— Мне необходимо оказаться в тебе. Сейчас. Раздвинь для меня ноги, любимая, — шепчет он, опуская руку между ног. Я чувствую, как сильно он возбужден.
Он приник ко мне, и я вскрикнула, цепляясь за его широкую спину и не замечая, как царапаю его. Все его тело напрягается с силой его толчка, когда заполняет меня полностью. Я могу чувствовать его твердый пресс, не прикасаясь к нему.
— Не останавливайся, прошу, — хнычу я. Единственный мужчина, который заставляет меня чувствовать себя живой.
— У нас будто снова первый раз, — его глаза блестят желанием и нежностью.
— Шесть лет прошло… Как никак.
Его ритм меняется от медленных, ленивых толчков, которые трогают мою чертову душу, до быстрых, безжалостных, заставляя меня дрожать. В каждом движении — трепет и любовь.
— Чёрт! — вдыхает воздух сквозь стиснутые зубы. Ему хорошо со мной, как и мне с ним.
С каждым движением его бедер я погружаюсь в безумное состояние удовольствия, неистовое и всепоглощающее. В те короткие мгновения, пока я хватала ртом воздух, он покрывает горячими поцелуями мое тело. Он покусывает мое плечо и шею, скорее всего, оставляя засосы. Артем снова проложил поцелуями путь к моей груди, его рот был горячим клеймом на моей коже. Я откинула голову назад, теряясь в его ласках. Из моего горла вырываются стоны.
— Ева, смотри на меня. Я хочу видеть тебя… Хочу смотреть, как сгораешь вместе со мной, — его хриплый приказ проходит через мое ухо и попадает прямо в сердце. Каждая дрожь перетекала в следующую, пока меня не сотрясла одна долгая, непрерывная дрожь удовольствия. Мои ногти впились в его плечи, когда из меня полились стоны. Мы были в поту, жаре и диком самозабвении, и я никогда не хотела, чтобы это заканчивалось. Он ответил собственным мучительным стоном.
— Ты принадлежишь мне. Только мне, — сильный толчок. — Каждая. Твоя. Частичка.
Я несколько раз киваю, когда удовольствие поднимается до высот, которое я не могу контролировать. Я всегда принадлежала ему. Только ему.
— Я люблю тебя. Люблю, — повторяет он, ускоряя темп. — Моя маленькая. Моя любимая.
— Люблю…. Твоя… Всегда твоя, — стону я, двигаясь навстречу его движениям. Мои пятки впиваются в его спину. Время потеряло всякий смысл, когда он поглотил меня без остатка. Шесть лет разлуки исчезли между нами.
Наши ароматы сливаются воедино и наполняют воздух. Оргазм поражает меня с такой силой, какой я раньше не испытывала — резкий, глубокий и неистовый. Я кричу от яростных волн, обрушивающихся на меня. Это безумие, теперь я в этом уверена. Артем проглатывает звук, прижимаясь губами к моим. Мое пространство заполнено им. Его запахом. Его силой. Я никогда не смогу разлюбить его. Он ускорился, продолжая целовать меня, пока не кончил, уткнувшись в мою шею.
— Люблю твой запах, — отрывисто дышит мне в шею. Я обнимаю его, чувствую себя счастливой и живой.
Глава 26
Артём
— Даже не верится, что мы снова здесь. Вместе, — говорит Ева, обнимая меня. Я сам не мог поверить, что она сейчас рядом со мной. Спустя шесть лет, снова ощутить её близость, её любовь и нежность.
— И теперь уже навсегда. Я хочу, чтобы мы жили вместе, — сказал я серьёзно.
Ева приподняла голову и посмотрела на меня с тревогой в глазах. В комнате сгущалась темнота, но тусклый свет фонарей, проникавший через окно, освещал лицо девушки.
— А как же Георгий и твоя свадьба? Если для него очень важно женить тебя, то он не позволит тебе разрушить его планы, — сомнительно проговорила она.
— Как только узнаем, где он держит мою маму, ему придёт конец, — уверенно пообещал я.
— Ты собираешься с ним что-то сделать? — её глаза округлились, подумав, что собираюсь убить его. Нет, смерть — слишком лёгкое наказание для этого ублюдка.
— У меня флешка, где почти все грязные делишки Георгия. Этого достаточно, чтобы отправить его в тюрьму на приличный срок. Я собирал всё это шесть лет, чтобы закрыть ублюдка на пожизненный срок, — рассказал ей о своих планах и она сильнее напряглась. Мне не давало покоя, что её что-то мучает.
— Артём… А если не получится найти твою мать до свадьбы? — задумчиво спросила она.
— Я не знаю, как это объяснить, но я ему верю. Или, возможно, я на грани отчаянии, — признался, чувствуя себя беспомощным.
Ева приняла сидячее положение, прикрывая грудь одеялом, будто я там чего-то не видел. Она хотела поговорить, поэтому пока что я был сдержанным… Пока что. Как никак шесть лет был без неё.
— Если он обещал, то обязательно найдёт. Я рада, что вы с ним поговорили и вместе решаете проблемы. Он мечтал о своих детях, но не сложилось в жизни… А теперь появился ты. Его кровь и плоть, — она снисходительно улыбнулась.
— Я до сих пор не знаю, как мне на это реагировать, — вздохнул я. — Это кажется мне нереальным и странным одновременно. Герман был прав, когда говорил, что у жизни хреновое чувство юмора. Спустя столько лет, узнал про отца. Я иногда думал, как бы сложилась моя жизнь, если бы Руслан меня воспитывал.
Отец моих одноклассников всегда привозили их в школу. Играли с ними и проводили время… Я завидовал им: ведь я понял, что многие отцы делают что-то вместе с детьми. А у меня такого никогда не было. Я вырос с чудовищем, а не со своим отцом.
Я замолчал, глядя в потолок, утопая в воспоминаниях, и только когда Ева погладила меня по плечу, осознал, что мое сознание отправило меня в прошлое
— Тебе просто нужно время, чтобы привыкнуть к изменениям в жизни. Хотим мы этого или нет, но нам придётся принять свою судьбу.
— Я принимаю судьбу, где мы с тобой вместе. Другую не хочу, — я покачал головой и провел пальцем по щеке девушки. — Мы и наш ребёнок.
— Демид тебя очень любит. Каждый раз, как видит тебя, он сияет от счастья, — прошептала она, глядя на меня с любовью. Когда мы так смотрели друг на друга, я чувствовал, что я — её единственный, а она принадлежит
