- Вик? - растерянно спрашивает Карельский. - Нет, он был на той встрече, но только как свидетель. Как и Киреев с другом. Олесь, я не знаю, что тебе там дали, но это точно какая-то лажа!
- Да мне плевать, - обессилено говорю. - Уходи. Мне все равно.
- Тебя обманули! - возмущается он.
- Да? То есть ты не заключал пари? Не устраивал тотализатор?
Рома молчит. Поджимает губы и молчит! Боже, а я ведь наивно надеюсь, что он сейчас как-то это все объяснит.
- Извини, я идиот. Я не должен был так поступать, - сдержанно произносит он.
- Не должен. Но это мало что меняет, Ром. Уходи.
- Почему? Потому что я разок накосячил? - вскидывается он. А я не сдерживаю горькую усмешку. Ну, конечно, как это отказали богатому мальчику.
- Разок? Это ты так называешь? Знаешь, я ведь давно уже все знаю. И все ждала - включится ли у тебя совесть. Надеялась, даже на это. Глупо, понимаю.
- Да я ведь и хотел…
- Нет, Ром. Хотел бы - рассказал. Возможностей было хоть отбавляй. Но ты промолчал. У вас, богатых избалованных мажоров, такие игры - на живых людей. И тебе не понять, что ты сделал не так.
- Я же извинился! Мне правда очень жаль, черт! Олесь, я тупой идиот, который не думал, что… - он осекается, отводит взгляд.
- Что ты не думал? Что мне может быть больно? Или что я живой человек, и это мерзко? Но ведь и думать не надо, да? Мышь она же не человек.
Он дергается будто я его ударила, стискивает зубы, а взгляд становится таким странным.
- Я докажу тебе, что Киреев все это и замутил. Он обманывает тебя, втерся в доверие. Это ведь он слил про спор, да? Больше некому же.
- Это уже неважно.
- Важно! - возражает он. - Потому что ты веришь тому, кто все это и организовал из-за того, что его девчонка предпочла тусить со мной, а не с ним.
- Точнее переспать? - Ответ мне не нужен - все вижу в глазах. И еще один укол разочарования. - Ну, что ты, называй все своими словами.
- Это не имеет значения. Все они - не имеют, Олесь. Я же впервые вот так… Понимаешь?
- Нет, не понимаю. Пожалуйста, уходи. Если ты и правда хорошо ко мне относишься, просто уходи. Не хочу тебя видеть. А лучше вообще забудь про меня.
Карельский долго-долго смотрит на меня, но все же разворачивается к двери. Правда, стоит только открыть, как снова бросает на меня взгляд:
- Я докажу тебе, что Андрей тебе соврал. Не доверяй ему. Он поставил большие деньги на мой проигрыш.
Оставшись одна, едва не сползаю на пол. Кажется, из меня этот разговор вытащил все силы. Похоже, что домой уеду куда раньше . Просто не могу здесь находиться. Даже если Рома прав, и Андрей так поступил, я, наверное. сейчас уже ничему не удивлюсь. Просто потому что мои жизненные силы на исходе. Хочется домой, к маме, к семье…
46. Рома
Я даже подумать не мог, что Киреев устроит такую подставу. Не рассчитывал на честную борьбу, но чтобы вот так подставить меня…
Вот ведь тварь - так все провернуть! И разговор записал, и с записью подсуетился так, что Олеся уверена будто он не при чем. Я совершенно точно разберусь, как он это все провернул. Но сегодня…
Бросаю взгляд на часы. С этого вечера я официально бездомный. К отцу на поклон не собираюсь. А значит, придётся думать, куда податься. Впрочем вариантов не так и много…
Вик с Гриней не поймут, а Тоха свалил за город. Так что остаётся Миша. И учитывая, что кредитки я тоже отдал, добираться придётся пешком. Налички нет, а без неё даже в метро не войти.
Мерзкий накрапывающий дождь набирает обороты, и к дому Шелестова я добираюсь почти насквозь мокрым.
- Впустишь? - спрашиваю у того, когда он открывает дверь и окидывает меня нечитаемым взглядом.
- В городе закончились такси? - спрашивает Миха, все же отходя в сторону.
- На этот счёт можешь не волноваться. Это у меня деньги закончились. Как и все остальное.
Шелестов ничего не спрашивает, уходит в комнату, а возвращается со стопкой одежды и полотенцем.
- Где ванная, ты знаешь, - бросает через плечо и скрывается в кухне.
