Там такие яхты только во вкладышах жвачек можно увидеть.
– О чем задумалась, красавица? – вздрагиваю от голоса Босса за спиной. Оборачиваюсь. Поднимается на палубу, как Джеймс Бонд.
А я загналась настолько, что чувствую себя тут случайным гостем. Чуть ли не извиниться хочется. “Простите, а можно просто посмотреть?”
Подходит ближе:
– Готова к путешествию? – застегивает мою ветровку до конца. – Пойдем, покажу тебе кокпит внизу. Здесь будет холодно у штурвала.
Снова спускаемся на нижнюю палубу. Дмитрий отодвигает двери из темного блестящего стекла. Проходим в салон. Отделка стен красным деревом, мягкий белый диван, глянцевый стол на восемь персон из дымчатого стекла. И, конечно, панорамные окна. Как в номере шикарного отеля. Проходим дальше.
“Кокпитом” оказывается пункт управления яхтой. Почти такой же, как наверху, только этот — внутри. Чем-то похож на салон автомобиля: два кресла, лобовое стекло с дворниками и штурвал, который выглядит как руль спортивной машины.
Дмитрий пропускает меня вперед. Забираюсь на сидение у окна. И завороженно наблюдаю, как он включает двигатели, слегка поворачивая ключи, и моторы оживают с мягким гулом. Чувствую вибрацию под ногами, когда яхта начинает медленно двигаться, словно просыпается ото сна. Еще мгновение, и мы плавно отчаливаем.
Какое-то время движемся вдоль берега. А затем, проскользнув сначала под одним мостом, а следом под другим, выходим в залив.
Открываю окошко сбоку. Теплый ветер треплет волосы. Солнце уже почти касается горизонта. Офигеть, как красиво.
Дмитрий прибавляет ходу, и мы мчимся на закат. Яхта разрезает металлическим носом водную гладь и слегка подпрыгивает на волнах. Солнечный свет золотом заливается в салон, делая момент еще более волшебным и менее реальным.
– То есть, машину ты сам не водишь, – подшучиваю я, – нанял водителя. А самолеты и пароходы – это пожалуйста.
Дмитрий улыбается:
– Машины – это скучно. Пробки, выхлопные газы. И часто приходится работать прямо там. Потому что иногда весь день в разъездах по объектам и партнерам. А самолеты и яхта – это отдых, отдушина. Хочешь порулить?
На удивление, штурвал яхты оказывается супер чувствительным в отличие от того, что был в самолете. Легкое движение – и яхта послушно меняет курс. Отплыв еще немного, Дмитрий глушит двигатель.
Мы выбираемся из салона. По пути Босс захватывает бокалы, тарелки и вино из холодильника. Помогаю все это ему нести. По палубе перебираемся в носовую часть. Здесь тоже стол и диван буквой “п”, прямо под окнами кокпита.
Сервируем наш незатейливый ужин. Снаружи почти полный штиль. Ну вот, порулила немного яхтой и уже превращаюсь в старого морского волка. Дмитрий разливает вино по бокалам. Садится, по-хозяйски, нога на ногу.
– Малая, скажи, офигенно? – говорит он с довольной улыбкой.
Красный, как яблоко, солнечный диск коснулся горизонта. Хотя, в это время года в Петербурге оно не садится полностью. Но окрашивает в оранжевое и небо, и воду. Кучевые розовые облака окончательно делают этот пейзаж похожим на рай.
– Офигенно, – выдыхаю я.
Перевожу взгляд на Дмитрия, робко сажусь рядом. Но он меня, как обычно, сгребает ближе к себе. Кладу голову ему на грудь.
Офигенно. Слишком даже. Последние три дня похожи на сон. И, кажется, я уже боюсь проснуться.
Вокруг так тихо. Так красиво. Яхта мягко покачивается на волнах. Слышу, как стучит в груди сердце Димы. Боюсь пошевелиться, чтобы не спугнуть это сладкое мгновение.
– Саша? – в голосе Босса появилась хрипотца. Даже не знаю почему, но сердце начинается биться чаще.
– Ммм? – не отрываясь от его груди, откликаюсь я.
– Когда ты планировала мне рассказать о своем отце?
Отрываю голову от его груди, поднимаюсь. Смотрю в глаза. Взгляд Дмитрия ровный, спокойный.
Сомнений нет. Он все знает про болезнь папы. Значит, Лысый ему все-таки рассказал про звонок.
– Не думала, что тебя это заинтересует, – отвечаю, опустив глаза. – И, вообще, это личное.
Убирает руку с моего плеча. Берет со стола бокал:
– Окей, я тебя понял, – говорит, глядя перед собой. Между бровями появляются две продольные морщины.
– Прости, – говорю поспешно, – не хотела тебя обидеть. Просто…
Дмитрий смотрит выжидающе, а я подбираю правильные слова.
– … просто, это все для меня неожиданно. Я не всегда понимаю, как себя вести и что говорить. У нас же… нестандартные отношения? И, раз уж мы заговорили об этом. Я не понимаю, кто ты мне. И что за сделка такая между нами. Было бы хорошо это, наконец, прояснить.
Тоже беру бокал и делаю нервный глоток вина. Босс отрывает несколько винограден и одну отправляет в рот:
– Да, ты права, – говорит он. – Давай поговорим. Кто я тебе? Ну, самое точное определение, думаю, будет спонсор. Потому что, по факту, я плачу тебе деньги за проведенное со мной время. И это время я хочу проводить хорошо и с кайфом. Вот, как сейчас. Понимаешь?
Киваю.
– Что касается твоего отца. Да. Это личное, – бросает на меня долгий взгляд. – Но я об этом узнал. И хотел бы помочь.
Моргаю непонимающе.
– Зачем? Ты говорил, что ценишь равный обмен. Сколько получают обычно содержанки?
– Нет-нет, малыш. В такую полемику мы пускаться не будем. Я сказал, помогу тебе. Точка.
– Почему? – упрямо повторяю я.
В голове снова всплывает его разговор в кабинете. Будет тратить на меня деньги, пока не надоем? С другой стороны, тогда чего я отказываюсь? Я ведь вообще изначально тут из-за этого. Из-за денег. В груди все сжимается от этой мысли.
– По кочану! – говорит он и легонько щелкает меня по носу. – Перестань задавать вопросы и иди ко мне.
Ставит свой бокал. Следом забирает мой и тоже ставит. Наклоняется близко:
– Поцелуй меня, – приказывает он, но в голосе нет привычной звенящей стали. И поэтому звучит больше как просьба.
Скольжу взглядом по его требовательным губам. Закрываю глаза и робко их касаюсь. Дмитрий сидит неподвижно, словно ждет. Наблюдает, что я буду делать без его инициативы и подсказок.
От этого я начинаю сильно волноваться. Кладу ладони на его щеки, прижимаюсь губами сильнее. Его губы жесткие и горячие, наконец, отвечают на мой поцелуй. Его ладонь сжимает мою ягодицу. Он тянет меня к себе, и я оказываюсь на нем сидящей верхом.
Мы целуемся так, кажется, целую вечность. Словно время замедлило ход. Дмитрий берет
