Иначе я не могу объяснить его состояние и его поведение в последний год. Он часто выпивает, он не всегда приходит ночевать домой, но при этом он упорно утверждает, что все нормально и никаких проблем в наших отношениях нет. И обязательно подчеркивает, что «он мне не изменяет», а «всего лишь немножко посидел с ребятами».
Поджимаю к себе ноги и обнимаю их руками, утыкаясь лицом в колени. Спортивные штаны тут же становятся мокрыми. Я, как могу, пытаюсь, заглушить рвущиеся из груди рыдания, чтобы не разбудить детей. Три часа ночи, а Юры нет. Его телефон выключен.
Ноги затекают, и я меняю положение. Ложусь на кухонный стол и так засыпаю. Лучи утреннего солнца бьют через окно прямо мне в глаза. Я размыкаю веки и пытаюсь выпрямиться. Голова от слез чугунная, спина от неудобного положения ноет. Перевожу взгляд на настенные часы и тут же подскакиваю. Уже половина восьмого утра, надо собирать детей.
Я поднимаю Андрея и Василису, быстро кормлю их и собираю в школу и садик. Привести себя в порядок после бессонной ночи я не успеваю.
— Мама, а где папа? — Спрашивает Андрей, когда я помогаю ему надеть рубашку. Из-за вывихнутой руки он не может одеваться самостоятельно.
— Я не знаю. — Честно отвечаю.
Юра не пришел ночевать и не сообщил, где он и с кем. Он первый раз не предупредил о том, что не придет домой. Обычно он все-таки звонит или пишет сообщение о том, что останется на ночь у кого-то из друзей. Наверное, мне следовало бы обратиться в полицию и начать обзванивать больницы и морги, но что-то мне подсказывает, что с ним все в порядке. Явится сегодня домой с виноватым видом.
Отвожу детей по учебным заведениям и еду на работу. Как только переступаю порог офиса, на меня тут же устремляются несколько пар глаз.
— Всем привет, — бурчу чисто для формальности и прохожу к своему компьютеру.
— Что с тобой такое? — Недоуменно спрашивает Юля, моя коллега.
— Ничего. А что?
— У тебя красное опухшее лицо, будто ты всю ночь плакала.
Так и есть.
— Ребенок руку вывихнул, я слишком близко восприняла это к сердцу.
— Ты в последнее время сама не своя. У тебя точно все хорошо? — Участливо интересуется коллега.
— Да, Юль, спасибо. Просто устаю сильно. Дети неугомонные. В отпуск надо.
Я принимаюсь быстро печатать на компьютере, давая коллеге понять, что не желаю дальше продолжать разговор. Но Юля не унимается.
— У тебя хотя бы дети есть, — произносит не без ноток зависти. — И муж. И семья. А мне уже тридцатник, а я даже нормального парня не могу найти. Одни мудаки. Вообще не за кого замуж выйти.
Знала бы ты, Юля, что выходя замуж за нормального парня, он может стать мудаком после свадьбы. Но вслух я говорю другое.
— Не переживай, встретишь еще.
— Да поскорее бы уже. Хочу, Ань, чтобы, как у тебя было: муж, сын, дочка, своя квартира…
— Не переживай, обязательно будет.
Быстро вывожу документы на печать и иду к принтеру, чтобы прекратить этот разговор.
Работа отвлекает. Я погружаюсь в процесс и до самого вечера не думаю о том, что моя семья трещит по швам. Но когда заканчивается трудовой день, токсичная обстановка дома начинает давить свинцовой тяжестью.
Туда просто не несут ноги.
Но я забираю детей из школы и садика, кормлю их ужином и принимаюсь за уборку в квартире. Мне нужно как-то занимать себя и свои руки, чтобы не разрыдаться прямо при детях. Для слез у меня будет впереди вся ночь.
Когда я надраиваю полы, звонит телефон. На экране высвечивается «Мама».
— Алло, — беру трубку и придерживаю ее плечом.
— Привет, Анюта! — Мать радостно кричит. — Как ваши дела? Почему не звонишь?
— Все хорошо, мам. Некогда было. Сильно устаю на работе.
— Ну уж родителям набрать пару минут найти можно! — Недовольно причитает. — Как дети?
— Андрей руку вывихнул, а так все хорошо.
— Ой, как же это он так?
— На физкультуре в школе. Но там все в порядке, перелома нет.
— Ну пускай осторожнее будет. — Участливо просит. — Вы в субботу на папин юбилей-то приедете?
Я приваливаюсь спиной к стене и закрываю уставшие глаза. Папин юбилей… Ну конечно, я совсем забыла.
— Приедем.
— Подъезжайте к пяти часам.
— Хорошо.
— До субботы, детям привет.
— До субботы.
Я отбиваю звонок и откладываю телефон в сторону. Нужно продолжать мытье полов. Да что угодно нужно делать, чтобы не сойти медленно с ума. После уборки я укладываю детей спать и снова иду на кухню слушать, как капает кран.
Сегодня он приходит домой. В 9 часов ключ в замке поворачивается, дверь хлопает и загорается свет в прихожей. Я не выхожу его встречать. Продолжаю сидеть на темной кухне, поджав под себя ноги. Слышу, как он моет в ванной руки и идет в мою сторону.
— Привет, — говорит, как ни в чем не бывало и включает свет. — Почему в темноте сидишь?
Юра невозмутимо проходит к холодильнику и достает из него кастрюлю супа.
— Где ты был? — Спрашиваю хриплым шепотом.
— Блин, извини, засиделся у друга и там и уснул.
Он включает плиту и ставит на нее кастрюлю. Я приглядываюсь к мужу. Трезвый, хоть и изрядно помятый.
— Ты считаешь это нормальным?
— Нет, не считаю, прости. В следующий раз я позвоню тебе. У меня просто сел телефон, а зарядки с собой не было.
Меня начинает трясти. Я встаю со стула и подхожу к Юре вплотную.
— Если это не прекратится, я подам на развод, — тихо цежу.
Он поднимает на меня уставшие глаза.
— Аня, я после работы поехал к другу, он попросил помочь ему передвинуть мебель в квартире. Ну мы потом немного выпили, и я уснул у него. Телефон сел и выключился. У него мобильник другой модели, поэтому его зарядка мне не подошла. Я целый день с выключенным телефоном, поэтому не предупредил.
Я смотрю в его виноватое лицо и чувствую, что меня трясет еще сильнее.
— Юра, ты или правда дурак, или прикидываешься. Ты хоть понимаешь, что тебя уже больше года друзья просят то мебель передвинуть, то машину починить, то день рождения отметить. — Я уже перешла на крик, несмотря на то, что Андрей и Василиса спят.
— Успокойся и не выдумывай то, чего нет. Я тебе не изменяю.
— Да при чем тут измены? Ты спился, Юра! Ты пьешь каждый день! Ты не интересуешься ни домом, ни мной, ни детьми! Тебе твои друзья дороже семьи!
— Сегодня я не пил. — Невозмутимо парирует.
Я
