— Доброе утро, миссис Галлахер! — сказал Том, его губы согревали ее кожу.
— Да, — радостно ответила она, — это доброе утро. Я бы сказала — чудесное утро!
Он ухмыльнулся.
— Надеюсь, что ты будешь думать так же, когда уйдешь отсюда, моя любовь. Что ты будешь делать, если Пегги поймает тебя, когда будешь пробираться в дом?
— Попрошу кофе, — взмахнув рукой, проговорила Хелен. Она соблазнительно потянулась и согнулась от смеха, когда Том начал щипать ее за живот.
— Нет никакого смысла дальше скрывать все, — продолжила Хелен. Ее светло-голубые глаза горели от счастья. — Как только я все устрою, мы покинем это место… вместе. Вдвоем, — ласково повторила она.
— Если бы ты знала, как приятно мне это слышать от тебя и думать, что каждое утро, когда проснусь, ты будешь рядом.
Он внимательно смотрел на нее, упершись подбородком о свои руки.
— Ты понимаешь, что это значит? — сказал он. Его голос звучал как-то насмешливо-серьезно. Она изумленно посмотрела на него и отрицательно покачала головой.
— Это значит, что каждую ночь ты будешь проводить со мной, — сочувствующе сказал Том.
Она прижала руку ко лбу, изображая обморок.
— О, нет, — пролепетала Хелен, — ты мне об этом ничего не говорил!
Его губы задрожали от радости.
— Вот поэтому я говорю тебе об этом сейчас. — Он опустил ее руки и посмотрел в глаза. Его лицо было серьезным. — Твой организм готов перенести шок от полного экстаза?
Потянувшись, она положила руки ему на плечи и опрокинула его на кровать.
— Я выносливая, — сказала Хелен, целуя его нос и подбородок. — Но если ты сомневаешься, что я выдержу, можешь испытать меня прямо сейчас.
Он строго посмотрел на нее.
— Прости, я еще не говорил тебе о бесплатных образцах экстаза.
— Какой ты скупой! — возмущенно произнесла она. — Я не уверена, можно ли тебе доверять эту сделку или нет.
Том уже не мог устоять перед ее обнаженной шеей. Он поднял голову и прижался к ней носом, а потом лениво проговорил:
— Предполагаю, что смог бы предложить тебе небольшой восторг, — он укусил ее за плечо, — или хотя бы блаженство. — Его язык скользил по ее ключице. — Или, может быть, небольшое страстное безумие.
Крепко обняв за плечи, он слегка приподнял ее, держа прямо над собой, чтобы взять ее сосок в рот. Услышав, как Хелен застонала от удовольствия, Том перевернулся вместе с ней так, что оказался сверху. Хрипло рассмеявшись, он прошептал:
— Но не жди экстаза.
Стон разочарования вырвался из ее груди, и Хелен еще крепче прижалась к нему бедрами. Она сходила с ума оттого, что он дразнил ее. Вонзив свои пальцы в его обнаженные ягодицы, попыталась прижать его ближе. Она очень хотела его.
Хотя Том и сказал ей, что экстаза не будет, следующие полчаса Хелен была в таком экстазе, который может быть только у двоих влюбленных, соединяющихся утром.
Отчаяние прошлой ночи прошло. Их близость праздновала единство души и тела, которое пришло с новым взаимопониманием.
Когда Хелен, наконец, пришла в себя, она обнаружила, что Том ее рассматривает, сидя рядом. Она потянулась, чтобы погладить его мужественное лицо, теплые плечи.
— Если это был только образец, — затаив дыхание, сипло прошептала она, — я, определенно, покупаю весь товар.
От удовольствия он рассмеялся, еще крепче прижимая ее к себе.
— О, любимая! Мне кажется, что я смог бы остаться здесь с тобой в постели до конца жизни.
— А я бы ничего лучшего и не придумала, чем занять твое время, — проворно произнесла Хелен и простонала. — Пора! Нужно возвращаться в дом. Мне предстоит сделать тысячу и одно дело.
— Как мне ни противно это говорить, но, думаю, что ты права, — расслабившись произнес он. — Не думаю, что тебе доставит удовольствие быть пойманной, когда ты будешь пробираться в дом в ночной сорочке в полдень.
Оглянувшись на кровать, она наклонилась, чтобы взглянуть на пол рядом с дверью.
— Говоря о моей ночной сорочке, ты не сомневаешься, что я в ней пришла?
Он посмотрел на свои ноги под одеялом и энергично задвигал пальцами.
— Здесь какой-то подозрительный ком под моими ногами.
Она, рассмеялась.
— Я так и знала. Рано или поздно я закончу тем, что буду носить только отпечатки твоих ног.
После бурной ночи сорочка была сильно помята, и Хелен пожалела, что не одела прошлой ночью халат. Хотя это может показаться странным для тех, кто увидит ее, она все же решила одолжить у Тома халат. Его ярко-синий купальный халат прикрывал ее наготу и в некоторой степени спасал от разоблачения.
Хелен, как обычно, направилась в дом через террасу и прошмыгнула прямо в кабинет. «Первый этап пройден успешно», — подумала она, беззвучно смеясь, когда шла через комнату в прихожую. Хелен почти дошла туда. Ее нога была уже на нижней ступеньке лестницы, когда входная дверь широко открылась. Она с удивлением повернулась и ухватилась за перила, чтобы удержать равновесие, ожидая, что сейчас поинтересуются, где она была. Но выражение лица ее дочери было далеко от любопытства.
Одри стояла на пороге с чемоданом в руке. Ее дочь всегда очень щепетильно относилась к своей одежде, но сейчас она выглядела неряшливо, как будто одевалась в темноте. Ее глаза были красными от слез, а лицо было таким несчастным.
— Одри! — Неспокойно произнесла Хелен, направляясь к дочери. — Что случилось, дорогая?
Губы молодой женщины дрожали. Она попыталась заговорить, но звук застревал в ее горле. Бросив чемодан, рыдая, Одри побежала к матери. Хелен заботливо обняла дочь за плечи, чувствуя, как та вся дрожит.
— Что случилось? С тобой все в порядке? Где Чед?
— Чед… — выдавливая из себя слова, произнесла она. — Я больше ничего не хочу слышать о нем.
— Что он еще натворил?
— Он… — оборвала она фразу, качая головой. — Мне трудно об этом говорить. Я чувствовала, что у нас что-то не так. Но такого даже представить себе не могла.
— Одри, ты меня пугаешь, — сказала Хелен. — Расскажи мне, что случилось?
— Прошлой ночью я обнаружила, что у Чеда кто-то есть, — быстро проговорила дочь и закрыла лицо руками.
— Одри! — поражение прошептала мать. — Не может быть! Ты уверена?
Она энергично закивала.
— Да. Чед не пришел домой прошлой ночью. А сегодня утром он отказался сказать мне, где был. — Она подняла заплаканные глаза. — Я больше не могла оставаться с ним, понимаешь?
Хелен погладила ее по голове.
— Да, конечно, понимаю.
— Мама, — нерешительно сказала Одри, покусывая губы, — можно, я вернусь домой?
Сердце Хелен сжалось от жалости.
