свою жизнь в одиночку.
Я чувствую себя абсолютным мошенником, даже просто стоя здесь.
— Помнишь, я говорила тебе, что твои деньги меня не впечатляют, верно? — Говорю я, уставившись на картину, которую, я уверена, я, вероятно, должна признать одной из величайших. Но когда я изучаю это, я понимаю, что мне это даже не очень нравится. Мне это ни о чем не говорит. Это ничего не значит, и, честно говоря, это даже не так привлекательно. Это просто для вида, и одно это меня отталкивает.
— Что ж, к счастью для нас, это не мои деньги. Она принадлежит тому, у кого их явно слишком много. И после всего дерьма, через которое мы прошли, я думаю, мы более чем заслуживаем пару дней притворяться, что живем роскошно, как они.
— Ты хотя бы знаешь, кому принадлежит это место? — спрашиваю я, наблюдая, как он скидывает обувь и расставляет упакованные нами чемоданы у нетронутых стен.
— Нет. И прямо сейчас мне совершено плевать.
В ту секунду, когда я следую его примеру и оставляю свою обувь, он берет меня за руку и тащит по коридору к первой двери.
Я визжу, когда мои ноги с трудом поспевают за ним, и широкая улыбка расплывается на моем лице от его игривости.
— Это влажная мечта шеф-повара, — объявляю я, когда мы заходим на кухню, превосходящую все, что я когда-либо видела раньше.
— К черту шеф-повара, единственное, что я хочу здесь съесть, — это тебя на этой гранитной стойке.
— Тоби, — выдыхаю я, когда его большие руки обвиваются вокруг моей талии, готовые поставить меня на место. — Нет, — кричу я, убегая от него, прежде чем он успевает поднять меня с ног.
— Демон, — рычит он, когда я вылетаю из комнаты, быстро оказываясь в другой, полной гладкой черной мебели. Но в углу есть розовый кукольный домик, который выглядит совершенно неуместно. При виде этого с моих губ срывается еще один смешок. Я думаю, это то, что мега богатые называют семейной комнатой.
Тяжелые шаги раздаются позади меня, когда я продолжаю идти вперед и выхожу обратно в коридор, из которого мы начали. Или, по крайней мере, я так думаю. Я двигаюсь слишком быстро, чтобы обращать внимание на детали комнаты, когда мчусь к лестнице.
Толстый ворс ковра под моими ногами смягчает мои шаги, и я улыбаюсь про себя, что, возможно, мне удастся увеличить расстояние между нами, чтобы продлить эту маленькую игру в кошки-мышки.
Мое сердце бешено колотится, когда адреналин бежит по моим венам. Я останавливаюсь на углу и прислушиваюсь. Взрываюсь смехом, когда все, что меня приветствует, — это звук моего тяжелого дыхания.
Стаскиваю с себя кардиган, швыряю его на лестницу и снова бегу, ничего, кроме радости и безрассудства, не наполняет мое тело.
На ходу я расстегиваю блузку, наконец позволяя ей упасть с моих рук и оставляя ее в коридоре.
Я бросаюсь за другой угол, когда шаги гремят по лестнице позади меня.
— Ты не сможешь убежать от меня, Демон. Я найду тебя и даже любезно заберу свой выигрыш.
Мой желудок переворачивается от волнения, когда я продвигаюсь вперед.
Расстегнув джинсы, я неловко натягиваю их на бедра, когда обнаруживаю еще одну лестницу.
Я оставляю на ней свои брюки, за которыми быстро следуют носки.
Мой лифчик падает на ковер в коридоре, прежде чем я открываю первую попавшуюся дверь и врываюсь внутрь.
Я уже нахожусь в глубине комнаты, прежде чем действительно поднимаю взгляд и осматриваюсь по сторонам.
— Святое дерьмо, — ахаю я, оценивая огромные размеры спальни. Но какой бы потрясающей ни была комната, мое внимание привлекают окна, а точнее закат за ними.
Небо окрашено в красивые оттенки оранжевого и красного, когда солнце в последний раз садится за горизонт, отражаясь в спокойной воде того, что я могу принять только за озеро в их долбаном саду.
Это место похоже на рай на земле.
Это шокирующее напоминание о том, насколько изменилась моя жизнь. Мои выходные больше не проходят в старом парке отдыха с Бри, где мы напиваемся как можно больше и кайфуем от жизни. Вместо этого я сижу посреди особняка миллионера и играю в прятки. Ну, я думаю, мы никогда по-настоящему не повзрослеем, не так ли?
— Выходи, выходи, где бы ты ни была, — зовет голос Тоби из-за двери.
В спешке я натягиваю трусики на бедра и позволяю им упасть к ногам.
Я быстро хватаю их и бросаю в сторону двери, которую оставила слегка приоткрытой. Возможно, это игра, но мы оба знаем, что на самом деле все самое интересное заключается в поимке.
Забывая о том факте, что в данный момент я стою в том, что, как я предполагаю, является чьей-то главной спальней, с голой задницей, я быстро оглядываюсь по сторонам. Не найдя места, которое подходит для этого, я подкрадываюсь к огромной кровати. Клянусь, она достаточно большая, по крайней мере, для четырех человек. Эта мысль только вызывает больше вопросов о владельцах этого места.
Я опускаю задницу на край, мой пульс колотится в такт приближающимся шагам Тоби, и буйство бабочек продолжает множиться в моем животе.
Мой вздох разрывает воздух, когда он останавливается за дверью, его тень заполняет несколько дюймов, которые я оставила на расстоянии удара, прежде чем небольшая кучка кружев, которую я бросила туда, украдена.
— Ммм, пахнет так, будто моя девушка могла бы быть рядом, — бормочет он. — Я почти чувствую вкус моей сладкой, сладкой жертвы, — Он распахивает дверь, и его слова обрываются, когда он обнаруживает, что я откидываюсь назад, опираясь на ладони, с раздвинутыми ногами и вздымающейся грудью.
— Черт, Демон.
Через несколько секунд его толстовка с капюшоном валяется на полу, ботинки и носки сняты, а ширинка разорвана.
То, как он приближается ко мне, нельзя описать никак иначе, кроме как крадущимся взглядом, его глаза впитывают меня и пожирают одновременно.
Мое дыхание становится только более прерывистым, когда его запах проникает в меня, и мое естество становится еще более влажным от желания.
— Так, так, так, посмотри, что у меня здесь. Маленькая мышка в моей ловушке, готовая быть уничтоженной.
Он опускается на колени, его глаза невероятно темнеют, когда его язык скользит по нижней губе, как будто он уже может почувствовать меня там.
— Но ты победил, я думала—
— О, детка. Я, блядь, победил. — Его руки сжимают мои бедра, и он приподнимает мою задницу над кроватью, прижимаясь ко мне, его язык погружается в меня, когда моя голова запрокидывается от крика удовольствия.
ТОБИ
Я понятия не имею, кому принадлежит это место, но это не имеет значения, потому что их главная спальня с таким же успехом
