которая приехала в Россию с отцом очень много лет назад. И появление еще одного Леманна для меня сюрприз. Мама как ошпаренная бегает по квартире. Помощницу по дому запрягла, сама суетится, еще и на меня покрикивать успевает. Папа же угрюмо сидит в гостиной, деловито просматривая газету. Дядя Рудольф – брат моего папы по отцу. Плюс он еще совсем молодой. Ему лет сорок, выглядит неплохо, но все же я бы посоветовала ему походить на фитнес, подкачаться. Мой же отец – высокий блондин, подтянутый даже в свои пятьдесят с хвостиком. – Да, ты именно такая, какой тебя описал отец, – неожиданно говорит он мне, приобнимая по-родственному. – Копия своей бабушки. Если бы не его престарелый возраст, он бы сам приехал. Но… – К чему все эти слова, Рудольф? – перебивает его мой отец, у них явно напряженные отношения. – Ты не говорил, что старик Томас захотел увидеть внучку, речь же шла о бизнесе? – Брат, – восклицает наш гость, похлопывая папу по плечу, – ты почему так напрягся? Все же нормально. Отец не собирается забирать твою дочь. Мы проходим в гостиную. – Не успел отдохнуть, как сразу вынужден перейти к делу, ну что же… Скажу так, отец знает о положении твоих дел. Что он имеет в виду? У папы проблемы в бизнесе? – И предлагает вернуться в особняк, в семейное гнездо, – продолжает дядя. – Конечно, со всей твоей семьей. Старик уже сдает позиции, здоровье шалит. Возможно, ему недолго осталось. А внучку свою он не видел ни разу. А она так похожа на любовь всей его жизни… – Не болтай лишнего, Руди, была бы мама любовью его жизни, он бы не завел себе сына на стороне, и вдобавок не женился бы на Женевьеве. – Черт попутал старика, ну что тут поделаешь. Мы рассаживаемся в гостиной, а я с каждым их словом поражаюсь истории нашей семьи. Оказывается, вот какие страсти-то кипели, а мне об этом никогда не говорили. – Так вот, опустим былые времена. Отец хочет видеть свою внучку, да и сына с дочерью тоже, – его взгляд мельком касается тети Инги. – Так что думаете? Самолет готов, мы можем вылететь в любой момент. Мама и отец молчат, но с энтузиазмом переглядываются и, похоже, довольно радостно встречают эту новость. Тетя Инга тоже приятно удивлена. Но я… я категорически не хочу никуда уезжать! Как? А как же Артур? Как мои подруги? Если я уеду, он найдет себе девушку! Нет, я этого не могу позволить!
– А что Женевьева говорит? Мы из-за нее уехали из дома больше двадцати лет назад. Что же поменялось? Отец уже не верит ей?
– Скажем так, она потеряла много позиций с тех пор. Да даже настолько, что сын любовницы теперь доверенное лицо, – намекая на себя, поясняет дядя. – И он же отправлен в эту суровую страну за дочерью, старшим сыном и его семьей. Старик увидел фотографию вашей Даниэллы, Йенс, – это имя отца мне незнакомо. Мама его называет Ваней, да и по отчеству я Ивановна, – приказал разузнать про эту модель, и вдруг выясняется, что это дочь твоя. Представляешь его удивление и ликование. Гены, что тут скажешь. Ты передал своей дочери все самое лучшее от своей матери, и все это то, что так любил твой отец.
– Это все хорошо, – вмешиваюсь я, не выдерживая, – а у меня кто-нибудь спросит, чего я хочу?!
Все в недоумении оборачиваются, и я понимаю по их лицам, что меня никто слушать не будет. Они уже всё решили, и им плевать, что моя жизнь разрушится, если мы уедем.
Я же понимаю, что, окажись я за океаном, мы с Артуром, возможно, никогда больше и не встретимся. Сердце ноет от безысходности. Неужели моя первая, настоящая любовь закончится вот так, даже не начавшись?! Нет, я не позволю!
– Я никуда не поеду! – заявляю безоговорочно и иду в свою комнату, не забывая при этом громко хлопнуть дверью! Пусть знают, я настроена решительно!
Вслед за мной в комнату входит мама.
– Ты что творишь, дочь? Разве я этому тебя учила? Какой спектакль ты решила показать дяде, а? Ты хоть понимаешь, что мы в бедственном положении?! Твоя очередная обновка обошлась отцу в кругленькую сумму, кто будет покрывать эти затраты?
– Так давай сделаем операцию тогда! – кричу на всю квартиру. – Я согласна! Тогда я не буду больше ничего покупать.
– Ты думаешь, что урежешь расходы на свои красивые вещи и мы выберемся из долговой ямы? Дочь! Твой папа инвестировал деньги в одно крупное дело, но оно не выгорело, понимаешь? Мы все потеряли! И теперь, если дедушка нам не поможет, придется продавать эту квартиру, машину, да все!
– Мама, решайте свои взрослые дела сами. Я при чем?!
– Ах ты неблагодарная, – звонкая оплеуха звучит в комнате. На мгновенье мир замирает. Я прикладываю руку к горящей щеке, в шоке от того, что сделала мама. Она меня никогда не била. Смотрю на нее, но в ее глазах ни капли сожаления о содеянном, она продолжает мне вдалбливать свое: – Как ты смеешь так говорить? Все, что мы делаем, это ради тебя! Ты поедешь к дедушке в Америку, унаследуешь часть его состояния и выйдешь замуж за богатого мужчину! И не смей пререкаться! Кому ты здесь будешь нужна, нищая! Да все твои подруги сразу отвернутся от тебя, как только узнают, что мы обнищали.
Все ее слова проходят мимо меня, я все еще в шоке, что меня ударили.
Неожиданно отец входит в комнату.
– Что у вас тут? Почему кричите? Вы мне сделку сорвете сейчас. Элла, на кону наша счастливая и благополучная жизнь, не смей мне мешать.
В недоумении перевожу взгляд от одного родителя к другому. Их как будто подменили. Сейчас их не интересует дочь, на данный момент они думают только о деньгах, а на меня им плевать. Я нужна им только для получения наследства от дедушки.
Не в состоянии выдержать открывшуюся мне истину, выбегаю в проходную, хватаю куртку и кроссовки и мчусь прочь из квартиры. Слышу позади крик мамы, призывающий вернуться, но я жму кнопку лифта, желая побыстрее оказаться в нем.
Створки открываются как раз в тот момент, когда мама выходит на лестничную площадку.
– Немедленно… – не успевает она договорить, как я
