Сердце Хелен сжалось от жалости.
— Конечно, дорогая. — Она чувствовала себя беспомощной. — Я очень огорчена, что так все произошло. Чем я могу помочь тебе?
— Ничего не нужно. Я просто хочу лечь в постель. — Она слабо улыбнулась. — Я почти не спала сегодня ночью.
Ее дочь повернулась и стала медленно подниматься по ступенькам. Хелен молча смотрела ей вслед. Она очень беспокоилась за здоровье дочери и ее ребенка. Доктор предостерегал Одри, чтобы она избегала стрессовых ситуаций. «Чем все это для нее кончится?» — подумала Хелен.
В этот момент на верху лестницы появился Гари. Он резко отступил в сторону, когда его сестра, ни слова не говоря, прошла мимо.
Направляясь к Хелен, он удивленно оглянулся на Одри через плечо. Он спустился по лестнице к матери и спокойно спросил:
— Что случилось?
— Одри ушла от Чеда, Гари, — устало объяснила мать. — Она возвращается к нам.
Сын резко остановился, как только мать произнесла эти слова. Гари выглядел испуганным и огорченным, но за всем этим было какое-то отчаянное смятение. Хелен точно знала, что сейчас чувствовал ее сын. Их жизни менялись, и перемены происходили слишком быстро.
Ни слова не говоря, он повернулся и побежал за сестрой. Хелен поймала его за руку.
— Думаю, что ей лучше сейчас побыть одной, сынок. Ты можешь поговорить с ней позже.
Гари неохотно повернулся и изучающе посмотрел на лицо матери. И вдруг, неожиданно для себя, он подошел и крепко обнял мать.
— Не беспокойся так сильно, — сказал сын, — все станет на свои места.
— Я очень надеюсь на это, — ответила Хелен, пытаясь улыбнуться. — Но меня беспокоит ребенок.
Он нахмурился, и Хелен воспользовалась этим, чтобы разглядеть его лицо. Да, ее сын, определенно, провел пару бурных дней. Он выглядел усталым. Под глазами залегли темные круги, а глаза налились кровью.
— Ты плохо выглядишь, сынок, — грустно проговорила она. — Что ты с собой делаешь?
Он пожал плечами.
— Боюсь, что я не в ладах со своей головой после бочонка пива. — Он задумчиво уставился в пол. — Мама, — начал Гари немного натянуто, — я вчера погорячился и… я хочу извиниться.
Он глубоко вздохнул, засунув руки в карманы джинсовых брюк.
— Когда я уезжал в колледж, ты относилась ко мне как ко взрослому. Я хочу рассчитывать на такое же отношение сейчас.
Хелен улыбнулась. Она знала, сколько сил стоило сыну признать это.
— Забудем все, — сказала она.
— Спасибо, — облегченно улыбнулся сын. — Знаю, что вел себя как последний дурак, но…
— Продолжай, — спокойно поддержала его мать. — Я хочу знать, что ты думал и что ты чувствовал.
Он боялся посмотреть ей в глаза, как будто ему было неприятно говорить об этом.
— Только будь поосторожней с этим парнем, — пробормотал он. — Ты обещаешь мне?
Не дав ей возможности ответить, он направился к входной двери.
— А сейчас, я думаю, пора немного побеседовать с нашим зятем.
— Гари! — настойчиво начала Хелен, но он уже исчез.
«Слишком уж много на него сразу навалилось», — беспомощно подумала Хелен. Она немного постояла, не в состоянии решить, что ей делать дальше.
— Какая кутерьма! — прошептала она в пустоту холла. Она расстроено взъерошила волосы и повернулась, чтобы идти на поиски Петти. Кто-то должен сказать экономке, что происходит.
Когда Хелен вышла из кухни, мысли ее путались. Она знала, что должна позвать людей, чтобы подготовиться к отъезду. Кто-то должен был принять документы центра «Сочувствующие сердца». А кто-то должен был взять на себя ответственность за проведение ежегодной благотворительной кампании.
Но у нее не было сил на это. Первое, что она должна была сделать, это поговорить с детьми. Остальное может подождать. Хотя Хелен всегда знала, что ей будет трудно сказать им обо всем, она даже старалась не думать об этом, но такой разговор был неизбежен.
— Какая же я трусиха, — пробормотала она про себя, когда шла вверх по лестнице, чтобы одеться.
В спальне она подошла к шкафу и заглянула внутрь. «Сколько здесь одежды! — думала она, покусывая губы. — Что мне взять, а что оставить? Почему меня никто никогда не учил, как упаковывать вещи для жизни в Виннебаго?»
— А почему я беспокоюсь об одежде? — громко пробормотала она. Но Хелен прекрасно понимала, что этими мелочами она пыталась отвлечься от главного. Ей сейчас нужно было думать о более серьезном: Одри, Гари, Том, будущий внук.
«Нет, — подумала Хелен, — о Томе не стоит беспокоиться». В нем она была уверена. Это была теперь самая прочная опора в ее жизни. Но, прежде чем она сможет начать новую жизнь, нужны силы, чтобы уладить все в прошлом.
Сокрушенно покачав головой, Хелен направилась в душ. Она осмотрелась вокруг, как будто видела все в первый раз: хрустальная ваза, которую привез ей Эдвард из Италии, огромный флакон духов из Парижа.
Она закрыла глаза и предалась воспоминаниям. Настала пора взглянуть правде в глаза. Жизнь с Эдвардом не была такой уж хорошей, как она пыталась убедить себя и других. Уже после первых двух лет совместной жизни они почти не общались.
Хелен слегка вздрогнула, когда вспомнила это молчаливое одиночество. Тот факт, что она отказывалась понимать это, усугублял ее положение. Рождение детей помогло ей скрыть все это. Хелен обращалась к ним за общением и любовью. Столько лет она была со своими детьми, пока они нуждались в ней. И хотя она сознательно отгоняла от себя эти мысли, они всегда были для нее всем. Между ними тремя была такая близость, которая редко встречается в современных семьях. Это была одна из причин ее смятения при мысли, что придется оставить их.
Другую причину было труднее определить. Если ее брак с Эдвардом оказался неудачным, то не случится ли это и в браке с Томом? Не разочаруется ли он в ней так, как и Эдвард? Не отдалится ли он постепенно от нее?
Хотя ей отчаянно хотелось оправдать его ожидания, Хелен очень боялась, что не сумеет.
Она упрямо подняла подбородок и вышла из спальни. Пора поговорить с Гари и Одри. Хелен не собиралась бросать все то, что у нее было с Томом. Она просто примет все, как есть, и поступит правильно.
Том стоял на пороге Виннебаго и смотрел через лужайку на дом. Хелен уже давно ушла. Ему нужно было обсудить с ней, куда они сначала поедут. Перед ними была вся страна. Он хотел, чтобы Хелен сама распорядилась их будущим. Теперь они — одна команда. Отличная команда!
Сможет ли он когда-нибудь отблагодарить ее за то, что она так много теперь для него значила? Слишком опасно любить кого-нибудь так, как он любил Хелен. Это было равносильно искушению богов. Том отбросил эти мысли. Он не мог позволить отрицательным эмоциям взять над ним верх. Еще минуту он постоял, глядя на дом, а затем вышел и направился к нему. Может, это было и глупо с его стороны, но он чувствовал, как в нем нарастает беспокойство. Нужно пойти посмотреть, чем она так долго занимается. Ему стоит всего лишь прикоснуться к ней, как все сразу станет хорошо.
