы это мог быть?.. — задумчиво спросил Ник. Тёмные глаза вспыхнули искорками веселья.
— Даже не знаю, стоит ли тебя с ним знакомить… Но он, определённо, самый лучший сказочник из всех, что я знаю.
— То есть ты знаешь многих?
— Нет. Я знаю всего одного сказочника. Но это не мешает мне считать его самым лучшим…
Конец