Я чертовски благодарен ему - реально продрог, и горячий душ сейчас - это просто идеальное решение.
Когда спустя едва ли не час, прихожу на кухню, меня уже ждет горячий чай.
- Из еды ничего нет, извини. Гостей не ждал, - скупо говорит Миха.
- Спасибо.
Мы какое-то время молчим. Чувствую, что надо объясниться, но как-то… неловко, что ли. Или стыдно.
- Так почему ты здесь? - все не выдерживает хозяин квартиры.
- Потому что больше некуда пойти, - честно отвечаю. - Ну, и ещё я надеюсь, что ты перестанешь морозиться
Друг вскидывает брови.
- Скажешь, нет?
- Скажу, что у меня было много дел, - довольно сухо отвечает он.
- И это никак не связано с тем самым спором?
Миша молчит. Просто смотрит.
- Если тебе от этого станет легче, я и сам уже пожалел, - выдыхаю устало. - Вляпался по полной и понятия не имею, что теперь делать.
- Ты и не знаешь?
В его голосе издевка, которой раньше не было.
- Да, и такое бывает.
Мы снова молчим. Чай остывает. Я вообще не люблю ныть или жаловаться. Не мое это. Но конкретно сейчас хочется выговориться, поделиться, чтобы стало легче, что ли.
А еще убедиться, что я прав, что ничего не потеряно. И мы все еще друзья.
- В общем, ты был прав, - решаю начать с главного. - Дерьмовая была идея со спором. И я даже собирался Олесе все рассказать. Но сегодня отец… - вздыхаю, вспоминая, как он бесился. - Мы с ней приехали к нему на день рождения. Очередной показательный вечер. Отец решил в политику податься, вот и старается держать лицо. Меня к этому приплел, чтобы пришел с правильной девушкой, не из нашего круга. Вцепился в Селезневу еще на приеме, куда мы, как участники одного проекта по экономике пришли. Я был уверен - потусим немного, он отстанет, а потом уедем, и уже тогда расскажу ей про все это дерьмо со спором.
- С чего вдруг? - неожиданно спрашивает Миша.
- Не поверишь, - рассеянно провожу по все еще влажным волосам. - Встрял я, Мих. На нее. Сам не ожидал, но вляпался по полной. И знаешь… Мне по кайфу.
Друг скептично фыркает.
- Что-то ты не выглядишь довольным. Приехал радостью поделиться?
Отвожу взгляд. Стыдно признаваться. И помощи просить стыдно. Но либо так, либо вокзал, выходит.
- А мне некуда больше пойти, - тихо говорю. - Я когда оказался рвать отношения с Олесей и жениться на дочери партнера, отец забрал все. И квартиру, и тачку, и кредитки.
Шелестов присвистывает.
- А ты не пожалеешь, золотой мальчик?
- Честно? Мне плевать. Сейчас у меня проблема поважнее. Отец наговорил Олесе всякого шлака, и она сбежала. А когда приехал к ней… В общем, выяснилось, что она в курсе про весь этот спор с самого начала. Киреев постарался, тварь. При этом подставил меня, а сам чистеньким остался.
- Подставил? Серьезно? - ухмыляется Миша. - Заставил поспорить на девушку?
- Дал ей липовую запись, на которой подделаны голоса, и выходит, что спорил я не с ним, а с Виком.
- Обалдеть, у вас развлечения, - осуждающе произносит он. - Ну, раз она и так все знает….
- Да знает! Киреев же ей лапши навешал, в доверие втерся. Она ему верит, а он, козлина, на многое способен.
- Так ты бесишься, потому что он тебя уел или потому что за девчонку переживаешь? - ехидно уточняет Шелестов.
- Будь мне на нее наплевать, я бы не послал отца, - тихо отвечаю.
Повисает тяжелое молчание. Вот вроде выговорился, а легче как-то и не стало. Ерунда все это.
- Спасибо за чай, - говорю. - Одежду, если позволишь, верну чуть позже.
Поднимаюсь из-за стола и иду на выход. Тупая идея была сюда тащиться.
- Куда ты рванул? - летит мне в спину.
- Пойду я. Спасибо, что выслушал. Надеюсь, ты не будешь считать меня полным дерьмом.
Я почти успеваю обуться, когда Миша оказывается рядом.
- Не дури, Ром. Куда ты пойдешь? На улице будешь ночевать? Оставайся. А насчет этого спора… - он ведет плечами. - Ты извини, у меня нет права тебя осуждать, и я не должен был тебе ярлыки клеить. Сам ведь этого не люблю.
