Сьюзен положила щетку на туалетный столик.
— Если мы хотим занять хорошие места, пора выходить, — заметила она.
Джозеф Левин подошел к окну и взглянул на залитый солнцем университетский двор, похожий сейчас на потревоженный улей.
— Отличный денек для выпускного вечера, — заметил он.
— Ты мне зубы не заговаривай! — вспылила Фрида.
— Но в такой чудесный день просто грешно ругаться!
— А кто тут ругается? Я только хочу своей дочери добра. Разве это запрещается? Нет, ты только взгляни на нее!
Посмотри на ее волосы! — И, схватив в свою руку прядь длинных прямых волос дочери, Фрида помахала ими перед носом у мужа. — Ты думаешь, она разрешит мне сделать пучок, как подобает приличной девушке в такой торжественный день? И не надейся!
— Мама, пучки уже не модны.
— Модны, не модны… Может, сейчас модно заводить внебрачных детей?
Сьюзен выдернула свои волосы из руки матери и тщательно пригладила их. Слава Богу, завтра она уезжает в Ларчвуд-Холл, подальше от матери с ее постоянными придирками.
— И вечер для банкета обещает быть чудесным, — заметил отец Сьюзен, пропустив мимо ушей последнее замечание жены.
Фрида вздохнула.
— Вернемся к шести. Коктейли в семь. Ужин в восемь.
Танцы до двух ночи. Все, как я распланировала. Придут все, включая доктора Вайса, на случай, если вдруг эта строптивая особа передумает.
— Ну, мама… — снова простонала Сьюзен, отлично понимая, что все ее стоны бесполезны, мать не переубедить.
— Что — мама? Твой отец не для того горбатился все эти годы, вывозил семью из Бруклина в нормальный район, чтобы потом отправить свою дочь в какой-то пансионат, где неизвестно какие девицы обитают!
— Фрида, я ведь тебе уже сто раз говорил, — подал голос Джозеф. — В Ларчвуд-Холле будут жить девушки из лучших семей. Он новый и… — отец подмигнул Сьюзен, — ..очень дорогой.
— По-моему, лучшего места не придумаешь, — подхватила Сьюзен. — Спасибо тебе, папочка.
Отец улыбнулся. Он рад был ублажить свою единственную дочь. Сьюзен и вправду была благодарна отцу — он отыскал для нее прибежище, где она могла спокойно пожить, собраться с мыслями, а потом начать действовать.
Она должна сделать все возможное, чтобы отыскать Дэвида. Начать, наверное, придется с телефонного звонка; хорошенько подумать, куда лучше всего уехать с ребенком, а пока пусть родители думают, что она согласна отдать его чужим людям.
— Ну, ладно, ладно. Это хорошо, что он дорогой, — прервала ее размышления мать. — Твоей дочери просто повезло, что ты можешь послать ее туда, она должна быть тебе благодарна.
— Я очень благодарна, мама, — сказала Сьюзен, улыбнувшись отцу, — за то, что у меня такие понимающие родители.
— Ну, пошли, — заторопился Джозеф. — Сегодня ответственный день: сначала вручение моей дочери диплома, потом грандиозный вечер. Жаль, что твой дедушка не дожил до этого дня. Подумать только! Ты первая из рода Левин окончила университет! Каким долгим оказался путь от паршивого магазинчика, где с утра до ночи приходилось работать твоей бабушке, до университета!
— Не забывайте, Лей Левин начала работать с двенадцати лет, — подхватила Фрида.
При упоминании о бабушке Сьюзен помрачнела. Бабушка… Бабуля… Родители решили, что ей не стоит рассказывать о состоянии ее горячо любимой внучки. Сьюзен это казалось несправедливым. Бабуля была единственной в их семье, которая ее понимала. Она никогда не осуждала Сьюзен, никогда не ждала, что та станет копией своих родителей. Однако Сьюзен знала, что бабуля воспитана в традициях старого поколения, и внебрачная беременность внучки ее непременно расстроит. Поэтому она неохотно согласилась с родителями, по крайней мере пока.
— Я уверена, бабуля была просто счастлива, что ей удалось выйти замуж за своего хозяина, — улыбнулась Сьюзен.
Фрида сделала вид, что собирается отшлепать свою острую на язычок дочь.
— Да, но только в шестнадцать лет. Ты должна молиться на своего дедушку за оставленное тебе состояние.
— Подумаешь, состояние… Каких-то жалких десять тысяч долларов!
— Каких-то! — взорвалась Фрида. — Ты только послушай, отец, что она говорит! Кого мы с тобой вырастили!
В этот момент в коридоре раздался телефонный звонок. Сьюзен взяла в руки шапочку и прислушалась. Звонок прекратился — значит, кто-то снял трубку. Она надела шапочку и взглянула на себя в зеркало. Интересно, гордился бы дедушка своей внучкой?
Внезапно в дверь громко постучали.
— Сьюзен Левин! — донеслось из коридора— Тебя к телефону.
— Нашли время звонить! — возмутилась Фрида. — Скажи, чтобы перезвонили.
— Мама, я только на минутку.
Сьюзен побежала по коридору, а за ней, как шлейф, тянулась черная мантия. Может, это Дэвид? Что, если он скажет, что смерть Кеннеди открыла ему глаза, что он должен быть с ней рядом, что она нужна ему?
Черная трубка болталась на длинном шнуре. Сьюзен подхватила ее.
— Алло?
— Сьюзен?
Сердце ее замерло. Это был он.
— Дэвид, — проговорила она. — Как ты? Я пыталась разыскать тебя в тот день, когда его убили, но…
— У меня все отлично.
— Где ты?
— Я завербовался в армию.
Сьюзен показалось, что она ослышалась.
— Что?!
— Я завербовался в армию и сейчас направляюсь в лагерь для новобранцев.
Это, должно быть, шутка. Хочет рассмешить ее?
— Дэвид… — Сьюзен потянула за шнурок, которым была стянута у ворота мантия. — Не шути!
— Это правда. Они нас одолели. Я перехожу на их сторону.
У Сьюзен потемнело в глазах.
— Что ты хочешь этим сказать, Дэвид?
— Все кончено, Сьюзен. Кеннеди был нашей последней надеждой. Я уезжаю во Вьетнам.
Сьюзен судорожно сжала трубку ледяной рукой.
— Дэвид, подожди… — с трудом проговорила она. — Ты не должен… Я хочу…
— Слишком поздно. И потом, ты ведь меня больше не любишь. Забыла?
— Но…
В трубке послышались короткие гудки.
Несколько секунд она стояла, не веря в случившееся, потом осторожно повесила трубку на рычаг и изо всех сил дернула за золотистый шнурок мантии. Та медленно соскользнула с плеч и упала к ее ногам.
ПИ ДЖЕЙ
Сегодня ее ожидал грандиозный вечер, и Пи Джей стала тщательно готовиться к нему. Аккуратно подвела бледно-зеленым карандашом свои изумрудные глаза, попышнее взбила блестящие каштановые волосы. Сегодня она хотела выглядеть потрясающе, потому что знала — чем лучше она будет выглядеть, тем счастливее будет казаться. Хотя куда уж счастливее! И так чуть не прыгает от радости. Скорее бы приезжал Фрэнк! Ну почему время тянется так медленно?!
Она взглянула на свои часики: еще целых полчаса.
