равной степени волнением и страхом. Ни один мужчина никогда не смотрел на меня иначе, чем с желанием и похотью, пытаясь соблазнить меня вылезти из одежды. Джеймсон смотрел на меня так, словно хотел заглянуть внутрь меня, в каждую частичку. Это приводило в замешательство, потому что чем больше он смотрел, тем больше мне хотелось впустить его внутрь.
Очевидно, ничего из этого не было запланировано. Но все же, в самых дальних уголках моего воображения, где я представляла, как мы с Джеймсоном переспим, я думала, что это была бы одна ночь пьяного разгула, за которой последовало бы утро неловкого сожаления, которое никогда бы больше не повторилось. Вместо этого Джеймсон провел предыдущие две ночи со мной в моей постели. Черт возьми, мы вздремнули вместе после спа накануне. Вздремнули! В смысле, он держал меня в своих объятиях — в одежде — и мы просто спали.
Конечно, мы проснулись и занялись сексом, но это не входило в наши первоначальные намерения, когда мы ложились в постель.
Самый большой сюрприз…
Мне это понравилось. Сильно.
Я чувствовала себя такой расслабленной после своего оргазма, такой защищенной в коконе его большого тела. Такой довольной, проведя день со своим другом. Потому что он был им. Джеймсон, в первую очередь, был моим другом. Он наблюдал, как я росла с Луэллой и как я проходила весь свой путь в свои сумасшедшие студенческие годы. Мы придирались друг к другу, но я знала, что, если бы мне когда-нибудь что-то понадобилось, Джеймсон был бы рядом.
Но чувствовать, что это смешивается с только что сформировавшейся сексуальной частью наших отношений, было странно. Это вызвало во мне бурю эмоций, и они накатывали волнами. Но потом я вспоминала, что мы в отпуске на Ямайке. Я была уверена, что как только мы вернемся домой, все вернется к «равновесию», о котором так любила говорить Луэлла.
Отбросив замешательство в сторону, я ухмыльнулась и приподняла бровь. Опершись локтями о стол, подалась вперед и сжала свои груди так, что они чуть не вывалились из моего бикини.
— Мы будем одни?
— Ага… — медленно протянул он, уставившись на мое декольте. — У меня есть опыт катания на кат-парусах, если это то, о чем ты беспокоишься, — закончил он немного оправдываясь.
— Ох, я не сомневаюсь о твоем… опыте, — облизнув губы, я продолжила: — Я просто хотела убедиться, что мы будем одни, чтобы я могла насладиться всем твоим опытом.
Он взял свою «мимозу» и осушил содержимое, прежде чем схватить меня за руку и выдернуть из кресла.
* * *
— Расскажи мне о своей жизни до колледжа, — попросил Джеймсон, сидевший рядом со мной, когда мы лежали посередине нашей парусной лодки. Оказывается, парусная лодка Кат Хоби была похожа на маленький катамаран. Она была похожа на два каноэ, называемых корпусами, скрепленных сеткой и магией, с парусом посередине. Прежде чем мы привязались к небольшому бую дальше в океане, Джеймсон продемонстрировал мне свое мастерство, накренив лодку на один из корпусов и заставив меня кричать от страха, что я упаду и умру.
Он назвал меня драматичной, а я назвала его мудаком. Но, в конце концов, это было захватывающе, и мне захотелось запрыгнуть на него, наблюдая, как напрягаются его мышцы, пока он управляет лодкой.
— Что ты хочешь знать?
— Что угодно. Ты была такой же сумасшедшей в старшей школе, как и в колледже? Какая у тебя семья? Ты говорила о своей маме и о том, что она немного… напряженная. — Он запнулся, подбирая правильное слово для описания моей мамы. Справедливости ради, он встречался с ней всего пару раз и видел, как она пропускает праздники из-за работы.
— Но как насчет всего остального? Кем ты была до того, как я узнал тебя.
Его слова захлестнули меня, прижались к моей коже. Никто никогда не спрашивал меня о том, как я стала такой, какая я есть. Никто не спрашивал меня о моем прошлом. Луэлла знала его, но она была мне как сестра от другого отца. И, сидя здесь с закрытыми глазами из-за яркого солнца, согревавшего мою кожу, переплетя свои пальцы с его, я не знала, что ответить.
Джеймсон осуждал меня из-за моих отношения, точнее за их отсутствие. Он осуждал мое отсутствие самосознания и избирательности. Но это было нормально, потому что это была я. Та я, которой было комфортно в своей собственной шкуре. Что бы он подумал о том, кем я была так много лет назад, пока я только разбиралась в себе? Что бы он подумал о моей маме и о том, как она сформировала меня?
— Не знаю. — Я сделала паузу, пытаясь подобрать слова, которые с меньшей вероятностью вызвали бы осуждение. Он сжал мою руку. — Думаю, в старшей школе все казалось более безумным, потому что я не совсем принимала себя. Думаю, я была такой же. Я всегда была открыта для нового опыта. Может быть, чуть более беспечной, когда я прощупывала почву, смешанную с осторожностью по поводу того, какой другие люди увидят меня. — Я украдкой взглянула на него, чтобы оценить его реакцию на мою беспечность. Вместо этого я была встречена его бесстрастным лицом, любующимся солнцем и моей историей. — Но я только разбиралась во всем. И мне все еще было небезразлично, что люди подумают обо мне. По крайней мере, в первые годы. Но в колледже у меня появилась Лу, и она была не похожа ни на кого, кто был со мной раньше. Рядом с ней, я почувствовала себя хорошо, наконец-то освободившейся. И, как ты знаешь, я это сделала.
Он тяжело вздохнул.
— Да. Вы обе справились.
— Мы были не так уж плохи.
— Думаю, с вами все было в порядке. — Он сделал паузу, запрокинув голову, чтобы посмотреть на солнце. — Может быть.
Протянув руку вдоль своего тела, я похлопала его по обнаженному плечу.
— Расскажи мне о себе, когда ты учился в старшей школе.
Он усмехнулся.
— С нынешним мной существует кардинальная разница.
Заинтригованная, я приподнялась на локте, поворачиваясь к нему лицом.
— Да неужели? Занудный, контролирующий себя Джеймсон действительно время от времени был развязным? — прижав руку к груди, я ахнула. — Я просто в шоке.
Он прищурил глаз и повернулся ко мне, пробормотав:
— Засранка. — Я ответила на его комментарий невинным пожатием плеч. — Ну, когда я учился в старшей школе, у меня было намного меньше обязанностей и больше свободного времени. И я определенно использовал это время, чтобы сосредоточиться на том, чего я хотел. В то время это
