посмеиваясь.
– Не совсем разовая. Он тот еще… акционист. – Подружки Марфы тихо угорают, а та этого даже не замечает, сосредоточившись целиком и полностью на входящих в зал и выходящих из него же. – Скажем так, у нас была договоренность провести вместе неделю. И когда та подошла к концу, мы разбежались.
– Договоренность, значит? Нет, ну я не удивлена, что ты, Марфа, даже даешь, предварительно все согласовав, но вот что скажи мне. Эти договоренности ты придумала?
– Нет. Мы оба.
– И все прошло…
– Очень хорошо! – щеки Мани опаляет жар. – Нет, прекрасно. Лучше, чем я могла бы рассчитывать. Правда.
– Так чем ты недовольна?
Маня замолкает. В глубокой задумчивости утыкается взглядом в стоящие на столе приборы и, наконец, выдает:
– Наверное, их итогом. То есть… Нет, конечно, я понимаю, что договор есть договор. Но… Я скучаю. Я так по нему скучаю-ю-ю. – Маня опускает голову на край стола и тихо всхлипывает. – Он хороши-и-ий. Он самый лучший. И даже сам об этом не догадывается! Ласковый, заботливый. Умный! Конец света, какой умный…
– Так это какой-то ученый?
– Нет. – Маня выныривает из своей нычки. – Бизнесмен.
– Мань, да ты же влюбилась!
– А что толку?! Я ему не нужна. У него таких – миллион. Нет, ну, конечно, не совсем таких, мне-то плевать на его миллиарды! А вот всякие хищницы за ним знаете как вьются?
– Какие хищницы? Какие миллиарды? Маня, с кем ты переспала? – снова переглядываются подружки.
– С Арсением Брагиным.
У Лильки с Наташей синхронно опускаются челюсти.
– У него маленький член?
– Огромны-ы-ый.
– Он ковыряется в носу?
– Нет.
– Грызет ногти? Пердит, прости господи?
– Да нет же! Брагин… идеальный. Почти.
– Он красив как бог, богат как Крез, у него огромный член и все в порядке с мозгами. Я все верно подытожила?
– Ну… Да, примерно.
– Тогда у меня один вопрос, Марфа. Какого черта ты его отпустила?
– Я… не отпускала! Он сам ушел! – восклицает Марфа. – И не приходит, – добавляет тише убито, вновь оглядываясь.
– А-а-а. Так мы его ждем? А позвонить? Не судьба, нет?
– Нет. Нет у меня его номера. – Маня прижимает кулачок к дрожащим губам. – Наверное, это правда конец.
– Ну, слава богу! Мы тебя уже заждались, – бурчит Марат, оборачиваясь к подошедшему Браге.
– Так чего не поднялись?
– Да ну! Опять в четырех стенах сидеть. Дай хоть дух перевести. Посмотри, красота какая! – вклинивается в разговор Назар и кивает на украшенную к Новому году площадь. Брага машинально оборачивается. Друзья продолжают трепаться про отличную погодку, приближающиеся праздники и прочее дерьмо… Арс же застывает столбом, глядя в спины стайке женщин, перебегающих проезжую часть. Даже шаг вперед делает…
– Эй, Арс… Арсений!
– А? – оглядывается и снова залипает на дамочках. Одна – вылитая Маня со спины. Вылитая. Только куртка ему незнакомая. Дутая, лазурного цвета. Девушка прячет нос в высоком вороте, натянув шапку на глаза. С такого расстояния да в сумерках лица, конечно, не разглядеть. И это не она, стопудово… Таких совпадений просто не бывает. Но… Сердце Браги все равно запинается. Замирает в груди, делает кульбит и срывается в какую-то совершенно ненормальную скачку.
– Кого-то увидел?
Похожая на Марфу девушка садится за руль нехилого такого Мерседеса. Ее подружки тоже ныряют в салон. Нет… Ну, нет! Ему кажется. Такой машине неоткуда взяться у его Манюни. Он предложил ей купить, а она отказалась… Вот так.
Мерс плавно выезжает со стоянки и вливается в дорожный поток. Брага сглатывает. Смотрит на друзей, которые в недоумении наблюдают за его метаниями.
– Нет. Я просто задумался. Пойдем? Или будете дальше красотами любоваться?
– Да нет. У меня уже ноги околели. Подошва того и гляди примерзнет к земле.
– К тому же мы жаждем подробностей, – вставляет свои пять копеек Антон.
– Никаких грязных подробностей не будет! – рявкает Арсений. – Взяли моду бабам кости мыть. Хуже пацанов.
Мужики замирают прямо в двери-вертушке, так что та, продолжая двигаться по инерции, чуть не бьет Назара под зад, и в конечном счете вообще блокируется.
– А при чем здесь бабы, Брага? Мы про твое собрание акционеров вообще-то.
– Хм… – если бы Арс умел, тут он бы, наверное, покраснел. Хорошо, в этот момент двери все-таки начинают вращаться снова, и им всем есть на что переключиться.
– Собрание как собрание.
Друзья переглядываются. Подняв брови, глядят вслед вырвавшемуся вперед Брагину.
– Собрание как собрание, – передразнивает Арса Назар. – Пиздец, – добавляет уже от себя.
– Ну, вы идете? – хмурится Брагин.
– Идем-идем. Слушай, что касается женщин… Как у тебя с Богомолихой?
– Не смей ее так называть!
И снова немая сцена. На этот раз уже в лифте. Марат выставляет перед собой ладони:
– Хорошо-хорошо, зубы спрячь. Ага? Ты сам придумал ей это прозвище.
– Так то я. Сечешь, в чем разница?
– Очевидно, – хмыкает Панаев.
– И невероятно, – добавляет Антон. – Ты случайно не того, Арс… – шевелит бровями.
– Нет! Вы за кого меня принимаете? Ну, точно говорю – детский сад!
Проходя мимо охраны, Брагин толкает дверь в апартаменты. Того… Вот дебилы. Он вообще не по этой части. Он – взрослый состоявшийся умный мужик. А она девчонка – язык без костей. Пустозвонка. Красивая, да. Интересная. Смешная. А то, что он на ней до того зациклился, объясняется очень просто. Он у нее первый. Вот и все.
– Так она…
– В прошлом. Закрыли тему. Жрать хотите?
– А что есть? Я не отказался бы… – кивает Антон и замирает, когда из глубины квартиры в холл выбегает Принц. – Господи, ты решил обзавестись собакой? Это же собака, верно?
Брага, играя желваками на скулах, кивает. Принц заходится лаем.
– Заткнись и иди на место.
Ага. Черта с два. Упрямая скотина села на задницу и состроила надменную рожу. «Ну, хоть перестала тявкать, – думает Брага. – И то хлеб».
– И когда у тебя проснулась любовь к животным? – с большим трудом сохраняя серьезное выражение на лице, уточняет Назар.
– Этот момент еще не настал.
– Тогда зачем тебе это чудовище?
– Затем. Ты
