дал поездить. Ей плохо в метро становится.
Нервно сглатываю противную слюну. Сука, тварь, ублюдок. Да чтобы она в столб въехала! Вместе с ним!
Ира, Ира, тише… Нельзя такие вещи говорить, даже мысленно. Все к тебе вернется бумерангом…
А что, мне им счастья пожелать, блин?! Катайтесь на моей машинке на здоровье, да? Нет уж, пусть она у них сломается.
Егор
Ирка однозначно водит машину лучше, чем Лиза. Сижу на пассажирском сидении, вцепившись в дверную ручку, и временами ору: «Тормози, тормози!».
– Лиз, ты чо права купила? – спрашиваю, когда въезжаем в плотную пробку и останавливаемся.
– Неа, просто в нашем селе гораздо легче ездить. А тут столько знаков… Я теряюсь.
Мы едем в медклинику. Лизе нужен больничный на работу, потому что она плохо себя чувствует из-за беременности.
– Малыш, а ты точно хочешь оставить ребенка? Поверь – дальше будет только хуже. Токсикоз во всей красе проявится, потом живот здоровенный. А роды! Это вообще тихий ужас – из тебя человек полезет, – нагоняю на неё жути.
– Егорушка! У меня материнский инстинкт проснулся, ну не могу я убить малыша. Это уже сформированный человек, там 6 неделек, – дует губы.
Нет, у неё другой инстинкт – пристроиться к мужику, чтобы тот обеспечивал её всю оставшуюся жизнь. Миллиардеры и олигархи не по зубам моей Лизочке, поэтому она и вцепилась в меня.
– Ты же говорила, что если подарю машину, то… – напоминаю ей.
– Я передумала, – улыбается эта маленькая лживая дрянь.
Надурила меня, развела, как пацана. Я ей Иркину машину отдал, а она, видите ли, передумала! Еще и с мамой моей рвется познакомиться. А мама хочет, чтобы я с Иркой сошелся, она привыкла к ней за двадцать лет. Привыкла ее доставать.
Мама у меня не подарок, конечно. Но Ируська ни разу ей слова плохого не сказала за всю нашу совместную жизнь, только по телефону вчера послала. Надо же какая смелость! Послала мою маму нахрен! Мне иногда тоже хочется это сделать, но не могу. Мама обещала денег дать на адвоката.
– Тогда тачку придется вернуть, Лиз, – наигранно вздыхаю. – Ирка вернется из отпуска, сожрет меня с потрохами.
Я жену не боюсь, просто хочу лишить любовницу благ за непослушание. Лиза обиженно дует губы. Красивые губы – пухлые. Кажется, она в них что-то вколола. На моем члене смотрятся замечательно.
– Тогда купи мне другую машину, – ноет девушка. – Как я буду беременной на метро ездить? Меня же там будут толкать в живот.
– Машину я дочери обещал.
– Ну вот так всегда! А как же наш малыш? Всё теперь только им – твоей другой семье? Тебе пофиг на нашего?
– Мне не пофиг.
Проверяю, нет ли сообщений от Лики. Пока тишина. Ирка небось со своим мачо из постели не вылезает, поэтому ей негде добывать компромат. Трахаются, наверное, и трахаются. А как со мной так: Егор, давай завтра секс, сегодня я жутко устала на работе, и жопой ко мне поворачивается. А потом удивляется, почему я изменяю.
Нервно выстукиваю пальцами по бардачку. Пробка кончается, и Лизка, почуяв свободу, прибавляет газу.
– Да куда ты так быстро? – вздрагиваю. – Лиза!!
Она меня не слушает, летит как угорелая, проскакивает на оранжевый свет, а потом…
Бах!
И мне в лицо выстреливает подушка безопасности, ослепляя меня и оглушая.
***
Ира
После ужина с Ликой и Дэвидом у меня страшно разболелась голова. Нечего было негативить в сторону бывшего и его любовницы, думаю я. Пожелала им зла – и разболелась теперь вся.
Тим обеспокоенно сжимает мою руку:
– Что такое, Ириска?
– Голова… – морщусь и тру виски.
– Достать тебе обезболивающее?
– У меня есть в номере. Я всегда пью одни и те же таблетки. Другие нельзя. Проводишь меня?
– Конечно!
Идем в отель, и у меня заплетаются ноги. Вроде выпила всего ничего – бокал вина, а ты погляди – шатаюсь. Наверное, из-за мигрени.
Кое-как добираюсь до отеля и падаю в постель. Тим приносит воду и подает таблетку. Выпиваю и сразу же чувствую облегчение и накатывающую дремоту.
– Посидеть с тобой? – спрашивает Тимофей.
– Нет, иди. Ты же управляющий, наверняка кому-нибудь нужен. Я посплю чуть-чуть, и потом увидимся.
– Хорошо, – целует меня в висок и тихо закрывает за собой дверь.
Засыпаю, нет, проваливаюсь в беспокойный сон и прихожу в себя от звонка. Я же выключала телефон? А нет, просто не беру теперь его с собой, в номере лежит. Оля – высвечивается на экране.
– Да, дочь?
– Мама, – тревожным голосом говорит она, – папа попал в аварию.
Моё сердце совершает кульбит и бьется у основания горла. Тру пальцами шею и спрашиваю:
– Как в аварию? Он же не водит.
– С Лизой. На твоей машине. Тачка в хлам, ремонту не подлежит.
– А они… живы?
– Да. У папы нос сломан и поврежден глаз. Как Лиза – не знаю. Оба в больнице.
– А как это случилось?
Сон сходит с меня мгновенно, по венам разливается тревога и страх.
– Лиза врезалась в столб на большой скорости.
Господи!! Зачем, зачем я пожелала им от чистого сердца врезаться в столб?? Так оно и случилось! Чувствую себя теперь виноватой ведьмой. Скажите, пожалуйста, кто-нибудь, что это случайность! Что это произошло не из-за меня!
Моего Пежончика больше нет… Разхерачили, сволочи. Ладно, что уж там, главное, что живы остались. Ведь я не желаю смерти никому! Я желаю им жить и страдать.
Кладу трубку и ощущаю пульсацию в голове. Спать уже не хочется, в крови резвится адреналин. На часах глубокая полночь. Мне нужен Тимофей, прямо сейчас нужен. Хочу обсудить с ним эту ситуацию: как я пожелала зла, и оно свершилось. Я не колдунья, нет. Это ведь совпадение?
Иду к нему на последний этаж. Охранник пропускает меня без вопросов, видимо, получил распоряжение на мой счет.
В номере его нет, дверь на крышу открыта. Наверное, в бассейне плавает. Ночью?
– Тим? – зову тихо, чтобы не напугать его своим появлением. Наверняка я сейчас выгляжу как приведение. И волосы ещё торчат со сна. Приглаживаю прическу и фокусирую взгляд на фигуре, плавающей в бассейне. Длинные черные волосы и пышная голая грудь.
Моника?!
Моника вылезает из бассейна. Она полностью голая, даже трусняков на ней нет. Ну и где же этот подлец?!
– Ира, привет, – весело машет мне рукой американка.
Тупо смотрю, как с ее роскошного тела стекают капельки воды. Она не тушуется, наоборот выпячивает свои округлости. Пиздец, стоило мне только оставить
