заставить меня выкрикивать его имя.
Его лицо напряжено от решимости, когда он подталкивает меня ближе, чтобы освободить.
Моя грудь вздымается, моя кожа влажная от пота, в то время как вода продолжает литься рядом с нами, забрызгивая мои ноги, когда она падает на пол.
— Ты собираешься кончить, чертовка? — Спрашивает Тео, его голос глубокий и грубый от потребности.
— О Боже, пожалуйста.
— Черт, — ворчит он. — Слышать, как ты умоляешь, — это, блядь, самая сладкая пытка, Эм.
— О, Боже. Блядь. Черт, — я начинаю впадать в самое интенсивное… ожидание. — Что? — Я визжу, когда мой мозг снова начинает функционировать. — Нет, — выплевываю я. — Нет. Закончи.
Улыбка, которой он одаривает меня, заставила бы самого дьявола задрожать от страха.
Его рука отпускает мое горло, позволяя мне глубоко вдохнуть воздух, но облегчение недолговечно, потому что его пальцы запутываются в моих волосах, и я вынуждена опуститься на колени.
Я падаю вперед, не в силах удержаться со связанными руками, но он, к счастью — с болью — удерживает меня прямо.
Мои зубы скрипят, когда я смотрю на него снизу-вверх, его огромный член прямо у меня перед лицом.
— Ты гребаная пизда, — выплевываю я, выдерживая его взгляд, чтобы он знал, насколько я, блядь, искренна.
Его единственный ответ — улыбка, прежде чем его взгляд опускается на мои губы.
— Не хочешь использовать свой рот для чего-нибудь более… полезного, Мегера?
— Это храбро с твоей стороны после того трюка. Я могла бы быть склонна откусить от него…
Он максимально использует мои приоткрытые губы и засовывает свой член мне в рот.
Мои губы растягиваются по всей ширине его члена, когда он полностью проникает внутрь. Не ожидая такого вторжения, я давлюсь в ту же секунду, как он касается задней части моего горла.
— Давай, Мегера. Мы оба знаем, что ты можешь обращаться с членом лучше, чем это.
Пока он все еще зарывается пальцами в мои волосы, держа достаточно крепко, чтобы ущипнуть, другая рука движется к моему лицу, костяшки его пальцев нежно касаются моей щеки.
Эти два действия настолько противоречат друг другу, что у меня от этого кружится голова, и я почти забываю его комментарий.
Как? Откуда он вообще мог знать, насколько я хороша в этом?
Он отстраняется, позволяя мне сделать глубокий вдох.
— Я не шлюха, — шиплю я.
— Разве я сказал, что ты была? — Спрашивает он почти невинно.
Но я слишком быстро узнаю, что в Тео Чирилло нет ничего чертовски невинного. Я начинаю понимать, что только прикоснулась к поверхности его порочности.
К счастью, ситуация полностью взаимна, потому что это, прямо сейчас?
Я чертовски устала от этого.
Приоткрывая губы, я позволяю ему снова ввести свою длину, на этот раз немного нежнее.
Я расслабляю горло, уже зная, что он не собирается быть вежливым и довольствоваться только чаевыми.
Его зубы скрипят, заставляя челюсть отвисать, когда я беру его в горло.
Это не первое мое родео, где речь идет о глубоком глотании. Но, черт возьми, у меня никогда не было чего-то такого размера так чертовски глубоко.
Мои глаза горят, а легкие отчаянно нуждаются в воздухе, когда он слишком долго держит себя неподвижно.
На этот раз, когда он гладит меня по щеке, он собирает упавшую слезу.
Снова отпуская меня, он подносит большой палец ко рту, слизывая с него каплю воды.
— Я ненавижу тебя…
Не позволяя мне закончить свое оскорбление, он полностью контролирует наши движения, трахая мой рот и горло, как одержимый.
Он не говорит ни слова, не издает ни единого гребаного звука, когда использует меня.
Мои плечи болят, мое тело горит, и моя киска сжимается, отчаянно желая вновь обрести утраченное наслаждение, когда он мчится к своему.
Как бы сильно я ни хотела вырвать это у него в самую последнюю минуту, как он сделал со мной, я знаю, что у меня не будет такого шанса.
Его хватка на мне слишком крепкая.
Прямо сейчас я для него не более чем тряпичная кукла, просто сопровождающая, пока он не решит, что делать дальше.
Его член набухает еще больше под моими губами, его вкус уже начинает покрывать мой язык, прежде чем на него обрушивается первый сильный толчок его освобождения.
Он вырывается, позволяя первой струе спермы заполнить мой рот, прежде чем он выплескивает остальную часть мне на лицо и на сиськи.
Его глаза отслеживают каждую каплю, когда его грудь вздымается, его рука все еще медленно поглаживает его по всей длине.
Я сижу там, мое собственное дыхание прерывистое, слезы текут по моим щекам, а губы припухли от его мучительных толчков.
Время, кажется, останавливается, когда мы смотрим друг на друга.
Я понятия не имею, чего ожидать, но это определенно не то, что произойдет дальше.
Его руки хватают меня за плечи, и он ставит меня на ноги, поворачивая так, чтобы я была спиной к нему, и прерывая нашу связь.
Холод пронизывает меня, когда я смотрю на черно-белую мраморную стену передо мной.
— Что ты…
— Заткнись, — рявкает он, и, в отличие от обычного, я обнаруживаю, что мои губы захлопываются от его резкой просьбы.
Обнимая меня, он прижимает руку к стене, и, как по волшебству, открывается дверь, открывая множество необычных товаров.
Достав бутылку, он откупоривает крышку и выплескивает содержимое себе на ладонь.
Мой вздох шока разносится по ванной, когда его руки находят мои волосы, и аромат цветочного шампуня ударяет мне в нос.
Голубая капля жидкости попадает мне на грудь, и я смотрю на нее.
— Почему он синий? — Спрашиваю я, мое замешательство заставляет меня забыть его предыдущее требование.
— Это для брюнеток, — сообщает он мне, его пальцы массируют мою голову самым восхитительным образом.
Напряжение в моем теле с прошлой ночи начинает спадать с каждым движением его пальцев.
Он работает молча, пока меня не осеняет мысль.
— Это Слоун, не так ли?
Он делает паузу и делает вдох, который, черт возьми, почти лишает комнату воздуха.
Затем, в мгновение ока, его пальцы исчезают, и он тянет за то, чем связал мои запястья.
Облегчение переполняет меня, но это длится всего несколько секунд, потому что в тот момент, когда я поворачиваюсь и смотрю на него, я точно знаю, что будет дальше.
И я даже не пытаюсь остановить его, когда он, мокрый насквозь, выбегает из ванной.
Я долго стою под мощными струями воды, просто смотрю на дверь, ожидая — надеясь — что он вернется и закончит то, что
